такого расстояния была размером не больше, чем чайное блюдце. Горло ее,
после ранения в которое она еще могла бы выжить, было закрыто краем
люка. Устроившись поудобнее, она стала смотреть вниз, ощупывая холодными
глазами содержимое подвала. Толстые губы ее беззвучно шевелились,
обнажая кривые, наползающие друг на друга зубы. Я стояла, задрав голову,
прямо под ней, а девчонки сидели, как мышки, в углу и затравленно
смотрели на Лауру. Так продолжалось примерно с минуту.
сволочь!
нас. Мы все сделаем, честное слово, только выпусти, ради бога!
Она же тупая, ни слова не понимает! У-у, карга проклятая! Тьфу на тебя!
была вошью под микроскопом. Я невольно съежилась. В обеих скрещенных на
груди руках у меня было по пуговице. И правой и левой я метала одинаково
хорошо, по крайней мере с десяти метров уж точно могла попасть во что
угодно, а тут было не больше пяти. Я стояла и молила бога, чтобы она
решила нас напоить, а не покормить, и спустила сюда бутылку на веревке.
Без веревки вся моя затея могла оказаться пустым развлечением. Выдавив
из себя жалкое подобие улыбки, я разжала губы и спросила:
но лишь на мгновение, а потом она осклабилась, продолжая молча сверлить
меня своими черными глазками. Да, разговаривать она явно не желала. Ну
что ж, не больно и надо. Может, ей просто сказать нечего...
то подохнем тут все, смотреть не на кого будет!
устраивал. Интересно, как бы она отреагировала, узнай, что Светлана уже
мертва?
забудет, зачем сюда пришла. А может, вообще решит, что семь бед - один
ответ, и перестанет кормить и поить нас, чтобы мы все погибли...
проеме показалась наполненная водой полуторалитровая пластмассовая
бутылка. К горлышку был привязан шелковый шнур. Не меняя положения тела,
Лаура начала медленно, с каким-то садистским наслаждением, спускать нам
воду, наблюдая за нашей реакцией. Арина сразу вскочила, подбежала и
встала рядом со мной, жадно следя, как раскачивалась опускавшаяся
бутылка. Из пересохшего рта ее вырывались хрипы.
кверху.
кончится.
сжималось от злости на господа за то, что создал и позволил гулять на
свободе подобное существо, которое давно уже надо было или посадить в
психушку, или пристрелить, как бешеную собаку.
хотела схватить ее за донышко, и в то же мгновение выпустила правой
рукой первую пулю. Не знаю, успела ли больная увидеть, как сверкнула на
свету медная пуговица, переворачиваясь в воздухе и со свистом рассекая
его, но только в следующий миг в левом глазу ее образовалось красное
пятно, голова дернулась кверху, лицо удивленно застыло, и уже без
признаков жизни голова упала на край люка, свесившись вниз. Безумие в ее
глазах остановилось. Веревка еще . продолжала скользить меж пальцев,
пока бутылка не коснулась пола, и потом движение прекратилось.
рты, таращились наверх, откуда уже бежала тонкая струйка крови, капая
прямо на плечо Арине. Но она этого не замечала. Я понимала, что
поступила жестоко, прикончив на их глазах человека, пусть даже убийцу,
но иного выхода у нас не было.
бутылку, отвинтила крышку и протянула им со словами:
кончилось.
их руки сами потянулись к воде. Они начали жадно пить, а я занялась
веревкой.
могла не подстраховаться, то есть не привязать другой конец шнура. Мало
ли вдруг кто дернет нечаянно или захочет пошутить, и веревка упадет
вниз. А тогда возникнут проблемы с тем, как ее вытаскивать, придется
разговаривать и так далее. Нет, Лаура должна была все предусмотреть.
бесшумно скользил по краю люка, и мне все казалось, что вот-вот появится
конец и упадет сюда, в яму, где будет совершенно бесполезен. Шнур был,
наверное, не меньше километра в длину, потому что никак не хотел
заканчиваться. Может, там у нее целая бухта? Девчонки уже напились и
тоже, затаив дыхание, завороженно следили за движением веревки. Прошло
еще несколько томительных мгновений, и случилось то, чего я никак не
ожидала, - показался рваный конец, завис на мгновение, словно
раздумывая, и свалился вниз. Все, амба.
души обреченно смотрели на лежащую на полу бесполезную веревку, а сверху
на нее стекала густая кровь. За все время никто из нас не произнес ни
слова. Я молчала, потому что думала, что сейчас меня разорвут.
Наобещала, идиотка, поселила в них надежду, сегодня, мол, уже дома
будете, ни о чем не волнуйтесь, не переживайте, я такой-разэдакий
детектив, ищейка, мать мою за ногу, которой я никогда не знала, всех
спасу, всем помогу и вообще за мной как за каменной стеной. Доигралась.
Арина с Ольгой смотрели на меня, как две волчицы, у которых я отобрала
последний кусок мяса или отбила единственного в лесу самца. Глаза их
горели голодным огнем, а мне казалось, что это у них от слепой ярости.
Решив, что нужно как-то разрядить затянувшуюся паузу, я виновато
промямлила:
прикончила.
расслабились и даже заулыбались.
- Научишь как-нибудь?
полупустой бутылки. - Теперь нам точно хана - кормить некому. И поить
тоже.
направилась в свой угол. - Без воды мы долго не протянем. Предупреждаю:
Светку я хавать не буду. Лучше умру...
где лежала Светлана. - Кто ж ее есть собирается?
тянут и друг друга хавают по очереди, только бы выжить.
изрекла Арина, подсаживаясь к ней на джинсы. - Я считаю, что нет смысла
ради спасения жизни совершать поступки, после которых потом придется всю
жизнь от стыда умирать. На хрен такая жизнь!
вообще, нечего тут нюни распускать. Мы обязательно выберемся...
начинай опять, а? И так тошно...
одно доброе дело ты сделала. - Арина ободряюще улыбнулась.
рядом. - Пошло оно все к черту. Пусть вон там все лежит, капает, а я
больше и пальцем не пошевелю.
- Давайте лучше поспим. Время уже, наверное, часа два ночи. Утро вечера
мудренее.
проговорила Ольга, укладываясь на мои колени. - Вдруг зацепится за
что-нибудь.
коридор. Все, спим.
незаметно уснула, убаюканная слабым биением их сердец...
открыла глаза. Девчонки спали, положив головы с двух сторон на мои
колени, и сладко посапывали. Ничего не изменилось в подвале. Страшное
одноглазое лицо Лауры покоилось наверху, там горел свет. Веревка с
засохшей кровью скомканная валялась на полу. Рядом стояла бутылка, в ней
еще оставалось немного воды.
Лукин Евгений
Херберт Фрэнк
Орловский Гай Юлий
Шидловский Дмитрий
Белов Вольф
Журавлев Владимир