Чтение 47–й страницы книги ~Голубой молоточек~

разжимались.

- Мне надо уехать из этого города! Полицейские велели мне остаться,
потому что я им нужна как свидетель, но они даже охрану мне не обеспечили!

- Охрану от кого? - спросил я, уже зная ответ.

- От Хантри! От кого же еще? Он убил моего отца - я это чувствую
кожей, но я не знаю, кто он сейчас и где находится! Это может быть любой
из проходящих по улице мужчин!

Ее голос становился все громче, прохожие начинали обращать на нас
внимание. Мы как раз подошли к ресторану, в открытую дверь выплескивалась
на улицу волна джаза. Я ввел девушку внутрь и посадил за столик. Зал был
длинным и узким, напоминающим туннель, а сидящий в дальнем конце оркестр
мог сойти за приближающийся поезд.

- Не нравится мне эта музыка, - она поежилась.

- Не страшно, тебе неплохо бы чего-нибудь выпить.

Она покачала темной головкой.

- Я не могу пить. От спиртного я шалею. То же самое было с отцом, он
мне говорил, что именно поэтому стал наркоманом, - она зажала ладонями уши
и зажмурилась. - Уведи меня отсюда!

Я взял ее за руку и поднял с кресла, девушка двигалась неуверенно и
словно бы нетвердо держалась на ногах, я вынужден был почти тащить ее на
себе к выходу. Оказавшись на улице, она недоверчиво оглядывала прохожих,
готовая закричать, если кто-нибудь обратит на нее внимание. Девушка была
на грани истерики, если не хуже.

Я подхватил ее под руку и быстрым шагом направился к отелю, она
начала сопротивляться.

- Я не хочу туда возвращаться! Я терпеть не могу эту дыру! Всю ночь
стучали, дрались, шептались, не дали мне глаз сомкнуть! Не пропускают ни
одной женщины!

- Ну так съезжай оттуда.

- А куда? Куда мне идти? Конечно, я могу вернуться в галерею, у меня
там комнатка над магазином... Но я боюсь...

- Потому что там нет отца?

- Нет, - она сжалась от внезапной дрожи, обхватив руками плечи, -
потому что он может вернуться!

Мне вдруг стало холодно. Если девушка и не сошла с ума, то, во всяком
случае, была на пути к этому. Продвигаясь по этой дорожке, она к утру
достигнет цели.

По разным причинам я чувствовал себя в ответе за нее. Кроме всего
прочего, я заключил тайное соглашение с силами, правящими миром: если я
попытаюсь помочь Паоле, может, кто-то поможет Бетти...

Мы вернулись в отель "Монте Кристо", я заплатил по счету, помог ей
собраться и вынес сумку в машину.

- Куда мы едем? - спросила она, шагая рядом со мной.

- Я сниму для тебя номер в моей гостинице, рядом с причалом для яхт,
там намного спокойней. Если проголодаешься, сможешь выйти на угол, там
ресторан работает всю ночь.

- Я уже голодна, - заявила она, - я ничего не ела.

Я накормил ее бутербродами в закусочной, а потом устроил ее в
гостинице, решив выставить Баймееру счет за этот номер, поскольку она
являлась свидетелем.

Я вышел из гостиницы, не заглядывая к себе в номер, но, уже садясь в
машину, вдруг подумал, что там может ждать меня Бетти. Когда я взлетел на
свой этаж, номер был пуст, а постель нетронута.

Крона магнолии, словно прикрепленное к стволу облако, висела над
группкой домиков, получившей от нее название. Только в одном из них горел
свет, приглушенный опущенными жалюзи. Я постучал в сетчатую наружную
дверь.

За дверью послышалось какое-то движение, а потом дыхание человека,
приближавшегося к двери молча.

- Кто там? - раздался наконец женский голос.

- Моя фамилия Арчер, я частный детектив, нанятый Джеком Баймеером.

- Ну так идите ко всем чертям, - спокойно ответила она. - А перед тем
отправляйтесь к Баймееру и передайте ему, чтобы и он шел туда же.

- Охотно, миссис Мид, я этого сукина сына тоже терпеть не могу.

Она открыла внутреннюю дверь и на фоне светлого квадрата возник
силуэт ее хрупкой изящной фигуры.

- Как вас зовут, я не расслышала?

- Лью Арчер.

- Вас прислал Джек Баймеер?

- Не совсем. У него украли картину - ваш портрет, миссис. Мне
кажется, что вы могли бы помочь мне найти ее.

- Откуда Джек знает, что я живу тут? Ни одной живой душе я об этом не
говорила.

- Меня направила сюда Паола Граймс.

- Ясно. Я сделала глупость, впустив ее в мой дом, - она выпрямилась,
словно намереваясь захлопнуть дверь перед моим носом. - Несчастное отродье
несчастной семьи!

- Сегодня утром, в Копер-Сити, я говорил с ее матерью, Жуанитой, она
передавала вам сердечный привет, миссис.

- Да? Очень мило с ее стороны.

Кажется, я произнес нужный пароль, она подошла ближе, чтобы отворить
наружную дверь. До этого момента ее возраст не был виден, но теперь я
заметил, что она прихрамывает и как-то неуверенно покачивает бедрами,
словно морская птица, уверенно чувствующая себя в воздухе или в морских
волнах, но с трудом передвигающаяся по суше.

Ее седая голова также напоминала птичью. Высокий лоб, правильные
черты, чуть впалые виски, тонкий и ровный нос и быстрые глаза, в которых
до сих пор тлела радость жизни. Заметив, что я рассматриваю ее, она
улыбнулась. Улыбка вышла слегка шутовской, так как у Милдред не было ни
одного переднего зуба.

- Я вам нравлюсь? Не сказала бы, что старость пошла на пользу моей
красоте.

- Да, это так.

- Ну и прекрасно, - она улыбнулась еще шире. - Моя красота стоила мне
многих хлопот. Но я не жалуюсь. Женщина не может получить от жизни все. Я
много путешествовала - главным образом, первым классом. Я знавала
талантливых и сильных людей...

- С одним из них я вчера познакомился в Тьюксоне.

- С Лэшмэном?

- Да.

- Как он поживает?

- Стареет. Но все еще рисует. Собственно, в то время, как я посетил
его, он как раз работал над очередным вашим портретом, миссис.

Она с минуту молчала, а когда подняла на меня глаза, я увидел в них
пустоту.

- На этом портрете я выгляжу так, как сейчас, или так, как когда-то?

- Так, как когда-то.

- Да, разумеется, как же может быть иначе! Ведь он же не видел меня с
тех пор, как я по-настоящему постарела. - Она говорила о себе так, словно
была прекрасным, но недолговечным произведением искусства - японская
икебана или песня, автор которой не знал нотной грамоты. - Но достаточно
обо мне. Лучше скажите мне, мистер, что поделывает Жуанита?

Она уселась в кресло под торшером, я поместился в кресле напротив. Я
рассказал ей о Жуаните Граймс, потом о ее бывшем муже Поле и о его смерти.
Казалось, мой рассказ потряс ее.

- Не могу поверить в смерть Пола! Он был здесь с дочерью всего
несколько дней назад...

- Она говорила мне об этом. Он, наверное, хотел, чтобы вы подтвердили
подлинность своего портрета, миссис?

- В принципе, речь шла именно об этом. К сожалению, я не смогла
припомнить эту картину. У него с собой был только маленький снимок, а меня
писали столько раз, что я уже давно сбилась со счета... Скажу вам честно,
мистер, мне осточертели картины, особенно те, где изображена я. Когда я
поселилась тут, то не повесила ни одной, хотя у меня их там, в соседней
комнате, страшное количество, - она обвела рукой голые стены. - Не хочу,
чтобы мне напоминали о моих потерях...

- Я понимаю вас. Но не согласитесь ли вы еще раз взглянуть на
фотографию картины?

- Моего портрета?

- Скорей всего, да. Это та самая картина, которая интересовала Пола
Граймса.

Я вручил ей фотографию, она поднесла ее к свету и промурлыкала что-то
невразумительное, означавшее, что она узнает картину.

- Вы его видели когда-нибудь, миссис Мид?

- Я вижу его в третий раз, во второй за сегодняшний вечер. Но до сих
пор не знаю, кто и когда написал его. Это действительно напоминает вещь
Хантри, но я не помню, чтобы позировала ему для этого портрета.

- Кое-кто говорит, что портрет написан по памяти, без модели и притом
совсем недавно.

- То же самое сегодня вечером говорила и эта молодая девушка...

- Какая девушка?

- Журналистка из местной газеты. Я сказала ей, что не даю интервью,
но она так добивалась, что я в конце концов разрешила ей прийти. Вынуждена
признать, что она производит очень милое впечатление. Но я не слишком
помогла ей...