противопожарными баллонами в руках пытались подойти к
горящему автомобилю, но им не удавалось даже приблизиться.
помощь", прохожих и просто любопытных отгоняли к тротуару.
Гаишники принялись разворачивать поток машин, направляя их
на другие улицы.
- !%& +( телевизионщики с камерами и микрофонами.
Действовали бесцеремонно, понимая, что, задержись они на
мгновение, начни испрашивать разрешения, - милиция прогонит.
Они нагло рвались вперед, крича, что они свободная пресса и
им нужна информация.
телевизоров, а потому наученный, уже не пытался прикрывать
камеру рукой. Он, наоборот, улыбался и говорил:
явно пытался спровоцировать милиционера на превышение
власти:
на толпу. Один парень помахал рукой.
спрятался за спинами.
отражалось в мокром асфальте. Наконец пожарникам удалось
залить автомобиль пеной. Теперь казалось, что сгоревший
"Мерседес" занесло снегом. Машина была разворочена до
безобразия.
- такого я еще не видел.
принадлежит черный, заваленный хлопьями пены, бронированный
"Мерседес".
радиоэфир.
микроавтобуса с сотрудниками ФСБ привезли нужную аппаратуру
и специалистов.
вечерним новостям, записывая показания свидетелей.
Свидетелей хватало, каждый норовил протиснуться поближе к
камере.
летнее кафе, находящееся метрах в пятидесяти от места
взрыва. Самое странное, что никто из посетителей не ушел из
кафе. Вначале бросились смотреть зрелище, а затем вернулись
допивать остывший кофе и доедать подсохшие бутерброды.
кожаных брюках. Она кричала:
сумочку сперли! А в ней мобильник и двести баксов! Ничего
святого не осталось!
эквиваленте, об объемных и метательных взрывчатых веществах
и уверял журналиста, что взорвался никак не гексоген, а
a*.`%% всего пластид. Старичок, собиравший бутылки за
посетителями кафе, протиснулся к камере и, не говоря ни
слова, отвернул грязный плащ. Под ним заблестел иконостас
наград.
говорю! - прокричал он так, что микрофон зашкалило, и ткнул
грязным большим пальцем в медаль с профилем Сталина. - Я
Берлин брал! Я на Рейхстаге расписался, а они, суки,
Рейхстаг немцам отдали! Теперь фашисты все надписи
закрасили!
свидетелей, поинтересовался:
произнес короткое слово из трех букв.
звука.
пойду, - грустно произнес старик и поинтересовался:
ветерану второй мировой и с чувством исполненного долга
вернулся к машине.
хрена они толком не скажут. Только неприятности наживешь.
Покажешь какого-нибудь крупного чина засекреченного. Потом
на канал наш наедут, геморрой заработаем вместо денег.
видны обгоревшие, искореженные части машины.
Взрыв, конечно, - вещь эффектная, но, когда убивают из
пистолета, хоть есть что показывать.
в микроавтобус, - эту картинку все агентства у нашего канала
купят.
Сиверов. Он профессионально уходил от объективов телекамер и
фотоаппаратов. Его машина стояла в соседнем дворе. Он видел
взрыв, потому что следил за кортежем и "вел" Данилова от
самого офиса.
то из своих. Не могло такого быть, чтобы машину не проверили
перед выездом. Уж если теплоход неделю круглосуточно
охраняли, то автомобиль и подавно не выпускали из поля
зрения ни на секунду. То, что машина взорвана изнутри, для
Глеба было очевидным.
кафе, отыскал свободный столик у самой стены, заказал чашку
чая и минералки, собственноручно опустил красный зонтик
/.-(&%, чтобы капли дождя не падали на колени и, закинув
ногу за ногу, закурил сигарету, терпеливо ожидая, что же
произойдет дальше.
охраны. Охранники суетились, звонили по мобильникам,
переговаривались друг с другом, при этом нещадно матерились,
не обращая внимания ни на милицию, ни на ФСБэшни-ков, ни на
журналистов с их камерами.
патрона, вряд ли примут в другую фирму. Теперь им в лучшем
случае предстояло охранять ночные клубы и работать
вышибалами в сомнительных ресторанах, - Ну вот, - усмехнулся
Слепой, увидев черную "Волгу" с двумя антеннами спецсвязи.
незаметно. Оставив машину метрах в ста от места взрыва, он
направился к нему. В сером костюме, с зонтиком в руках.
Потапчука без его любимого портфеля, если, конечно,
исключить то время, когда он лежал в реанимации. Наверное,
первое, что он спросил, когда пришел в себя, - где мой
портфель? "
показалось Глебу. Однако генерал ФСБ просто умел оставаться
невозмутимым. Про себя он выругался: "Обнаглел вконец, еще
вооружился бы диктофоном и брал интервью у свидетелей. Хотя
молодец, оказался здесь раньше меня".
ФСБ, сидевшего на корточках возле сгоревшей машины и
щеточкой сгребающего что-то в целлофановый пакетик.
Данилов, его шофер и Кривошеев. Рвануло изнутри.