- постарайся выяснить, как Демандред и прочие собираются выполнить волю
Великого Повелителя.
проход, а после этого она даже раздраженно постучала ноготками по мраморным
перилам. У Саммаэля чудесные золотые волосы, и он, пожалуй, мог бы занять
место среди ее любимцев, если бы позволил Семираг удалить этот безобразный
шрам. Когда-то такие вещи считались делом обычным, но теперь этим навыком
обладала лишь Семираг. Это была праздная мысль. По существу, значение имело
лишь одно - оправдались ее усилия или нет.
и диссонансов, была посвоему гармонична и очень красива, а лица музыкантов
лучились от радости. Их радовала возможность доставить ей удовольствие.
Грендаль кивнула, почти физически ощутив их восторг. Вне всякого сомнения
теперь они счастливы, гораздо счастливее, чем тогда, когда были
предоставлены самим себе. Сколько усилий, и все ради нескольких минут,
проведенных с Саммаэлем. Наверное, не стоило так утруждаться, для этого
сгодились бы любые уроженцы тех мест, но Грендаль даже к такого рода уловкам
привыкла подходить серьезно. К тому же она с давних времен взяла за правило
не отказывать себе ни в одном из возможных удовольствий, если только это не
угрожало ее положению у Великого Повелителя.
сморщила нос. Конечно, очистить ковер можно несложным плетением, но ей
претило самой убирать кровь. Короткий приказ, и Осана устремилась за
слугами, чтобы те унесли ковер. А заодно и останки Рашана.
же поправилась. Нет, не глупец. Он смертельно опасен, если осозна°т угрозу и
видит, против кого сражается, но когда дело доходит до уловок, может
оказаться слепым. Скорее всего, он решил, что все это предназначено для
маскировки, чтобы отвлечь его от ее истинных замыслов. Он и вообразить не
мог, что ход его мыслей, путаных и извращенных, для нее отнюдь не загадка.
Не зря ведь, в конце концов, она провела четыре столетия, изучая умы куда
более изощренные. Все его ухищрения видны насквозь. Мудрил, мудрил, а в
результате сам себя засадил в ловушку, которую теперь будет оборонять до
последнего вздоха, но нипочем не бросит. Скорее всего, там и сложит голову.
будет толку, хотя ей казалось, что потребуется еще встречи четыре, может,
даже пять. Не худо бы найти повод, чтобы наведаться к нему в Иллиан, - даже
после того, как желаемое направление избрано, пациента лучше держать под
приглядом.
вернувшийся к жизни Льюс Тэрин, - она не могла, но одно знала твердо: он
слишком опасен. Грендаль служила Великому Повелителю Тьмы, но умирать не
собиралась даже за Великого Повелителя. Она будет жить вечно! Разумеется,
тот, кто не хочет умирать в мучениях целую вечность и целую вечность молить
о смягчении своих страданий, даже в мелочах не станет перечить воле Великого
Повелителя. И все же от ал'Тора необходимо избавиться, но так, чтобы вся
вина легла на Саммаэля. Догадайся он, что его специально нацеливают на Ранда
ал'Тора, словно охотничий дорнат, она бы немало удивилась. Нет, он не из
тех, кто распознает уловки.
разузнал насчет связывания. Она бы и сама ни за что об этом не прознала,
когда бы не редкостная оплошность Месаны, допущенная из-за того, что та
рассердилась на Семираг. Ярость ее была настолько сильна, что она, сама того
не заметив, многое выболтала. Хотелось бы знать, сколько времени провела
Месана в Белой Башне. Суть дела в том, что она нашла интересные подходы. Вот
бы еще выяснить, где скрываются Демандред и Семираг, тогда, глядишь, удалось
бы узнать, что они затевают. Но ей они эту тайну не доверили, куда там. Эти
трое сотрудничали со времен Войны Силы, во всяком случае, так это выглядело.
Грендаль не сомневалась, что они интригуют друг против друга так же
неутомимо, как и другие Избранные, но обнаружить между ними щель, куда можно
было бы вбить клин, ей пока не удавалось.
телом Рашана, но вместо них появился Эбрам. Ладно скроенный молодой доманиец
в облегающих красных штанах и летящей белой рубахе был бы достоин занять
место в ее коллекции любимцев, не будь он сыном простого купца. Устремив на
Грендаль сияющий взгляд, смуглый юноша преклонил колени:
стол, украшенный игривой инкрустацией из поделочной кости - на первый взгляд
могло показаться, что это фигурки танцовщиков.
предложил руку стоящей сейчас перед ним болезненно хрупкой и худой
Доманийке. Он знал, кто скрывается за плетением Иллюзии, но даже при этом
почтительного восторга на его лице малость поубавилось. Эбрам боготворил
Грендаль, а не Базен. Но в данный момент это не имело для нее значения. Так
или иначе, Саммаэль нацелился на ал'Тора и, надо полагать, уже начал
действовать. Что же касается Демандреда, Семираг и Месаны... Никто не знал,
что Грендаль совершила собственное паломничество в Шайол Гул и спускалась к
озеру огня. Никому не было ведомо, что Великий Повелитель обещал... можно
сказать, что обещал сделать ее Ни'блисом, надо лишь устранить с дороги
ал'Тора. Она будет самой преданной служанкой Великого Повелителя. Она будет
сеять хаос, и когда появятся всходы, легкие Демандреда взорвутся.
колб, каким- то лишь Великому Повелителю ведомым чудом сохранившихся с
незапамятных времен, тускло мерцала, но они все равно давали куда больше
света, чем свечи и масляные фонари, которыми ей приходилось пользоваться
ныне. Но, если не считать освещения, место это имело отталкивающий вид - ни
дать ни взять тюрьма. Шершавые каменные стены, голый пол, а из мебели только
грубо сколоченный деревянный столик в углу. Все не в ее вкусе: она любила,
чтобы помещение сияло белизной и было стерильно чистым. Однако выбирать не
приходилось, место подготовили без ее ведома, когда она еще знать не знала,
что оно потребуется.
каменного склепа, устремила на вошедшую вызывающий взгляд. Айз Седай.
Семираг ненавидела Айз Седай.
называть их так. - Приспешница Темного? Черная сестра?
надежность заслона между пациенткой и саидар. Женщина не была сильна, и.
ослабни барьер, Семираг восстановила бы его без особых хлопот. Скорее всего,
за ним и наблюдать-то не стоило, но привычка все проверять и перепроверять
стала второй натурой Семираг. Как и привычка делать все не торопясь и
последовательно, одно за другим. Теперь пришло время заняться одеждой этой
женщины. Одетый человек порой чувствует себя увереннее, чем обнаженный.
Аккуратно свив потоки Огня и Ветра, она срезала с пациентки платье, сорочку
- все, вплоть до обуви. Одежда свернулась в воздухе в тугой ком, Семираг
снова направила поток - на сей раз Огня и Земли, - и на пол посыпалась
мельчайшая пыль.
та сумела бы повторить этот простейший трюк, даже будь у нее возможность
коснуться Источника.
пациентки появился намек на нечто иное, возможно страх. Это всегда на пользу
делу. Чем раньше появляется страх, тем лучше.
сигналы, и приступила к их стимуляции с помощью Огня и Духа. Сначала она
посылала совсем слабые сигналы, медленно их усиливая. Торопиться в таком
деле нельзя; слишком сильная боль может убить за считанные секунды, но,
наращивая ее постепенно, удается добиться потрясающих результатов. Правда,
работать с тем, чего не видишь воочию, нелегко даже на близком расстоянии,
но Семираг знала устройство человеческого тела, как никто другой.
отогнать боль, поняла тщетность этих попыток и впилась взглядом в Семираг.
Та просто наблюдала, сохраняя свитую ею сеть. Даже в таком не терпящем
отлагательства деле она могла позволить себе проявить немного терпения.
сама была Айз Седай, настоящей Айз Седай, не чета невежественной простушке,
подвешенной сейчас перед нею. Ее знали и чтили во всех уголках мира, ибо в
искусстве Целительства ей не было равных. Она возвращала людей из-за роковой
черты, ставила их на ноги, когда все остальные утверждали, будто надежды на
спасение нет. И что же? Делегация Зала Слуг поставила ее перед выбором,
который на самом деле не был выбором. Ей предложили стать связанной, никогда
более не знать своих удовольствий и наблюдать за приближением конца жизни
либо согласиться с тем, что ее отсекут от Источника - как говорят теперь,
усмирят - и она перестанет быть Айз Седай. Конечно же. они рассчитывали, что
она предпочтет связать себя. Это было единственно верным и разумным
решением, а все они были в высшей степени рассудительными мужчинами и
женщинами, всегда поступавшими так, как следовало. Никому из них и в голову
не могло прийти, что она просто-напросто сбежит. Так и получилось, что она
явилась в Шайол Гул одной из первых.
губы, ноздри ее трепетали, втягивая воздух. Время от времени у нее вырывался
слабый стон. Терпение. Уже скоро.
неспособных делать то, что легко удавалось ей. Разве те, кого она вырвала из
объятий смерти, предпочли бы эту самую смерть той боли, которую им довелось
испытать? Пусть даже боль действительно была несколько сильнее, чем
требовалось для Исцеления. А прочие - о них и говорить-то не стоит. Всегда
находились люди, которые заслуживали страданий. Что дурного в том, чтобы
воздать им по заслугам? И что за беда, если ей это нравилось? А эти ханжи из
Русанов Владислав
Шекли Роберт
Андреев Николай
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей