Чтение 47–й страницы книги ~Держи хвост пистолетом~

чем рассказать.

А может быть, найдем там что-нибудь, что позволит пролить свет на
исчезновение женщин.

Окна первого этажа были забраны частой решеткой.

Так что пробраться сквозь них в дом было делом малоперспективным даже для
щупленького ребенка.

О том, чтобы выломать один из прутьев и тем облегчить себе доступ в дом,
тоже речи не шло, среди нас не оказалось такого Геркулеса.

К тому же мы были почему-то уверены, что тетка Зухра будет против того,
чтобы мы повредили решетку. Надо было срочно искать другой выход, вернее,
вход.

На втором этаже домика имелась пристройка в виде башенки, окно которой
было открыто и без решетки.

Мы с вожделением уставились на него.

Окно просто отлично подходило для наших целей, если бы не несуразно
высокий цоколь дома.

И кто так строит!

Совершенно не заботятся о тех, кто будет проникать в дом, скажем так, не
через дверь. И деревья, изрядно одичавшие, росли только в саду, а возле дома
шла симпатичная асфальтовая дорожка, грохнуться о которую с высоты второго
этажа было бы весьма болезненно.

- Илья... - начала Мариша.

- Я не полезу! - быстро смекнув, что к чему, ответил наш единственный
мужчина.

- Я до сих пор в себя после падения с груши прийти не могу.

У меня появилась жуткая боязнь высоты.

Я даже, когда на крыльцо поднимаюсь, уже начинаю обливаться холодным
потом, а вы от меня такого подвига требуете.

Я просто не смогу.

- Ну и мужики пошли, - презрительно прошипела Мариша.

- Дашка, придется тебе.

- Почему это мне? - удивилась я. - Ты придумала, ты и лезь.

- Ты самая ловкая, - польстила мне Мариша, но я на такую грубую уловку не
купилась, и Мариша со стоном полезла сама.

Впрочем, у нее это не слишком хорошо получилось.

Цоколь дома был высотой два метра, потом шел симпатичный, но совершенно
непригодный для альпинизма узор из резного камня, и только потом начинались
окна, за которые можно было хоть как-то уцепиться. Илья подсадил Маришу, и
ей удалось ухватиться за оконную решетку. На этом дело застопорилось. Мариша
висела, словно сарделька с лапками, и громко вопила, чтобы ее сняли отсюда,
так как подтянуться у нее не получается, рукам неудобно, и сейчас она
свалится.

Что и сделала.

Илья попытался ее поймать, но не рассчитал своих возможностей.

В результате Мариша оказалась на нем сверху, а он на голом асфальте.

Судите сами, кто был больше доволен.

В саду была натянута бельевая веревка, увидев которую Мариша возликовала.

- Это просто чудесно!

- заявила она.

- Как раз то, что нам нужно.

Во-первых, это значит, что в доме кто-то жил и сушил белье, а во-вторых,
мы закинем веревку на тот славный железный прут, что торчит из крыши, и
заберемся по ней наверх.

- Это не прут, а телевизионная антенна, - мрачно уточнил Илья. - За нее
нельзя ничего цеплять, она для этого не предназначена.

- Молчи уж, - махнула на него рукой Мариша, отвязывая веревку.

Забросить ее оказалось делом нешуточным, она норовила зацепиться за почти
невидимые глазу препятствия, находившиеся значительно ниже необходимой нам
высоты.

- Привяжи к ней камень и бросай, - посоветовал ей Илья.

Мариша послушалась и первым же броском разбила окно.

- Это ничего, - заверил ее Илья. - Скажем, что так и было.

Мариша бросила свое орудие еще раз, и бросала до тех пор, пока наконец ей
не удалось разбить второе окно.

Илья явно имел что-то против тетки Зухры, потому что умолял Маришу
продолжать свои попытки, поклявшись, что подтвердит, что к стеклам мы и не
прикасались. После того как Мариша, стараясь раскрутить камень получше,
случайно зацепила этим булыжником его по голове, он уже ничего не говорил, а
тихо сидел на приступочке, держась за свою голову. Я сидела рядом с ним,
размышляя о том, не лучше ли было сбить замок на входной двери. Наконец
Марише удалось забросить веревку на крышу, где она зацепилась за что-то,
может быть, это была даже антенна. Подергав ее несколько раз для того, чтобы
убедиться, что держится она крепко, Мариша попыталась передать веревку мне.

- Нет, спасибо, - отказалась я.

- Сама забросила, сама и лезь. Мы присоединимся к тебе поздней.

И в целях безопасности отошла поглубже в сад.

Марише не оставалось ничего другого, как обозвать нас трусами и начать
карабкаться самой. Получилось это у нее неожиданно хорошо, мы даже
залюбовались.

Она упиралась в шершавую стену дома ногами, а руками быстро перебирала по
веревке.

Довольно скоро она оказалась на крыше и, пройдя по ней, скрылась в окне.

Через секунду она появилась в нем, и на ее лице, несмотря на расстояние,
мы разглядели сияющую улыбку.

- Тут кто-то жил! - завопила она. - Жил долго и вкусно.

- Как это? - не поняла я.

- Лезь сюда, сама увидишь, - загадочно ответила она и снова скрылась в
окне.

Поняв, что противиться судьбе дольше невозможно, я поднялась с земли и
ухватилась за веревку.

Верхолаз из меня получился аховый.

Веревка у меня в руках скользила, путалась, а сама я поминутно ударялась
о детали каменного декора.

Но я не сдавалась, может быть, из-за того, что внизу сидел Илья и не
сводил с меня глаз. Где-то на середине подъема меня внезапно осенила мысль,
что веревка вот-вот перетрется.

И не успела я так подумать, как раздался подозрительный треск и я
почувствовала, что падаю.

- Мариша! - не своим голосом завопила я. - Держи веревку! Она рвется!

- Дашка сейчас грохнется! - подтвердил снизу Илья.

- Не бойся, - свесившись из окна, произнесла она. - Ничего страшного не
случилось, веревка просто немного поползла, но сейчас я ее закрепила. Лезь
быстрей, пока она и в самом деле не порвалась.

Вдохновленная подобной перспективой, я начала энергично карабкаться вверх
и скоро была подхвачена крепкой рукой Мариши.

Впрочем, подхвачена - громко сказано, она просто вцепилась в воротник
моей футболки и втащила меня в окно.

- Пошли, что-то покажу, - заявила она и, протащив меня через коридор,
заявила, делая широкий жест рукой:

- Здесь он и жил.

У меня в глазах до сих пор стоял темный туман, и разглядеть, на что она
там показывает, мне сначала не удалось.

Пришлось помотать головой, чтобы несколько оклематься.

Я увидела, что нахожусь в большой, уютной комнате, в которой стояла
роскошная кровать, а на полу лежал пушистый ковер. Еще тут стоял столик, на
котором было разбросано несколько сигар и лежал кальян. Единственное окно
было опять же забрано решеткой.

Маришу почему-то заинтересовала большая фаянсовая тарелка, на которой
валялись персиковые косточки.

Их она изучала с большим вниманием минуты три, а потом поинтересовалась,
как мне нравится вся эта роскошь.

- И что? - спросила я. - Может быть, это комната хозяина.

- Ну, конечно, и сельский житель у себя на даче курит кубинские сигары и
"Корона-корона", - ехидно сказала Мариша.

- И где ты видела, чтобы мусульманин пил коньяк, на этикетке которого
написано "Наполеон"?

- Я не знала, что именно этот коньяк им запрещен, - съехидничала я.

- Ты отлично понимаешь, о чем я говорю!

- рассердилась Мариша. - Не прикидывайся совсем уж тупой.

Лучше пойдем и посмотрим, что там еще есть интересного.

Крикнув Илье, чтобы он никуда не уходил, мы направились внутрь дома.

Но не успели спуститься по широкой лестнице - я хочу сказать, что для
летнего домика она была широкой, - как наткнулись на мрачную фигуру Ильи,
сидящего на нижней ступеньке и держащегося за голову.

- Кажется, что-то подобное я видела всего несколько минут назад,
поделилась я своими наблюдениями с Маришей.

- Точно, - отозвалась она и обратилась к мрачной фигуре со словами:

- Ты как тут оказался?

Ты же был на улице, когда я тебя последний раз видела. Ты что, научился
проходить сквозь стены?

Илья поднял голову, и в его глазах можно было отчетливо прочитать, что он
думает об умственных способностях всего женского пола и нас с Маришей в
частности.

- Я вошел через дверь, - ледяным тоном ответил он. - Сзади дома была еще
одна дверь, и она открыта.

Не теряя времени на слова, мы помчались туда, чтобы убедиться в
правдивости его слов.

- Ой! - сказала я. - А где же дверь?

На месте двери зиял достаточно большой (для того чтобы в него мог
протиснуться рослый мужчина) выжженный проем.