руководителей рабочих кружков, - должны будут на более или менее
продолжительное время приостановить свою преступную деятельность, между
тем действительность не вполне подтвердила это предположение (что
объясняется активной деятельностью Главного Правления СДКПиЛ и особенно Ф.
Доманского, организующего в партии практическую каждодневную работу).
Трусевичем) имел свидание на углу Развадовской и Ново-Променадной улиц с
возвратившимся из заграницы каменщиком Мечиславом Нежинским, присвоившим
себе псевдоним "Владислав Равич", который поручил ему собрать людей и
начать работу, заметив при этом, что до начала работы нужно заняться
облегчением участи арестованных и их семейств путем оказания материальной
помощи, и там же, на месте, передал Иваицевичу 5 рублей в пользу
политических. Разговор окончился просьбою "Равича"
позже 23 марта, а также спросил, где находится нелегальная литература,
которую привез интеллигент "Лампа".
Адамову Марциняку и Яну Станиславову Антецкому для передачи семействам
арестованных.
4 рубля и 4 рубашки, сказав, что в скором времени к партии
Социал-демократов примкнет много интеллигентной молодежи; про обещанныя
прокламации заметил, что они еще не готовы, несмотря на то, что он усердно
работает их вдвоем с товарищем на гектографе.
арестованной Малецкой и три экземпляра газеты "Красный Штандар",
издаваемой Ф. Доманским, экземпляр брошюры "Независимость Польши" и две
квитанционные книжки для сбора денег на агитационный фонд; но Иванцевич
отказался их принять, заявив, что квитанции не имеют печати партии, тогда
"Равич" поручил Иванцевичу отправиться к отцу арестованного Вацлава Сучины
- Антону Сучине и взять у него печать.
печки, заявив, что полиция потому по обыску не обнаружила печати, что она
была спрятана его сыном в деревянной сапожной колодке.
пользу заключенных.
экземпляров гектографированных прокламаций по поводу арестов в местной
группе Социал-демократов (донесение от 2 апреля сего года за ј2146/1468).
Прокламации эти имели целью показать, что партия не разбита и что работа
будет продолжаться с тою же энергией". В прокламациях также рассказывается
о том, что русские рабочие показывают пример борьбы с самодержавием,
принимая на себя главный удар "царских опричников". Подчеркивается, что
без победы русских революционеров свобода Полыни невозможна.
русской и польской нелегальной литературы, которая - имеется в его
распоряжении, и поручил Иванцевичу пойти на Владзевскую улицу, дом ј41,
дав указания, как найти квартиру, добавив, что там живет интеллигент, его
заместитель, псевдоним которого "Бохен". Названный "Бохен" сказал
Иванцевичу, что служащие на городской линии электрического трамвая требуют
для себя особой прокламации, посла чего обещают присоединиться к местной
группе Социал-демократов. Ранее чем написать просимую прокламацию,
"Бохен", как он выразился, должен будет собрать сведения о их быте.
Петроковской улице, для совещаний по поводу устройства демонстрации на 1
Мая, указав, как найти квартиру. Отправившись туда, Иванцевич там нашел
молодую еврейку, которая заявила, что она сестра "Клары" ("Клара" - Эйда
Гиршфельд, арестованная по ликвидации 14 марта, именно на ее квартире была
устроена засада, из которой ушел, как полагает агентура, упомянутый выше
Ф. Доманский, заперши чинов охраны по их недомыслию в квартире
арестованной).
арестованных.
45 копеек на "Красный Крест" и вручил их 28 апреля Иванцевичу с просьбою,
чтобы о получении этих денег было объявлено в журнале "Красный Штандар" за
подписью "Купер". Деньги эти переданы через Иванцевича "Бохену", который
отправит их в Комитет "Красного Креста" и сообщит в редакцию журнала
"Червоны Штандар" для помещения их в отчет под рубрикой "Купер" (что,
вероятно, есть какой-то особый знак для Ф. Домансного, смысл коего
разгадать в настоящий момент не удалось.
они затевают! Эта активность социал-демократии отнюдь не случайна).
Хана Гиршфельд; "Бохен" - Теодор Бреслауэр, занимавшийся частными уроками,
именующий себя репетитором, связанный непосредственно с Ф. Доманским.
Мацея Грыбаса и других деятелей социал-демократии, работа снова обретает
исключительную активность. Во всем этом явно ощущается "рука" крепкого
организатора, коим несомненно можно назвать Ф. Доманского, близкого к Р.
Гуровской.
Дзержинским.)
братьев-единомышленников - кончилось вечером. Расходились шумно, не таясь,
чтобы у полиции, если допустить, что за особняком Ипатьева следили, не
было подозрений. Устав масонов учил: "Все тайное надо делать явно. Наша
конечная цель и наш принцип позволяют нам не чувствовать за собою вины
перед властью".
выиграв процесс страхового общества "Россия" против гамбургского "Дейче
банк", присяжный поверенный получил огромный гонорар. Ежегодный взнос в
ложу был равен ста рублям; Веженский внес тысячу сверх и триста послал в
Красный Крест, с оповещеньем через газету графа Балашова.
движение: приходится проталкиваться сквозь конки, экипажи; потом эти
шальные велосипедисты. Вы никогда не пробовали лидировать, Борис
Григорьевич?
лет, а это, позвольте доложить, громаднейшая разница. Смотрю я на вас,
особенно во время собраний, и не устаю удивляться: сколько энергии, какова
открытость, экое обостренное чувство нового! Я порой ловлю себя на мысли,
что мы, кому пятьдесят, нужны вам как свадебные генералы.
снисходительно, - тогда и я вам правду открою: представлены к генералу,
Борис Григорьевич! Магистр делает все, чтобы государь подписал рескрипт на
следующей неделе.
Веженский, - какие бы испытания нам ни выпали, что бы ни ждало нас в
будущем, смысл нашего братства, его стратегический ритм заключается в том,
чтобы в ж и в а т ь с я.
страшно пораженье, тогда мы вновь обретем себя, восстав из пепла в любых
ситуациях, при любых поворотах истории. Как цепь: мы должны идти рука об
руку. Одно звено выпало, но сто, тысяча остались, и рука найдет руку во
мраке. Мы должны научиться мимикрии: я пробовал этим летом ходить по
Владимирщине, переодевшись мужиком. Первую неделю молчал - слушал: они
говорят на другом языке, и переводчик там невозможен. Необходимо н а и г р
а т ь их психологию, и тогда вы сможете стать новым мужицким Петром
Третьим. В Париже я остановился на ночлег у проститутки, преобразившись в
английского матроса без документов, и она поверила мне. В Швеции я выдал
себя за британского лорда - прошло! Понимаете? Мы должны уметь
растворяться - тогда мы неистребимы. Я не декларирую, Борис Григорьевич, я
- к делу. Когда вас представят великому князю Николаю Николаевичу, внушите
ему следующее: "Россия должна воевать, пока у нее есть хоть один солдат, и
до той поры, когда у солдата останется хоть один патрон". Они сейчас ищут
формулировки для государя - рано или поздно в Маньчжурии начнется дело,
надо готовиться загодя, по всем параметрам, учитывая все допуски и
возможные неожиданности.
это будет красиво смотреться: "Мы станем сражаться за интересы
Руси-матушки, за торжество идеи нашей православной где бы то ни было, с
кем бы то ни было - до той поры, покуда у нас остался хоть один патрон и
пока жив хоть один солдат!"
Мацумото Сэйте
Акунин Борис
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Распопов Дмитрий