Бибиков рвался в бой. Ваше высокородие! - умолял он. - Разрешите мне с моими
людьми устроить набег на монгольское становище! Они сейчас обожрались своей
конины и потеряли бдительность! А мы их шашками да по мордасам!
Уймите свою горячность, а то сложите голову, да и людей погубите!
концу, а новый урожай обе- щал созреть лишь через два месяца. В городе были
съедены все собаки и кошки, весь скот г-на Туманяна пошел под нож, настал
черед г-на Белецкого резать своих племенных крейцеров.
и под нож!.. Это же слава нашего города!.. Не могу!..
вы - красота! - укорял Белецкого губернатор.
добыть продовольствие в бою для женщин и детей?! Да я первый возьму в руку
шашку и - в бой!
солдат пять тысяч, а у нехристей двести! Режьте жеребцов - и дело с концом!
лошадям горла. При этом он плакал и просил у них прощения. Лошади, казалось,
понимали, для чего их лишают жизни, а оттого не сопротивлялись, лишь ржали
жалобно.
лошадей в собственном доме, выделив для них бальную залу. Чтобы не ржали,
коннозаводчик обвязал их морды одеялами, а навоз выносил ночами, тайком, в
интимном горшке.
лепешки.
на своих соседей как на калорийный продукт, который можно съесть. Вдобавок
произошло самое ужасное. Диверсанты, невесть каким образом проникшие в
город, сожгли на корню будущий урожай и спалили амбары с семенным зерном.
Будущая еда сгорела быстро и справно.
невредимым из многих военных схваток, - мускулистого коня. Одним движением
остро отточенной шашки он срубил ему голову и подставил ведро под бьющее
черной кровью горло поверженного животного.
всеми городскими жителями. По тридцать граммов на душу. По шестьдесят
граммов было выдано лишь двум особам в городе - лейтенанту Ренатову и
мадмуазель Бибигон, которые решили в эти сложные времена пожениться. Двойная
пайка конины стала им свадебным подарком.
гипотетическими проблемами бытия, он не нуждался ни в пище, ни в воде. Его
мысли, предельно ясные, как никогда, выстраивались в парадоксальные цепочки
прозрений, а фасолевые кусты, разросшиеся из ушей по всей комнате, уже дали
свои первые плоды - маленькие зеленые барабульки.
все!
Богу душу, нашла в себе силы, чтобы доползти до комнаты сына и попрощаться с
ним навеки. Она с трудом смогла открыть дверь, прикипевшую к косяку от
нечастого использования, и втащила свое немощное тело в келью отпрыска. И
каково было ее изумление, какой крик вырвался из ее исстрадавшегося сердца,
когда она увидела заполняющие всю комнату заросли фасоли с десятками тысяч
плодов, созревших к употреблению...
хозяйки.
плодородную землю которого их и высадили всем городом. От такой нечаянной
радости горожане на время забыли о голоде и запаслись силами, чтобы
дождаться фасолевого урожая.
почитался первым жителем.
фасолью, а глаза, закрытые за ненадобностью веками, покрылись паутиной, в
которой жил паук, питающийся мухами.
я. Я могу быть почвой родящей! Должен ли я умереть для этого?.." Первые
всходы фасоль дала уже через три дня. А к концу недели урожай созрел.
хватало и на следующую посадку.
удивлялся и злился.
приспешникам. - Надо готовиться к штурму!
диверсанты-предатели, сжегшие запасы зерна в самое тяжкое время. Пятерых
выродков четвертовали прилюдно на площади, затем хотели было их съесть, но
вспомнили, что в городе достаточно фасоли.
Лазорихия, продавшийся монголам за фунт бараньей требухи.
сутки напевала песню об Иване Сусанине и косо смотрела по сторонам. Ей стало
казаться, что все в городе шпионы. Достав где-то цианистого калия, она в
безумии своем перетравила всех постояльцев гостиницы и в придачу оставшихся
сыновей и дочерей. Выжил только Лазорихий, который не потреблял ни пищи, ни
воды.
власти, выковыряв насильно из ушей застарелую фасоль.
убила пятьдесят человек!
Все умерли в одно мгновение!
несчастные, отравленные цианидом. Их лица были перекошены предсмертным
недоумением. Среди них Лазорихий различил своих братьев и сестер.
самый Лазорихий - философ, который находился многие месяцы в уединении и
вдобавок спас весь город от лютой смерти, прорастив на своем теле фасоль.
Чанчжоэ уже почти год находится под гнетом монгольской блокады. - А вы
знаете, что один из ваших братьев оказался предателем? - добавил шериф и тут
же спохватился: - Ну да, вы же ничего не знаете!
на его голову.
только...
привязанной к креслу и поющей песню о смерти предателя. Родительница не
обратила ровным счетом никакого внимания на последнего своего отпрыска, а с
его приходом лишь добавила торжественности своему голосу.
душегубица.
провел пальцами по сухим глазам, затем обнял шею и сдавил ее до хруста.
глаза и, казалось, все пыталась допеть песню о возмездии предателю.
помощниками, но было уже поздно. Душегубица по-прежнему сидела привязанной к
Посняков Андрей
Корнев Павел
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий