печи, пламя охватывало пачки голицынских документов. Но тут вбежал сержант
Алешка Дурново и заорал:
совался Андрей Иванович Ушаков:
лицына задавала всем работы тогда. Ванька Топильский в книгах не разбирался.
Сунулись за помощью в Иностранную коллегию, но Остерман ответ дал, что его
чиновники "показанных языков не знают". Выручил всех академик Христиан Гросс:
наться: это мои пометки, Ушаков бомбой, арапа отшвырнув, вломился в комнаты
императрицы:
умысел усмотреть мочно. Пишут же мужики не коряво, а даже лепо. Мало того,
иные из крепостных галанский, шпанский, свейский и французский языки ведают.
А один из дворни князя, некий Емелька Семенов сын... ой, страшно сказать, ма-
тушка!
знать? Добрые люди того сторонятся, а он...
князь Дмитрий, дворню языкам обучал?
ведал. Но книга зарубежные читать желал. И вот крепостных обучал чрез учите-
лей, дабы они переводили ему с книг.
зованного, князь Голицын отпустил на волю меня, ибо стыдно стало ему грамот-
ного в рабстве содержать.
человек, а не скотина худая, многое знать свойственно.
дила:
того молодца, что латынь ведает, пытать!
ни щипцы с длинными ручками. Тень дыбы запечатлелась кривою тенью на кирпич-
ной стене, заляпанной пятнами крови.
одежду, и он спросил:
выйти и сказал Семенову наедине: - Вот, Емеля, пропадешь ты здесь. А ведь я
большой человек в государстве... могу своей волей тебя от пытки освободить. И
даже... даже в люди тебя выведу! Ко мне, - сообщил доверительно, - в службу
тайную всякая гнида лезет, принять просится. Ученые же люди не идут. А мне
такие, как ты, разумные да язычные, тоже надобны. Хошь, приму?
нет, милый. Это я сейчас Ушаков, которого все дрожат. А ране... как вспомню,
плачу. В лаптях, голодный, всеми затертый. Ох, настрадался я. И каторги хлеб-
нул. Да, Емеля, все было. Я ведь людей жалею, как не жалеть их, подлых? Ну? -
спросил. - Идешь ко мне? И сразу кафтан получишь при шпаге. Соглашайся, сы-
нок... Сам простой человек, до всего дошел, я простых людей-то люблю!
службы у меня ты на всю жизнь сытым будешь.
огонь:
начала руку туда - жарко ли?
головой покачивая: - Отчего ты мук не боишься?
упражнениях умственных, что он у меня в подчинении состоит. И с телом слабым,
что хочет, то и творит!
тело свое душе подчинить...
- он говорил, что "забыл за давностью". Нитки тянулись далеко - от Парижа до
Березова, но секретарь ничего не выдал. Его оставили "для передыху", а затем
приговорили ехать к армии, где и служить "до скончанию века".
рию, а там Ванька Топильский как раз выпускал под расписку на волю доносчика
- Перова:
конная, чтобы человек, от нас уходя, поклялся, что он "дерзать более не ста-
нет"... Пиши!
только людей погубил... ты библиотеку погубил!
свою "предать забвению". Что знал - забудь.
Дмитрия Михайловича Голицына. В громадных сундуках привезли ее под конвоем из
села Архангельского, кучей свалили в сырых подвалах Канцелярии от конфиска-
ции. Напрасно Академия наук взывала к Ушакову и к самой царице - ученым ни
единой книжечки так и не дали!
ла к себе на Мойку книги связками. Жадно хватал редчайшие уникумы (иногда ру-
кописные). Политика и ситуации ее, схожие с нынешними на Руси, - вот что за-
нимало его. Волынский жаждал из книг открыть тайну непостижимую - что будет
дальше?
нилище Голицына, изъяв из него все самое ценное<6>. Остальное же растащили по
своим закутам сошки помельче их, побоязливей. Анна Иоанновна не была умна. Но
даже ее скудного ума хватило, чтобы понять одну истину:
лись гарнизоны армейские, Днепр было не обколоть ото лада пешнями. Мороз
крепчал, беря реку в полон естественный. А по ночам - через лед! - татары на-
бегали на Украину, чтобы в отмщение за Бахчисарай кого убить, кого пленить
петлей аркана...
на Руси легче не будет. Турки уже подготовились: громадная армия янычар кишмя
кишела в плавнях Дуная.
царицей, были колоссальны. Нужен трезвый расчет: "Я свое уже получил, могу и
в канцелярии теперь посидеть..."
мя войны, когда насущные службы от него всеми ждутся, уволен был от полков
своих... Абшида, хоть умри, не дам!
войны чистую отставку получали; имена Монтекуккули, Шуленбурга и Кенигсека не
произвели на царицу впечатления.
так: на Крым пойдет Ласси с армией, генеральные же силы с Минихом во главе
возьмут Очаков.
короны украинской не добыть, буду стараться Валашское царство устроить и поп-
рошу валашскую корону для себя". Правда, на эту же корону зарился из Лондона
князь Антиох Кантемир, но Миних рассчитывал его оттолкнуть. В эти сладостные
грезы о коронах вонзился скрипучий голос Остермана:
ператор Карл желает, чтобы мы армию свою послали прямо на Хотин и далее - до
Буковины... там нужна армия!
рицей. А столик был слабенький - ножки треснули, все бумаги и чернила полете-
ли на пол.
уши себе захлопнула:
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Мурич Виктор
Роллинс Джеймс
Жюль Верн
Лондон Джек