read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



вытеснила воспоминания о том кошмаре.
Он приехал на побывку, и их соседка пришла в гости с дочкой. Дочку
звали Луиза. Она была хорошенькая, ухоженная и чистенькая. Гельмут видел
ее во сне каждую ночь. Он был на десять лет старше. Поэтому он чувствовал
к ней нежность. Он мечтал, какой она будет женой и матерью. Гельмут всегда
мечтал о том, чтобы в его доме возле вешалки стояло много детских
башмачков: он любил детей. Как же ему не любить детей, ведь сражался-то он
за их счастье?!
Во время следующего отпуска Луиза стала его женой. Он вернулся на
фронт, и Луиза тосковала два месяца. А когда поняла, что забеременела, ей
стало скучно страшно. Она уехала в город. Когда родился ребенок, она
отдала его в приют. Гельмут в это время лежал в госпитале после тяжелой
контузии. Он вернулся домой, и ему сказали, что Луиза уехала с другим. Он
вспомнил русских женщин: однажды его приятель за пять банок консервов
провел ночь с тридцатилетней учительницей - у нее была девочка, которую
нечем было кормить. Наутро русская повесилась: она оставила соседям
девочку, положив в пеленки портрет ее отца и эти самые банки с консервами.
А Луиза, член "Гитлерюгенда", настоящая арийка, а не какая-то славянка,
бросила их девочку в приют, как последняя шлюха.
Он ходил в приют раз в неделю, и ему изредка позволяли гулять с
дочкой. Он играл с ней, пел ей песни, и любовь к дочке стала главным в его
жизни. Он увидел, как русская радистка укачивала своего мальчика, и тогда
впервые отчетливо спросил себя: "Что же мы делаем? Они такие же люди, как
мы, и так же любят своих детей, и так же готовы умереть за них".
И когда он увидел, что делает Рольф с младенцем, решение пришло к
нему не от разума, а от чувства. В Рольфе и в Барбаре, смотревшей, как
собираются убить младенца, он увидел Луизу, которая стала для него
символом предательства.

Вернувшись через полчаса в приют, он стоял возле окна, выкрашенного
белой краской, и чувствовал, как в нем что-то надломилось.
- Добрый день, - сказал он женщине, которая выглянула в окошко.. -
Урсула Кальдер. Моя дочь. Мне позволяют...
- Да. Я знаю. Но сейчас девочка должна спать.
- Я уезжаю на фронт. Я погуляю с ней, и она поспит у меня на руках. А
когда придет время менять пеленки, я принесу ее...
- Боюсь, что доктор не разрешит.
- Я ухожу на фронт, - повторил Гельмут.
- Хорошо... Я понимаю... Я постараюсь. Подождите, пожалуйста.
Ждать ему пришлось десять минут, и все тело его била дрожь, а зуб не
попадал на зуб.
Окошко открылось, и ему протянули белый конверт. Лицо дочки было
закрыто ослепительно белой пеленкой: девочка спала.
- Вы хотите выйти на улицу?
- Что? - не понял Гельмут. Слова сейчас доходили до него издалека,
как сквозь плотно затворенную дверь. У него так бывало после контузии,
когда он очень волновался.
- Пройдите в наш садик - там тихо, и если начнется налет, вы сможете
быстро спуститься в убежище.
Гельмут вышел на дорогу и услышал скрип тормозов у себя за спиной.
Военный шофер остановил грузовик в двух шагах от Гельмута и, высунувшись в
окно, закричал:
- Вы что, не видите машины?!
Гельмут прижал дочку к груди и, пробормотав что-то, потрусил ко входу
в подвал. Кэт ждала его, стоя возле двери. Мальчик лежал на ящике.
- Сейчас, - сказал Гельмут, протягивая Кэт дочку, - подержите ее, я
побегу на остановку. Там видно, когда из-за поворота подходит автобус. Я
успею прибежать за вами.
Он увидел, как Кэт бережно взяла его девочку, и снова в глазах у него
закипели слезы, и он побежал к пролому в стене.
- Лучше вместе, - сказала Кэт, - давайте лучше вместе!
- Ничего, я сейчас, - ответил он, остановившись в дверях. - Все-таки
они могут иметь вашу фотографию, а я до контузии был совсем другим.
Сейчас, ждите меня.
Он засеменил по улице к остановке. Улица была пустынной.
"Приют эвакуируют, и я потеряю дочку, - думал он. - Как ее потом
найдешь? А если погибать под бомбами, то лучше вместе. И эта женщина
сможет ее покормить - кормят ведь близнецов... И потом, за это бог мне все
простит. Или хотя бы тот день под Смоленском".
Начался дождик.
"Нам доехать до Зоо - и там мы сядем в поезд. Или пойдем с беженцами.
Здесь легко затеряться. И она будет кормить девочку, пока мы не придем в
Мюнхен. А там поможет мама. Там можно будет найти кормилицу. Хотя они ведь
будут искать меня. К маме нельзя идти. Неважно. Надо просто уйти из этого
города. Можно пойти на север, к морю. К Хансу: в конце концов, кто может
подумать, что я пошел к товарищу по фронту?"
Гельмут натянул свою шапку на уши. Озноб проходил.
"Хорошо, что пошел дождь, - думал он, - хоть что-то происходит. Когда
ждешь и все тихо - это плохо. А если сыплет снег или дождь - тогда как-то
не так одиноко".
Моросило по-прежнему, но внезапно тучи разошлись и высоко-высоко
открылась далекая голубизна и краешек белого солнца.
"Вот и весна, - подумал Гельмут. - Теперь недолго ждать травы..."
Он увидел, как из-за поворота показался автобус. Гельмут было
повернулся, чтобы бежать за Кэт, но увидел, как из-за автобуса выскочили
две черные машины и наперекор всем правилам движения понеслись к детскому
приюту. Гельмут снова почувствовал, как у него ослабели ноги и захолодела
левая рука: он увидел, что это машины гестапо. Первым его желанием было
бежать, но он понял, что они заподозрят бегущего и сразу же схватят
русскую с его девочкой и увезут к себе. Он боялся, что сейчас с ним снова
случится приступ и его возьмут в беспамятстве. "А потом возьмут девочку и
станут ее раздевать и подносить к окну, а ведь еще только-только
начинается весна, и когда-то еще будет тепло. А так... она услышит и все
поймет, эта русская. Не может быть, чтобы..."
Гельмут вышел на асфальт и, вскинув руку с парабеллумом, выстрелил
несколько раз в ветровое стекло первой машины. И последнее, что он подумал
после того, как услышал автоматную очередь, и еще перед тем, как осознал
последнюю в своей жизни боль: "Я же не сказал ей, как зовут девоч..."
И это мучило его еще какое-то мгновенье, прежде чем он умер.

- Нет, мой господин, - говорила Мюллеру сестра милосердия, выносившая
дочку Гельмуту, - это было не больше десяти минут назад...
- А где же девочка? - хмуро интересовался седой сыщик, стараясь не
глядеть на тело своего товарища с крашеными волосами. Он лежал на полу,
возле двери, и было видно, как он стар: наверное, последний раз он красил
волосы давно, и шевелюра его была двухцветной - пегой у корешков и
ярко-коричневой выше.
- По-моему, они уехали на машине, - сказала вторая женщина, - рядом с
ним остановилась машина.
- Что, девочка сама села в машину?
- Нет, - ответила женщина серьезно, - она сама не могла сесть в
машину. Она ведь еще грудная...
Мюллер сказал:
- Осмотрите здесь все как следует, мне надо ехать к себе. Третью
машину сейчас пришлют, она уже выехала... А как же девочка могла оказаться
в машине? - спросил он, обернувшись у двери. - Какая была машина?
- Большая.
- Грузовик?
- Да. Зеленый...
- Тут что-то не так, - сказал Мюллер и отворил дверь. - Поглядите в
домах вокруг.
- Кругом развалины.
- И там посмотрите, - сказал он, - а в общем-то все это настолько
глупо, что работать практически невозможно. Мы не сможем понять логику
непрофессионала.
- А может, он хитрый профессионал? - спросил седой, закуривая.
- Хитрый профессионал не поехал бы в приют, - хмуро ответил Мюллер и
вышел. Только что, когда он звонил к Шольцу, тот сообщил ему, что на явке
в Берне русский связник, привезший шифр, покончил жизнь самоубийством.


13.3.1945 (16 ЧАСОВ 11 МИНУТ)
К Шелленбергу позвонили из группы работы с "архивом Бормана".
- Кое-что появилось, - сказали ему, - если вы придете, бригаденфюрер,
мы подготовим для вас несколько документов.
- Сейчас буду, - коротко ответил Шелленберг.
Приехав, он, не раздеваясь, подошел к столу и взял несколько листков
бумаги.
Пробежав их, он удивленно поднял брови, потом не спеша разделся,
бросил пальто на спинку стула и сел, подложив под себя левую ногу.
Документы были действительно в высшей мере интересные. Первый документ
гласил:
"Совершенно _с_е_к_р_е_т_н_о_. Напечатано в двух экз.
В день "Х" подлежат изоляции Кальтенбруннер, Поль, Шелленберг,
Мюллер."
Фамилия "Мюллер" была вычеркнута красным карандашом, и Шелленберг



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 [ 47 ] 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.