моего "демонического" авторитета, который не позволял им приближаться
ко мне на расстояние вытянутой руки и вообще не допускал никакого
панибратства, они наконец-то показались мне смешными и нелепыми
персонажами, словно специально извлеченными из старинного лубочного
анекдота. Даже на пике своего ежевечернего бурного веселья они не
попытались наладить со мной душевный контакт, и вообще вели себя так,
словно ни меня, ни их пленников нет на судне - я почти полюбил их за
это! Правда, моя любовь подверглась серьезному испытанию, когда эти
милые люди занялись хоровым пением.
сильнее моих жалких попыток укрыться от реальности.
и только после этого испытания небо сжалилось надо мной и даровало мне
вожделенную передышку.
меня Хэхэльф, когда на палубе стало почти тихо: пиратские крики и
пение сменились душераздирающим храпом, который, впрочем, вполне мог
сойти за тишину - все познается в сравнении... Мне-то казалось, что и
Хэхэльф давным-давно задремал, как и все его спутники, донельзя
утомленные - не то давешним морским сражением, не то собственными
бесконечными колкостями в адрес страмослябов. Я и сам уже начал было
клевать носом, но услышав голос Хэхэльфа тут же встрепенулся: меня
давно распирало - не то от многочисленных вопросов, не то просто от
желания рассказать свою историю и как следует пожаловаться на судьбу.
Черт, я отлично знаю, что нет занятия более глупого и недостойного,
чем жаловаться, но у меня была минута слабости: мне просто позарез
требовалось выговориться! И меня понесло. Моя "минута слабости"
продолжалась часа два, не меньше. Хэхэльф слушал меня внимательно и
почти не перебивал. Я чувствовал, что он верит каждому моему слову -
не потому что этот дядя был доверчивым дурачком, конечно. Просто он
чувствовал, что я говорю правду, и только правду - словно поклялся на
библии в суде присяжных. Я действительно выложил ему все как есть -
давно уже мне не доводилось говорить столько правды о себе за один
присест, не разбавляя ее художественным вымыслом.
замолчал и уставился в темноту, опустошенный собственной
словоохотливостью.
кто-то оказался способен оценить НАСКОЛЬКО я влип.
сказал он. - Я - не какой-нибудь там могущественный Ург и, уж тем
более, не Вурундшундба, но я могу помочь тебе куда больше, чем все они
вместе взятые. У меня, знаешь ли, полно добрых приятелей, которые
запросто встречаются с Варабайбой, которого ты ищешь.
познакомиться с Варабайбой, не нужно быть таким уж великим героем.
Достаточно быть своим человеком на острое Хой. А я там вырос.
на острове в центре озера Инильба, так что можно сказать, что я и все
мое семейство - дважды островитяне... Сейчас замок вместе с островом и
озером впридачу перешел к моему старшему брату. А я там родился и жил,
пока мне не исполнилось восемь лет. А потом я попал на Хой, к людям
бунаба. Мой отец просто оставил меня у них в качестве заложника: так
ему было нужно. Он заключил с ними какой-то дурацкий договор. Полагаю,
когда у человека больше десятка сыновей, ему уже почти все равно, что
с ними случится: одним больше, одним меньше... Впрочем, все к лучшему!
Я вырос среди бунаба, стал там своим, и могу сказать тебе, положив
руку на сердце: когда я смотрю на своих братьев, выросших в
родительском доме, я понимаю, как мне повезло!
что абсолютно все, что со мной когда-либо случалось - к лучшему, -
печально сказал я.
домой, - мягко сказал Хэхэльф. - И хватит на эту тему. Тебе еще не
надоело сидеть с такой унылой рожей?
тебя, хорошо вешаться, а не дела делать! Ты меня здорово выручил:
насколько я знаю, из Страмодубов быстро не сбежишь, разве что уж очень
повезет... Я застрял бы там на несколько лет, так что теперь могу
считать себя богачом: словно получил эти несколько лет в подарок.
Будет справедливо, если я потрачу небольшую долю этого богатства на
твои дела, а потом займусь и своими - ничего, все успеется! Доставлю
тебя на Хой, поработаю твоим переводчиком. Вот увидишь, все будет
хорошо! Старый ндана-акуса Вару-Чару, один из тамошних правителей,
принимает меня, как родного сына. Да оно почти так и есть: я вырос в
его семье, и старик сам учил меня держать в руках и палицу
гуки-драбаки, и лук со стрелами, и флейту ута... Узнаешь, что такое
бунабское гостеприимство. Вообще-то, бунаба - народ суровый и
своеобразный: одни считают их жестокими и бесчеловечными вояками,
другие - лукавыми торгашами, третьи и вовсе - вздорными суеверными
варварами... Но поверь мне: бунаба - удивительные существа. Можешь
представить себе людей, которые живут в дружбе с сотворившим их богом?
дружбе, заметь! Варабайба не требует от них ни поклонения, ни даже
послушания, ни каких-то жертв. А иногда на досуге он учит их
замечательным вещам. Каждый бунаба - немножко колдун, а каждый
бунабский колдун - непременно поэт, а каждый бунабский воин способен
прослезиться, услышав печальную мелодию. Варабайба научил их не просто
ходить по земле, а каждый день заново удивляться красоте мира... а они
научили этому меня, и я им по сей день благодарен.
искренне сказал я. - И бунаба, если верить твоим словам - лучшие из
людей.
друзей бунаба и сотворившего их бога, но лучше воздержусь. Сам все
увидишь.
совершенно бестактный вопрос, и у меня даже есть шанс рассчитывать на
ответ. - Слушай, дружище, скажи мне только одно: ты ворожил, когда
смотрел на меня, или это я сам купился на твою харизму?
вздохнул я.
поворожил маленько, - невозмутимо признался Хэхэльф. - Только это и
ворожбой-то не назовешь. Просто дружеское приветствие, принятое у
бунаба. Самый короткий путь к чужому сердцу. Ты еще убедишься, что
бунаба - ребята неулыбчивые, лица у них мрачные от природы. С таким
лицом захочешь - не улыбнешься! Поэтому им пришлось изобрести
"незримую улыбку", ее еще называют "сердечной улыбкой" - потому, что
доброе чувство передается прямо от сердца к сердцу, минуя рожу.
был моей единственной надеждой. С этой бунабской ворожбой одно плохо,
- невозмутимо добавил Хэхэльф, - на примитивных людей, вроде тех же
страмослябов, эта ворожба не действует. Я уже пробовал - бесполезно. А
с тобой этот номер прошел. Но я собираюсь честно расплатиться за твою
услугу - я же сказал, что помогу тебе добраться до Варабайбы. Тот, кто
платит по всем счетам, живет дольше...
То есть, мне, конечно, и в голову не приходило, что ты - свой человек
на Хое, но я надеялся, что ты знаешь местные обычаи, или, по крайней
мере, поможешь мне договориться с каким-нибудь капитаном, который
собирается плыть на Хой... Денег-то у меня нет!
Хэхэльф. - По крайней мере, капитана, который не станет требовать у
тебя денег, ты уже нашел.
полюбопытствовал я.
Лукьяненко Сергей
Белоусов Валерий
Конюшевский Владислав
Флинт Эрик
Куликов Роман
Рыбаков Вячеслав