раскрытые пасти или глаза.
одну. Ее, пытающуюся вползти, он огрел по носу пылающим факелом, а затем,
как только она зашипела, сунул горящее дерево ей в пасть. Тварь застыла,
глаза ее как-то странно потускнели, потом вспыхнули изнутри изумрудным
огнем, и она медленно сползла в котлован.
деликатно предлагая пропустить себя вперед. Ренкр тем временем повторил
свой маневр, но, хотя факел и попал змее в рот, та мотнула головой, и он,
шипя и рассыпая светящиеся куски, вылетел и упал в коридор. Сама змея
вновь рванулась было в сторону долинщика, но, видимо, сзади ее сильно
достала товарка, и поэтому тварь выползла и огрызнулась на подругу.
выругался. Их больше не было. Он оглядел свое снаряжение: меч да два
кинжала. Не густо.
задуманное так и не удалось осуществить. Но, если честно, то так умирают
все - что-то не доделав, чего-то не успев.
все, что они проделали, окажется напрасным, змеи прорвутся и уйдут.
Итак...
втиснулась в отверстие. Она была настолько огромной, что почти полностью
закупорила ход.
ЭПИЛОГ. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
давно закончились. Но он был более опытен, и поэтому ему удалось, отбив
очередную атаку, добиться передышки и оглядеться.
добраться до отверстий и умереть от рук воинов. И все они не шевелились.
Твари, которых он видел, валялись дохлые, лишь одна, на дальнем краю
котлована, все еще была жива. Она как раз вползала в отверстие, и Одмассэн
обмер, сообразив, что это отверстие очень может быть тем самым, где стоит
Ренкр.
смердеть так, что казалось, вознамерились хоть напоследок отомстить
обидчикам. Туши текли, чешуя, слипаясь, отваливалась целыми кусками и
смешивалась в разнородную омерзительную массу. Эта самая масса начала
пузыриться, в ней возникли водовороты, а на поверхности, все убыстряя
движение, плавали обгоревшие куски факелов. Пузыри все увеличивались - и
взрывались, разлетаясь клочьями к стенам пещеры.
те кричали, обожженные и напуганные происходящим.
подтверждавшие, что команда услышана. Теперь каждый выходил своим путем,
чаще всего незнакомым.
так как замены не потребовалось, поднялись тем же колодцем, которым
спускались сюда.
предусмотрена. В этом случае следовало отправляться обратно в селение
поодиночке или группами, не дожидаясь остальных. Так Одмассэн и поступил.
течение еще двух месяцев, возвращались остальные. Они рассказывали
странные и удивительные вещи о том, что им довелось пережить, они редко
улыбались с тех пор, но они все-таки возвратились, а змеи больше не
появлялись.
воинов, но потом, сжав кулаки, признался как-то Монну, что уже не верит в
то, что Ренкр остался жив. В Пещере Совета Одинокого попросили стать
вэйлорном, и он молча кивнул, стиснув зубы. "В память о мальчике".
что самое страшное в жизни - потерять двух взрослых сыновей и при этом
знать, что мог их спасти, обоих. Одмассэн сильно корил себя за то, что не
остановил Ренкра тогда в котловане, хотя и понимал, что никогда не сделал
бы этого.
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОСКОЛОК КАМНЯ ЖИЗНИ *
ПРОЛОГ. СТРАННИК
прятаться от своего прошлого, даже на другом конце материка.
опасения, хотя прекрасно знал: демоны не лгут. По крайней мере, до тех
пор, пока вы не даете им такой возможности. В моем же случае Хризаург
просто не мог говорить неправду - по известной нам обоим причине.
острые кончики рогов нацелились в мою сторону, но я только усмехнулся.
Хризаургу уже предоставлялось множество возможностей напасть на меня, и он
так ни одной и не воспользовался. Следовательно, знает. И знает, что я
знаю, поэтому в самой глубине зрачков тщательно пытается скрыть ненависть,
- правда, удается ему сие с превеликим трудом.
то еще зрелище! - и спросил грудным рычащим голосом:
следовало мобилизовать свою фантазию и попытаться вспомнить, что же я еще
хочу или захочу в ближайшее время узнать.
мог бы сдержаться - да вот не захотел, и теперь я знал, что главного
вопроса, того, которого он ждал - и боялся, - я до сих пор не задал. Ну
так не беда, задам.
не рискнул. Все еще надеялся.
он такого мог скрыть?"), - сдается мне, ты не все рассказал.
пальцах на каждой:
залюбовался картиной, что открывалась внизу. Там плескалось море,
сине-зеленые волны обрушивались на влажноватый песок, погружались в него и
отступали прочь. И никаких жестяных банок, осколков стекла, бумажных
фантиков от липких конфет и прочей атрибутики пляжа земного. Благодать.
Правда, если забыть о ждущем позади Хризаурге и о том, что он уже успел
мне рассказать (вернее, о том, что я смог у него выспросить - сам бы демон
ничего мне говорить не стал, только фыркнул бы, метнул молнию и смотался
от греха подальше). А забывать обо всем этом мне сейчас было не с руки,
хотя и очень хотелось.
посмотрел на вопрошаемого:
сказал, что больше ничего не желаю услышать?
начать пороть всякую чушь, ложью не являющуюся, но и к делу не
относящуюся.
последними словами своего собеседника.
предложить мне отказаться от него - нет, что-то все-таки творилось в этом
проклятом мире!
может стоить слишком многого. Даже жизни. - По его мощному телу пробежала
легкая дрожь, и я понял, что Хризаург боится.