read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



пеняйте на себя.
И через час хронометр в золотом корпусе лежал на столе у опера Зверева, а
два жуликоватых милиционера извинялись:
- Вот, Александр Андреевич, получите... ошибочка вышла.
...Зверев слушал рассказ старшины, матерился в душе по адресу и оперов, и
дурака-следователя. Он отлично понимал, что завтра-послезавтра Сергеева
выпустят. Вернется Иван Палыч домой, к жене, выпьет водочки, чтобы снять
нервное потрясение, и никогда в жизни больше не поддастся на уговоры взять
то, что "плохо лежит".
- А хулевые твои дела, дед,- сказал вдруг опер-бэх. Он, как и Зверев,
ситуацию тоже просек, но решил поразвлечься. В тюрьме развлечений немного.
Сашка понял, включился.
- Да,- сказал он серьезно,- хулевые... У тебя кто следак-то?
- А? Следак-то? Лебедев Дмитрий Владимирович.
- О-о! Это звездец! - покачал головой Сашка, нахмурился.
- Почему? - напряженно спросил Сергеев - Почему это звездец?
- Я Лебедева знаю,- ответил Сашка.- этот, пока человека не сожрет, не
успокоится. Ему все равно: виновный-безвинный... одна дорога - в зону.
Никакого Лебедева Сашка не знал, врал напропалую. И вся камера понимала,
что врет, а поддержали... Зла в этом не было. Было только желание
поозорничать.
- Так я же...- начал Иван Палыч,- я же не только не убивал, я даже...
- А это без разницы,- оборвал его Сашка.- Ща он на твоего Витюшу нажмет,
Витюша даст показания на тебя. И - все. Двое - значит группа, по
предварительному сговору... с целью ограбления. Расстрельное дело!
- Запросто могут под расстрел подвести,- сказал опер-бэх серьезно.
- Па-пачему под расстрел? - спросил Иван Палыч. За минуту всего он посерел
и стал как будто еще старше.
- По кочану! Ты чего такой непонятливый, дед? Группа. Сговор. Убийство. А
инициатор - ты. Тебе и вышку.
- Да почему же я-то? - почти выкрикнул Сергеев.
- Ну, интересно... Тебе же Витюша-то в сыновья годится. Кто поверит, что он
- сопляк - тебя подбил? А? То-то... любой судья решит: кто старший, тот и
заводила.
Обрабатывали старика минут двадцать. С примерами из уголовной практики,
настоящими и вымышленными, со ссылками на жестокость, подлость и коварство
никому не известного следователя прокуратуры Лебедева. Наивный Иван Палыч
все принимал за чистую монету. И даже когда мрачный и не участвовавший в
"игре" Игорь сказал:
- Да не слушай ты их, балаболов, Иван Палыч... шутят они так,- даже тогда
старик не поверил.
- Шутят,- горько произнес он.- Шутят, а мне не до шуток... Что же теперь
делать-то?
Зверев пожал плечами: мол, что теперь делать? Теперь уж ничего не
поделаешь.
- Да ты, Иван Палыч, не переживай... в смысле расстрела-то. Навряд ли
расстреляют. Скорее всего, пятнаху накрутят. А отсидишь и того меньше -
через двенадцать лет выйдешь. Или даже через десять.
Старик сидел, опустив глаза. Нетронутая кружка с чаем давно остыла.
- Как же так? - сказал он.- Хоть и десять лет... ни за что!
- Да брось, Палыч... Всякое в жизни бывает. Десять-то лет - пустяк по
сравнению с расстрелом. Отсидишь - вернешься к своей старухе.
- Она не доживет,- сказал Сергеев,- инвалид она у меня... больная.
- Да прекратите вы! - раздраженно произнес Игорь.- Не слушай их, Палыч. Ты
уже завтра на воле будешь, дома.
- Нет, Игорь,- покачал головой старшина.- Мне, видать, отсюда уже не
выйти... засудят к черту.
Майор матюгнулся и полез на верхнюю шконку - курить. А Иван Палыч посмотрел
на Зверева и спросил:
- Как думаешь, Саша, может, мне сознаться?
- В чем? - спросил Зверев.
- Ну... в убийстве этом. Чистосердечное признание сделать. Говорят -
облегчает.
Вот тут грохнула хохотом вся камера, даже Игорь на верхней шконке
засмеялся. Они хохотали, а Иван Павлович Сергеев смотрел на них большими
непонимающими глазами.
- Дед,- сказал наконец Зверев, отсмеявшись,- дед, если ты сознаешься,
твоего Лебедева удар хватит. А прокурор с ума сойдет!
- Так мне что - не сознаваться? Отрицать свою вину-то?
Объяснять старику, что "мы пошутили", пришлось долго. Дольше, чем
запугивать. Старшина сомневался, считал сначала, что его успокаивают.
Кажется, он так и не уверился до конца... ночью не спал, ворочался.
На следующий день его освободили.
- Сергеев! - крикнул контролер в кормушку.
- Я,- вскинулся ветеран.
- Через полчаса на выход с вещами.
- А... куда меня?
- На кудыкину гору. Через полчаса... понял?
Старик засуетился, встревожился.
- Домой идешь, Палыч, домой,- подбодрил его Игорь.
Перед уходом Иван Палыч пожал всем руки. Он уходил на свободу.
* * *
В тот же день и Зверева с Лысым перевели в изолятор на улице Лебедева. Тот
же самый контролер выкрикнул в кормушку его фамилию и сказал те же самые
слова.
- А куда меня? - спросил Сашка и услышал ответ:
- На кудыкину гору. Через полчаса... понял?
Внизу, где сличали "личные дела", встретил Виталия. Перемигнулись.
Снова автозак, короткая - минут пять - езда, и вот она - "детская" тюрьма с
недетскими проблемами... А слова-то какие страшные, противоестественные:
ДЕТСКАЯ ТЮРЬМА. Не хочется их писать. Не хочется произносить и слышать. Эти
слова - укор каждому взрослому. Всем вместе и каждому по отдельности.
Не хочется писать эти слова. Но все же мы снова их напишем: ДЕТСКАЯ ТЮРЬМА.
А потом войдем внутрь.
Внутри СИЗО не сильно отличается от Крестов. Снаружи совсем не отличается -
тот же "крест", только один. Да охрана на "вышках" оружие имеет, а патронов
- нет. Не положено - тюрьма-то детская! Гуманизм, стало быть... стрелять в
несовершеннолетних и женщин у нас запрещено. Однако ж войдем внутрь, как
вошли уже Зверев и Лысый. Шмонать их по-настоящему не шмонали: всем ясно,
что попали сюда ребятки "по блату"... Итак, мы внутри. В отличие от
Крестов, тюрьма на улице Лебедева имеет межэтажные перекрытия, а не
открытые галереи. Второй и четвертый этажи занимают малолетки. На четвертый
этаж контролер и отвел Сашку с Виталием. Перед дверью камеры он сказал
Звереву:
- Милые детки... Шестнадцать душ. Все - убийцы. Заходи!
Дверь открылась, и Сашка вошел в довольно просторную камеру. Шестнадцать
малолетних убийц смотрели на него. За годы работы в розыске Зверев
насмотрелся всякого... доводилось и по малолеткам работать. При этом порой
сталкивался с такой жестокостью, что объяснить ее было совершенно
невозможно. Входя в камеру, он не питал никаких иллюзий... Здесь сидят
звери, уже отравленные тюремным духом... Не стоит, читатель, ронять слезы
при словах "детская тюрьма". Да, перед Зверевым были жертвы. Но они же и
палачи. "Шестнадцать душ",- сказал контролер. Вот именно душ-то у них и не
было. А была жестокость, зависть, злоба и озлобленность. Подлость.
Равнодушие. Тупость. Цинизм.
Виноваты ли они в этом? Нет. Нет, они в этом не виноваты. Такими их сделала
жизнь. Мерзкая жизнь, грязная, тошнотворная. В которой главной ценностью
является водка. А наименьшей - опять же жизнь. Не своя - чужая. Да еще
такие понятия, как достоинство, порядочность, интеллигентность, честность.
Нет, нисколько не виноваты эти пацаны, что им не повезло еще при рождении.
Да-да, при рождении. Девяносто девять процентов из них родились в семьях с
самого социального дна. В семьях алкоголиков, наркоманов, люмпенов. Многим
не повезло еще до рождения: папенька с маменькой и зачали-то свое чадо в
пьяном угаре. И в утробе материнской многие из них все девять месяцев
травились водкой и бормотухой. И молоко из материнской груди они сосали,
насыщенное водкой. Они были ОБРЕЧЕНЫ с момента появления на свет!
Не нужные никому, полуголодные, награжденные нервными и психическими
заболеваниями, что видели они в детстве? Пьянку. Драки. Нищету. Людей в
форме, которые периодически уводят папаню или маманю. Когда на несколько
суток, а когда на несколько лет. И тогда - случалось - на эти несколько
суток или лет в доме (в вонючей, проссанной комнатенке) появлялись другие
папани или мамани. Бывали - добрые... могли приголубить пацаненка,
пожалеть, дать конфетку или налить "красненького". Бывали - злые. И тогда
"этого высерка, выблядка" били, морили голодом, вышвыривали на улицу.
Случалось - насиловали. Заставляли нищенствовать, воровать, подкладывали
под чужих дяденек. Заражали сифилисом.
Что слышали они в детстве? Сказки? Нет, они слышали мат, пьяные песни,
лагерные воспоминания, стоны похмельные... С самых малых лет они уже знали,
что все менты - козлы, суки, пидоры. Что все бабы - бляди, соски. Что
работают лохи, а бьют не за то, что украл, бьют за то, что попался. С самых
малых лет они знали участкового в лицо. И еще то, что участковый - "гандон
рваный". Знали, что пустую бутылку "ноль-пять" принимают за двенадцать
копеек, а "ноль-семь" - за семнадцать. А "молочную"... впрочем, бутылок
из-под молока в этих домах не бывало.
Конечно, эти пацаны ни в чем не виноваты. Но отвечать за подлость своих
родителей будут именно они.
На Зверева смотрели шестнадцать пар глаз. Сашка знал, что все они обречены
провести жизнь в тюрьмах и зонах. Если хотя бы один сумеет вырваться из
этого круга - уже удача! Но рассчитывать на это не стоит, жизненный путь
этих пацанов предопределен. Собственно, они по нему уже идут. А Звереву



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 [ 47 ] 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.