Чтение 48–й страницы книги ~Наложницы ненависти~

так, но нам приходится сосуществовать вместе, хотим мы этого или нет. Вы
доказали свое умение соблюдать договоренности. Вы рискнули всем, но не изменили
принципам. Для нас это очень ценно. И, разумеется, для нас более выгодно, если
на троне Ордена будете вы, чем непредсказуемый Гюнтер. Союз с тварями Кадаф
позорит Орден, и вы обязаны заявить об этом.

— Орден опозорится еще больше, если я займу трон, опираясь на ваши
штыки.

— Вы меня обижаете. Темный Двор не планирует впутываться во внутренний
конфликт Ордена. Тем более что у вас наверняка будет достаточно сил для
достижения своих целей.

— Ложа Горностаев? Против гвардии и тварей Кадаф?

— Многим рыцарям не нравится соглашение с ублюдками Азаг-Тота, — пожал
плечами Сантьяга.— Им не нравится, как стали смотреть на Чудь в Тайном Городе.

— Это не повод для мятежа.

— Но это повод для того, чтобы поддержать вас.

Офис клана Треми. Москва, улица Вятская, 4 августа, суббота, 17:20

По причине ясного солнечного дня эта гора никак не могла прийти к
Магомету, а потому Артему и Инге пришлось самим отправиться в офис клана Треми.
Мрачное здание, похожее одновременно на склад и подержанную крепость, встретило
наемников угрюмым молчанием снаружи и суетливым возбуждением внутри. Несмотря
на день, почти никто из вампиров не спал, предпочитая проводить время у
телевизоров и компьютеров, по которым «Тиградком» передавал последние военные
новости. Епископ Треми был обнаружен в своем кабинете.

— Выглядишь гораздо лучше, чем при нашей последней встрече, — отвесил
комплимент Артем, изучая пышущего здоровьем масана.

—Хорошая пища, — улыбнулся Захар. — Хорошие предчувствия..

— Что за предчувствия?

— А то ты не знаешь? — Епископ почесал живот. — Все ждут, что Темный
Двор вот-вот вступит в войну. Будет много пищи.

— Ах, это, — небрежно усмехнулся Артем. — Кстати, о войне: осадное
положение, которое ввел Сантьяга, как-то затронуло клан Треми?

— Еще нет, — насторожился Захар. — Комиссар собрал только гарок, но
остальным велел быть готовыми к мобилизации.

— Значит, у тебя есть немножко времени на старых друзей? —
осведомилась Инга.

— Нам нужна помощь, — перешел на деловой тон Артем. — И оказать ее
можешь только ты.

— Неужели? — прищурился масан.

— Правда, — не поддержал шутливый тон епископа наемник. — Поверь,
Захар, мы прикидывали и так и сяк, но поняли, что без тебя нам не справиться.

— Что нужно делать?

Артем помолчал, вздохнул:

— Ты знаешь, что на стороне Ордена сражается перерожденная
гиперборейская ведьма?

— Наложница Азаг-Тота, — кивнул Треми. — Об этом болтает весь город.

— А знаешь, сколько всего было перерожденных?

— Говорят,три.

— Правильно, — наемник замялся.

— Одна из них Яна, — громко сказала Инга.

— Кто?

— Наша Яна, — темные глаза девушки смотрели прямо на масана. — Сейчас
она в Замке.

— Спящий умеет пошутить даже во сне, — ошеломленно пробормотал
епископ. — Сочувствую, друзья, сочувствую. А что Кортес?

— Он не в восторге.

— Понимаю. — Красные зрачки вампира сузились до малюсеньких точек. —
Но что вы хотите от меня?

— Понимаешь, Захар, — Инга взяла Треми за холодную руку, — мы считаем,
что Яна должна обязательно встретиться с Кортесом, обязательно! Мы думаем, что
сейчас она переживает не лучшие моменты своей жизни, и ей нужна поддержка. Она
должна знать, что мы с ней. Что Кортес с ней.

— Ты должен пробраться в Замок и передать Яне просьбу встретиться, —
закончил Артем. — Видишь, как просто. Не сложнее, чем доставить пиццу.

— В Замок? — иронично переспросил епископ. — Старик, ты представляешь,
как его охраняют во время войны?

— План уже разработан, — махнул рукой наемник. — Внутрь ты попадешь —
сто процентов.

— А оттуда?

— Вот с этим проблемы, — признал Артем. — Но ты же умный.

— В общем, да, — не стал спорить Захар.

— Значит, сам придумаешь что-нибудь.

* * *

Южный Форт, штаб-квартира семьи Красные Шапки. Москва, Бутово, 4
августа, суббота, 17:40

Кабак «Средство от Перхоти», сердце Южного Форта и, по общему мнению,
самое грязное питейное заведение Тайного Города, был полон. И даже переполнен.
Красные Шапки знали, что в битве с тварями Кадаф дружины людов понесли тяжелые
потери, знали, что Орден контролирует практически весь сектор Зеленого Дома, и
догадывались, что в самое ближайшее время королева Всеслава может отдать приказ
нанести контрудар. А потому большая часть Красных Шапок решила скрасить
тоскливое ожидание отправки на фронт походом в любимый кабак.

О том, что твари Кадаф могут сами напасть на Южный Форт, думали
немногие: фюрер семьи Кувалда да пара-тройка его заместителей. Но их
беспокойство было напрасным: и Гюнтер Шайне, и великий магистр имели о боевых
способностях Красных Шапок вполне определенное мнение, и тратить силы на разгон
дикарей не собирались.

Клинок, стремительно сверкнувший,

Для глаз твоих услада, а в душе

Пусть храбрость пышной сакурой цветет.

— Это эпитафия мне в жанре хокку. Захар Треми постарался, епископ. —
Копыто выдержал важную паузу. — Мой друг.

Чтобы поднять моральный дух своих бойцов, а заодно и свой собственный,
уйбуй по третьему разу пересказывал им героические ночные похождения, украшая
их все новыми и новыми подробностями. Теперь в Третьяковской галерее оказалось
полсотни человских бандитов, вооруженных автоматами и пулеметами, а он,
отважный Копыто, лично спас Мубу и Захара из их грязных лап. Заодно рассказчик
припомнил и предысторию событий, изложив, в меруспособностей, посвященное войне
стихотворение Захара.

Моральный дух бойцов особо не изменился.

— А что такое, типа, эпитафия? — меланхолично поинтересовался
Контейнер.

— Что-то вроде последнего слова,— блеснул образованностью Иголка. — На
могильной плите.

— Так он что, типа, убил тебя? — Контейнер удивленно воззрился на
уйбуя.

Копыто ощупал подбородок:

— Не похоже.

— Тогда зачем он тебе, типа, панихиду заказал?

— А кровь он у тебя не пил? — осторожно полюбопытствовал Иголка.

— Может, ты уже, типа, и не Копыто вовсе? А упырь? Сидящие поблизости
от уйбуя бойцы стали расползаться в стороны, подозрительно косясь на вожака.

— Да не упырь я! — горячо запротестовал Копыто. — Начитались человских
сказок, мля! Все знают, что масаны неспособны превращать свои жертвы в масанов!
Они их просто убивают, и всё. Кровь выпивают.

— Докажи, что ты не упырь.

Слух о том, что уйбуй превратился в вампира, прокатился по «Средству от
Перхоти», и кое-кто из бойцов уже потянулся за помповым ружьем. В пропитанном
парами виски воздухе запахло скандалом.

— Надо ему кол в сердце воткнуть!

— Башку, типа, снести кровососу!

— Кто-нибудь, убейте Копыто!

Уйбуй понял, что жить ему остается минуты две, может, три. После чего
оргия продолжится, но уже без его участия.

— Братья! — Он вскочил на стол.

— Какой ты нам брат, кровосос?

— Братья! — Уйбуй едва не плакал. — Не стреляйте! Кто помнит, у
вампиров кровь горячая?

— Холодная, — угрюмо буркнул Иголка. — И ты сегодня бледный какой-то!

— Тогда смотрите! — Копыто выхватил кривой кинжал и чиркнул лезвием по
пальцу.. — Смотрите! Попробуйте мою кровь! Она же горячая!

Храбрый Контейнер осторожно приблизился к уйбую и нерешительно
дотронулся до раны.

—Ну?

— Типа, горячая, — после паузы подтвердил Контейнер. — Копыто, брат!!

И радостно обнял уйбуя.

— Не упырь.

— А может, все равно убьем его? Все-таки идет война, а на войне бывают
жертвы.

— Жертвы еще будут.

— Копыто хорошая жертва.

— Он мне тридцатку должен, так что и не думай...

— Мне он тоже должен!

— А я должен ему!

К счастью для Копыта, количество его кредиторов превзошло должников, и
«Средство для Перхоти» вернулось в свое обычное состояние. Где-то заголосили:
«Вечно молодой, вечно пьяный», где-то хвастались наспех вымышленными подвигами
о схватках с иерархами Кадаф, где-то храпели под столом. Кровь из пальца уйбуя
продолжала хлестать: в панике Копыто нанес себе слишком глубокий порез.

— Кость не задел? — участливо осведомился Иголка.