обязывает!..
разговариваете по-русски...
И не так, как хотелось бы, но пришлось...
Эдик пытался после работы смотреть телевизионные новости. Я мешала ему
своим пылесосом, он мешал мне своим присутствием - оба мы были раздражены
и даже не пытались это скрыть. Наверное, наше вздрюченное состояние
передалось и Фросе - с нервным лаем она носилась за мной по всем комнатам.
Резонно спросил он, стараясь перекричать пылесос, телевизор и Фросю.
шуруя щеткой вокруг большой напольной вазы с сухим ковылем.
посмотреть "Новости"?
этаж, и пылесос, и его самого. Мне хотелось сейчас сидеть в кабине
тяжелого грузового "вольво", держать на коленях Фросю, смотреть на
большие, красивые, сильные руки вити, лежащие на огромном руле, и
подъезжать вместе с ним к Гетеборгу, в котором я так ни разу еще и не
была...
бы лучше свою бритвенную кисточку мыл, а не оставлял ее каждый раз в
засохшей мыльной пене!..
грохнула ее прямо на столик - между ним и телевизором.
с мыльным кремом и шлепнул его рядом с кисточкой:
этот тюбик с мыльной пеной! А это стоит денег!..
деньги!
Закричал он и обвел руками все, что меня окружало.
тапочках!.. - Как базарная халда заорала я и, уже не помня себя от злобы,
смахнула со столика кисточку и тюбик с мыльной пеной.
окна и ударились о портьеру. Портьера колыхнулась, что-то там за ней
лязгнуло и со стуком упало на пол...
рассыпались по полу.
тупо уставился на свое собственное охотничье ружье, валявшееся на полу.
Стояла тишина. Телевизор и пылесос - выключены, Фрося примостилась у меня
в ногах.
лежавшее на столике разряженное ружье. Там же вылялись вынутые из стволов
патроны.
билеты в советский союз. Сколько бы это ни стоило. Хочешь - в Ленинград,
хочешь - в москву, хочешь - на черное море... Куда хочешь!
в самый дорогой ресторан стокгольма!
какого-то фешенебельного ночного клуба и нам подавали потрясающие
неведомые мне блюда, пили мы какое-то божественное испанское вино и
танцевали, танцевали... Я в длинном вечернем платье, Эдик - в смокинге.
удивительно широк. Я его никогда таким не видела. Я же все больше
помалкивала, осматривалась и, если верить Эдику, выглядела "на все сто"!
благодарности друг к другу, мы вышли из ресторана на прохладную улицу к
нашей машине. Пожалуй, это был самый Симпатичный вечер во всей моей
шведской жизни.
жизнь шла еще во всю ивановскую: работали бары, ночные кафешки, какие-то
забегаловки, лавочки торговали, в кинотеатрах без перерыва крутились
фильмы.
над входом в небольшую киношку длинную белую рекламу, ярко подсвеченную
уймой лампочек: "Пять дней русского кинематографа".
народ, но не расходился от него в разные стороны, а задерживался у
небольшого микроавтобусика. А там вспыхивали блицы фоторепортеров.
неожиданно узнала среди них гундареву, смоктуновского и леонова!..
И Смоктуновский... И Леонов!..
есть суперстары! - Счастливо проговорила я и бросилась на ту сторону улицы
с криком: - здравствуйте! Здравствуйте! Боже мой! Неужели это вы?!
переглянулись и вопросительно посмотрели на своего сопровождающего -
крепенького мужичка-боровичка в белой рубашке с галстуком и темном
костюме. Наверное, это был ктонибудь из посольских.
строго спросил меня на чистом русском языке:
его ментовскую интонацию и лепечу, как заведенная:
Мне так приятно! Иннокентий Михайлович! Наталья... Ой, простите, не знаю
вашего отчества... Товарищ Леонов! Здравствуйте! Господи! Я так счастлива!..
профессионально оттер меня плечом в сторону. - А вы, товарищи, садитесь в
автобус. Садитесь, садитесь.
там не было!.. Правильно - бей своих, чтобы чужие боялись... Стою, как
обгаженная, в своем кретинском длинном вечернем платье посреди ночного
стокгольма и ни хрена понять не могу... За что?
сочувственно улыбнулась мне. Леонов виновато поежился и недобро взглянул
на посольского боровичка. А смоктуновский с лицом блаженного, вроде бы он
ничего не понимает, ни к чему отношения не имеет, развел руками и тоже
скрылся в автобусе.
как в лихорадке, и я заорала на всю эту роскошную улицу:
дешевые! Так любила!.. Чего же вы от меня шарахаетесь?! Кого вы боитесь?
Вам не меня, вам его бояться надо!!! - И все тыкала пальцем в того, в
посольского, в белой рубашке с галстуком и темном костюме.
шведские слова с русскими и все пытался усадить меня в наш Сааб-турбо...
тихая музыка. Я курила одну сигарету за другой, вдыхала теплый свежий
воздух белой шведской ночи и ни о чем ни черта не думала. Только очень
хотелось выпить.
управления, и ворота гаража стали медленно открываться. Автоматически
включился свет. Мы въехали в гараж. Помогая мне выйти из машины, Эдик
поцеловал меня в макушку и тихо сказал:
гараж. - И мы с тобой под вечер сможем...