коровник. Соседка останавливается: "Что это ваш песик? Вроде хромает!"
Тереза говорит: "У него рак. Он обречен" - и чувствует, как сжимается горло
и нет сил говорить. Соседка, видя Терезины слезы, чуть ли не возмущается:
"Господи, не хватает вам только реветь из-за пса!" Говорит она это
беззлобно, она добрая женщина, просто хочет по-своему утешить Терезу. Тереза
знает это, впрочем, она здесь, в деревне, уже довольно давно, чтобы понять:
люби крестьяне каждого кролика так, как она любит Каренина, они ни одного не
смогли бы забить и вскорости умерли бы с голоду вместе со своими животными.
И все-таки ей кажется, слова соседки звучат недружелюбно. "Я понимаю", -
говорит она покорно, но быстро поворачивается к ней спиной и продолжает
путь. В своей любви к собаке она чувствует себя одинокой. С печальной
улыбкой она говорит себе, что должна скрывать ее больше, чем скрывала бы
измену. Любовь к собаке возмущает людей. Узнай соседка, что Тереза неверна
Томашу, она в знак тайного согласия разве что весело шлепнула бы ее по
спине.
боками, и думает о том, какие это премилые животные. Спокойные,
бесхитростные, подчас ребячливо веселые, они похожи на толстых
пятидесятилетних баб, которые делают вид, что им четырнадцать. Нет ничего
трогательнее, чем коровы, когда они играют. Тереза смотрит на них с
симпатией и говорит себе (эта мысль уже в течение двух лет неотступно к ней
возвращается), что человечество паразитирует на коровах, как солитер на
человеке: оно присосалось к их вымени, слово пиявки. Человек - паразит
коровы, так бы определил человека в своем учебнике зоологии нечеловек.
со снисходительной улыбкой. Но когда Тереза серьезно задумывается над ним,
почва уходит у нее из-под ног: ее мысли становятся опасными и отдаляют ее от
человечества. Уже в "Бытии" сказано, что Бог дал человеку власть над
животными, но мы можем понять это и так, что Он лишь вверил их его
попечению. Человек был не собственником планеты, а всего только ее
управителем, которому однажды придется отвечать за свое управление. Декарт
сделал решительный шаг вперед: он понимает человека как "господина и хозяина
природы". Но явно есть некая глубокая зависимость между этим шагом и тем
фактом, что именно он окончательно отказал животным в душе: человек -
господин и хозяин, тогда как животное, по утверждению Декарта, не более чем
автомат, оживленная машина, "machina animata". Если животное стонет, это не
стон, а скрип плохо работающего механизма. Когда колесо телеги скрипит, это
не значит, что телега страдает, а значит, что она просто не смазана. Точно
так мы должны воспринимать и плач животного и не огорчаться из-за собаки,
когда в виварии ее заживо потрошат.
ней, положив голову на ее колени. И Тереза вспоминает, как однажды, лет
десять назад, она прочла в газете коротенькое (в две строчки) сообщение о
том, что в одном русском городе перестреляли всех собак. Это сообщение,
неприметное и на вид незначительное, заставило ее впервые содрогнуться перед
этой слишком большой соседней страной.
после русского вторжения еще нельзя было говорить о терроре. Поскольку
практически весь народ противостоял оккупационному режиму, русским должно
было среди чехов найти какие-то исключения и продвинуть их к власти. Но где
искать таких людей, когда вера в коммунизм и любовь к России были мертвы?
Искали среди тех, кто жаждал за что-то мстить жизни. Их агрессивность нужно
было взращивать, объединять и удерживать в боевой готовности. И поначалу -
направить на цель временную. Такой целью оказались животные.
читателей. В них требовали, например, истребить в городах голубей. И голуби
таки были истреблены. Но главный удар был направлен против собак. Люди еще
не пришли в себя после катастрофы .оккупации, а газеты, радио и телевидение
уже не грубили ни о чем другом, кроме как о собаках: они пакостят тротуары и
парки и тем угрожают здоровью детей, проку от них никакого, а кормить
изволь... Такой начался психоз, что Тереза стала тревожиться, как бы
науськанный сброд не отыгрался па Каренине. Накопленная (и на животных
отточенная) злоба лишь позже ударила по своей истинной цели: по людям. Пошли
увольнения с работы, аресты, судебные процессы. Животные наконец смогли
вздохнуть с облегчением.
коленях. И про себя говорит, пожалуй, так: Нет никакой заслуги в том, чтобы
хорошо относиться к другому человеку. Тереза должна быть порядочной по
отношению к односельчанам, а иначе она не могла бы и жить в деревне. И даже
к Томашу она обязана относиться любовно, потому как Томаш ей нужен. Нам
никогда не удастся установить с полной уверенностью, насколько наше
отношение к другим людям является результатом наших чувств - любви,
неприязни, добросердечности или злобы - и насколько оно предопределено
равновесием сил между нами и ими.
лишь по отношению к тому, кто не обладает никакой силой. Подлинное
нравственное испытание человечества, то наиглавнейшее испытание (спрятанное
так глубоко, что ускользает от нашего взора) коренится в его отношении к
тем, кто отдан ему во власть: к животным. И здесь человек терпит полный
крах, настолько полный, что именно из него вытекают и все остальные.
нее большими коричневыми глазами. Тереза знала ее и называла Марке-той.
Тереза с радостью дала бы имена всем своим телкам, но не могла. Их было
слишком много. Когда-то давно, а точнее, сорок лет назад у всех коров в этой
деревне были имена. (А поскольку имя есть знак души, могу сказать, что,
вопреки Декарту, душа у них была.) Но потом деревни превратили в большие
кооперативные фабрики, и коровы проживали уже всю свою жизнь на двух метрах
коровника. С тех пор у них нет имен, и они стали "machinae animatae". Мир
согласился с Декартом.
Каренина по голове и думает о крахе человечества. В эту минуту вспоминается
мне другая картина. Ницше выходит из своего отеля в Турине и видит перед
собой лошадь и кучера, который бьет ее кнутом. Ницше приближается к лошади,
на глазах у кучера обнимает ее за шею и плачет.
людей. Иными словами: как раз тогда проявился его душевный недуг. Но именно
поэтому, мне думается, его жест носит далеко идущий смысл. Ницше пришел
попросить у лошади прощения за Декарта. Его помешательство (то есть разлад с
человечеством) началось в ту самую минуту, когда он заплакал над лошадью.
коленях покоится голова смертельно больного пса. Я вижу их рядом: оба сходят
с дороги, по которой человечество, "господин и хозяин природы", маршем
шествует вперед.
со своего странного потомства. Рогалики вели себя смирно, но пчела шаталась
как пьяная, а потом взлетела и скрылась из виду.
его Томашу, и они оба старались найти в нем какое-то утешение; этот сон
обратил Каренинову болезнь в беременность, а драму рождения в нечто
одновременно смешное и нежное: в два рогалика и одну пчелу.
деревне, ее день начинался с того, что она шла в магазин купить молока,
хлеба, рогаликов. Но когда она позвала с собой Каренина, он едва поднял
голову. Это впервые он отказался участвовать в обряде, которого прежде сам
безоговорочно добивался.
заранее приготовившая для него рогалик. На этот раз Тереза уносила его в
своей кошелке сама. Еще в дверях она вытащила рогалик и показала Каренину.
Думала, он подойдет и возьмет его. Но Каренин лежал, не двигаясь.
против Каренина на четвереньки. Потом медленно начал приближаться к нему.
проблеск интереса, но он не поднялся. Томаш вплотную приблизил лицо к его
морде. Даже не двинув телом, Каренин взял в насть конец рогалика, торчавший
изо рта Томаша. Томаш отпустил рогалик, чтобы оп весь достался псу.
ворчать, делая вид, что собирается бороться за рогалик. И пес ответил
хозяину ворчанием. Наконец! Это было именно то, чего они ждали! Каренину
захотелось играть! Каренину еще хочется жить!
длилась как можно дольше. Поэтому Томаш снова подполз к нему на четвереньках
и схватил зубами кусок рогалика, который торчал из его пасти. Их головы были
теперь совсем рядом, Томаш чувствовал запах песьего дыхания, и его лицо
щекотали длинные шерстинки, что росли вокруг морды Каренина. Пес еще раз
заворчал и дернул пасть. У каждого в зубах осталось по половинке рогалика.
Тут Каренин допустил старую тактическую ошибку: он бросил свой кусок
рогалика и попытался цапнуть ту часть, что была во рту хозяина. И как
случалось всегда, он забыл, что Томаш не собака и что у него есть руки.
Томаш, не выпуская рогалика изо рта, поднял с полу брошенную половинку.
проглотил одну, а вторую демонстративно долго держал в пасти, похваляясь
перед супругами своей победой.
покуда он улыбается, у него все еще есть повод жить, хотя он и обречен на
смерть.
Буджолд Лоис
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Андреев Николай
Шилова Юлия
Каргалов Вадим