снова попадет к матери Илле, но... она снова зевнула. Что-то больно уж
долго тянется эта ночь.
много драконов, и почти все они принадлежат страже. В принципе на драконах
ездят еще и пастухи. Но в любом случае стражники очень скоро проверят всех
городских драконов и убедятся, что в ее побеге не принимал участия ни один
из них. Ясное дело, следующим их шагом будет наведаться в лагерь Т'лина за
городской стеной. Нет, их там просто обязаны ждать солдаты.
заперты и охраняются до рассвета. Два человека, идущие от стены, окажутся
у стражников как на ладони.
гораздо больше.
вовсе не ощущала, и зевнула еще раз.
замерзнуть до смерти! - Он зашагал через луг, согнувшись под ветром.
Элиэль поспешила за ним.
высокая фигура.
палатку, пахнущую сырой кожей. Внутри было почти тепло, особенно по
сравнению с ночным лугом. - Садитесь, - буркнул мужчина.
разгорелась небольшая лампада, высветив несколько мешков и плед. На
одеялах лежали три человека, а за ними угадывалась темная стена. Казалось,
мир на этом кончается.
словно не улыбался ни разу в жизни. На нем были обязательные одежды из
меха ламы и черный тюрбан. Он указал на него.
заставил их повторить это самостоятельно. К изрядной досаде Элиэль, у Гима
начало получаться раньше, чем у нее. Она была слишком сонная.
похож на вареный пудинг. Не открывай свет, пока не завяжешь за нами полог.
Ты, Гуртовщик, пойдешь со мной.
сказали, команды ты уже знаешь.
в одиночестве - спящие не в счет, - Элиэль сражалась с проклятым тюрбаном.
Наконец что-то начало получаться. Потом ей ничего не осталось делать,
кроме как ждать.
ощупывая - и решила, что в них нет ничего, кроме запасной одежды.
чего это она думает о лавинах? Она прислонилась спиной к тюку. У лагеря не
оказалось никаких стражников, так что бог продолжает помогать ей, верно?
Верно.
Кельвина Скульптора, прежде чем отправиться обратно в город к Гаспаку
Жестянщику. Верно?
такое узнал Т'лин в этот вечер? Что заставило его пойти на эту встречу?
34
ощущение бурлило в нем, когда он, ловкий как ребенок, усаживался на козлы
рядом с Крейтоном. Ему не понравилось быть калекой. Двуколка катила через
луг, спускаясь с холма.
сказать, комитет... коллективный псевдоним. Наш друг - это... Просто так и
есть, друг. Он здесь уже давно, очень давно. Я не знаю, как его зовут.
Возможно, никто не знает.
весь луг казался ярким от золотой розги и алого чертополоха.
местный представитель.
- Пэк!
молока и пирога?
естественное любопытство человека, который только что видел чудо.
нужно. Цена приношения зависит от того, во что оно тебе обходится. Кровь
ценится высоко, выше почти всего остального. - Некоторое время он молча
смотрел на дорогу. - Хотя нынче он изрядно проиграл при обмене. Ты слышал,
что он говорил насчет запаса сил? Ту ману, что он истратил на исцеление
твоей ноги, он, возможно, копил веками. Ему нечем возместить ее. Не думаю,
чтобы в наши дни у него осталось много преданных почитателей. Мы мало дали
ему - даже своей кровью. Он один из Древних, но не примыкает ни к одной
партии, замешанной во всем этом. Мои сподвижники отчаянно заняты и
обратились за помощью к нему, поскольку он живет в этих краях. Он
согласился - ко всеобщему удивлению. Ты должен быть ему очень, очень
благодарен.
этих лохмотьях вид нищего дервиша.
синяки никуда не делись - исцелилась только нога. Фланелевые брюки и
пиджак, которые он хотел надеть, оказались безнадежно измятыми, но он
нашел в чемодане более или менее пристойную рубашку. Запонки, похоже,
исчезли все до одной, воротнички - грязные. Он терпеть не мог повязывать
галстук без зеркала, так что отложил этот процесс до тех пор, пока они не
выедут на ровную дорогу. Уложившись в рекордный срок, он закинул чемодан в
повозку и - теперь уже в обличье относительно пристойного юного
джентльмена - уселся рядом с Крейтоном.
шляпу под залихватским углом, чтобы прикрыть торчавший из-под нее
пластырь, и принялся сражаться с галстуком. Прекрасное утро. Здоровье,
свобода! Как насчет завтрака?
мускулистым и изрядно загоревшим под тропическим солнцем. Его коротко
остриженные усы были имбирного цвета, брови - рыже-коричневые и густые,
как придорожный кустарник. Нос напоминал высокомерно выставленный вперед
топор. Он смотрел прямо на дорогу, спрятав лицо в тень от полей котелка.
Поскольку он явно не горел желанием начинать разговор, Эдвард тоже молчал,
решив подождать, что принесет ему день.
изгородей. Становилось жарко. Они миновали ворота чьей-то фермы. Залаяла
собака. Мокрые пятна на коленях у Крейтона начали подсыхать. Где-то
продолжал голосить неугомонный петух.
хвосту пони:
ты примешь теперь те объяснения, которые ранее бы отверг?
бровей. - Ты ничего не почувствовал там, еще до появления нашего друга?
когда нас возили туда на экскурсию. Правда, я никому еще этого не говорил.
тоже чувствовали это, но молчали. Хотя тут нечего стыдиться.
Корнев Павел
Шекли Роберт
Круз Андрей
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Каменистый Артем