сестра Самеллана, служившая в аютской Гиэннере, которая, по его уверениям,
была убита им накануне встречи с Норгваном. Этой догадкой объяснялось
слишком многое, чтобы Эгин, при всей ее чудовищной невероятности, мог ею
пренебречь. Эгин не пренебрег.
уху, все еще непокрытому болтающимся у нее за спиной на ремешке шлемом. -
Могу я задать вам один личный вопрос?
Хоц-Дзанга заголосили смеги и вразнобой заревели кривые боевые рожки.
Похоже, варанцы начинали сражение. Но Эгин все-таки довел начатое дело до
конца.
Да, рах-саванн, и только поэтому вы и вся ваша варанская банда живы по сей
день, - донеслось до Эгина уже из-под железной маски.
мог взять в толк, как гарнизон займет свое место на стенах - они казались
чересчур крутыми, не имеющими ничего, похожего на ступени. Но когда стены
достигли своей предустановленной Танцем Садовника высоты, на них стали
проступать массивные прожилки, которые вскоре разом лопнули, обнажая
вычурную внутреннюю структуру перепонок и служа вполне приемлемыми
ступенями. Сами же стены в своей верхней трети изогнулись наподобие рук,
выставленных к солнцу. При этом "ладони" стали боевыми площадками, а
"пальцы" - оградительными зубцами для воинов.
Лиг заняли стену-лепесток - наиболее высокую и в то же время
наиболее-удаленную от внешнего обвода Хоц-Дзанга. С нее открывался
превосходный вид на всю крепость-розу, дома смегов, сгрудившиеся в
основном у южных стен, дорогу, тянущуюся долиной и исчезающую в седловине
между двумя горными цепями.
излюбленной манере, сел на теплый парапет стены-лепестка и скрестил ноги.
дудеть в рожки и натягивать луки навстречу неведомой опасности. Но потом
Вербелина, пристально вглядывавшаяся в склоны окрестных гор, приглушенно
прошипела: "Срань шилолова...", и Эгин, проследив направление ее взгляда,
понял все.
И вдруг между двумя соседними зеленовато-серыми камнями - промельк черной
молнии, по которой невозможно узнать с первого раза, что за существо
оставило за собой такой странный след на сетчатке ока. Потом - еще
промельк. Сразу вслед за ним - еще и еще. Кажется, четвероногое. Ушастое и
бесхвостое. Пес? Но отчего его задние лапы столь длинны, будто они
принадлежат какой-то уродливой саранче?
западных гор. И подходили с севера. И молотили лапами в клубах желтой пыли
на южной дороге. Их становилось все больше и больше.
лезвие своего меча, досадуя, что с ним нет его трех удалых клинков,
отменных алебард и прочего великолепия, оставшегося в длинном сундуке в
фехтовальном зале. Сундуке, на котором он и Овель...
больше всего они напоминали именно псов - перемещались с удручающей
быстротой и вскоре вышли к самой крепости.
кричат эти твари. Да, как псы. И как люди. Не больше десятка стрел
достигли своей цели. И тогда всем стало ясно, что эти псы не только
страховидны и быстры, но еще и чрезвычайно живучи. Только две твари
остались лежать неподвижно. Несколько псов, пораженных в туловище,
продолжали ковылять по направлению к стенам, оставляя за собой потеки
смрадной крови. Одна тварь, голова которой была пробита насквозь, похоже,
ослепла и, оглашая окрестности Хоц-Дзанга пронзительными жалобами, от
которых мороз шел по коже, побрела прочь. Она прошла шагов десять и только
потом свалилась замертво. О Шилол!
Эгин со своего места уже не мог видеть, что происходит там, но был уверен
в одном - всех псов не перестрелять и к утру, даже если бы у защитников
запасы стрел были безграничны.
страховидных псов, если перед ними стены, имеющие обратный наклон?
пятьсот над Хоц-Дзангом, он бы увидел жуткую, невиданную картину. Огромная
коричнево-серая роза, чьи невиданные лепестки позолочены в верхней части
рассветным солнцем, а внизу утопают в тени и неведении. В центре розы, в
полумраке - крохотная группа людей вокруг непонятного сооружения, похожего
на телегу с металлической трубой. А вокруг розы - черный вихрь. Колесо,
составленное из сотен черных тел. Колесо, не имеющее ни спиц, ни
сердцевины. Это, воплощая неистовое упрямство и какую-то головоломную
бессмыслицу, кружили черные твари. А потом кольцо псов стянулось вплотную
к внешним лепесткам розы, словно бы слилось с ними и рассыпалось. "Псы" -
как их называл Эгин, "черная нежить" - как их успели назвать смеги за два
последних дня, "животные-девять" - как они проходили в секретных бумагах
Опоры Безгласых Тварей, - взялись за цитадель Хоц-Дзанг вплотную.
мышц и отвратительно цепких паучьих лап, сколько магией пар-арценца Опоры
Безгласых Тварей.
муравьи южных лесов - и порою срывались вниз под ударами алебард на
длинных древках, под градом стрел и дротиков -Но потери у псов были не так
уж велики. Падения с десятилоктевой высоты не причиняли им особого вреда,
а, напротив, только будили ярость и ожесточение.
толпятся где-то под стенами Хоц-Дзанга, а смеги спокойно расстреливают их
с высоты своего положения. И поэтому, когда один из лучников, на спину
которого как раз таращился в тягостном оцепенении Эгин, с воплем упал
навзничь под тяжестью вцепившегося ему в горло пса, рах-саванн едва не
завопил вслед за ним.
обратилась сотнями псов, грозящих перегрызть глотки всем защитникам
Хоц-Дзанга. Вер-белина улыбалась краешком рта с совершенно отсутствующим
видом. Это привело Эгина в ярость.
Хорошие собачки?!
их прихотям, следила за ростом и кормежкой, записывала всякие глупости об
их поведении для пар-арценца Опоры Безгласых Тварей. Они - его питомцы, не
мои.
примирительно щерясь. Вербелина исс Аран повела плечом.
бардак, который чинили несколько десятков псов на боевых площадках стен
внешнего обвода.
момент.
бродячего харренского лучника, чем на второго человека (а в определенном
смысле - и первого) княжества Варан. На Лагхе было надето древнее грубое
рубище. Оно было изукрашено тем же мотивом, которым был расшит халат
бывшего Знахаря. Многократно повторенная косматая звезда с перекошенным от
бешенства ликом. За спиной гнорра в кожаном чехле висел огромный лук,
возвышающийся над его головой на добрых три локтя. По бедру хлопал колчан
со стрелами, снабженными карнавальными разноцветными шелковыми веревочками
вместо традиционного оперения. В пальцах левой руки Лагха, играючи,
покручивал двойную флейту. Правая рука гнорра была свободна, но тщась
чем-то развлечь и ее, Лагха все время смахивал со лба длинные вьющиеся
волосы. Лагха был молод и прекрасен. Сам себе и небеса, и звезды.
Опоры Безгласых Тварей и пар-арценц Опоры Единства. Первый сейчас
заправлял воинством животных-девять и от неимоверной концентрации внимания
на событиях удаленных поминутно спотыкался. Пар-арценц Опоры Единства
полностью концентрировал внимание на гнорре, чтоб тот не выкинул
какого-нибудь антигосударственного коленца в духе Дотанагелы. Гнорр,
разумеется, знал об этом и только посмеивался. Если бы он чего хотел
сделать - уже бы давно сделал.
рах- и эрм-саванны поне-многу от каждой значительной Опоры, а за ними -
морская пехота из "Голубого Лосося". Эти были здесь так, вроде как на
прогулке, в основном для уборки тел и расчистки завалов. Впрочем, случись
что - и гнорр не задумываясь послал бы их умирать первыми.
Шилова Юлия
Корнев Павел
Самойлова Елена
Махров Алексей
Прозоров Александр
Посняков Андрей