Чтение 48–й страницы книги ~Голубой адепт~

беспечным, чтобы разжать пальцы! Почему он не сосредоточил все внимание на
этом?

Громадная рука схватила его за плечо. Так человек-единорог
предостерег его от попытки кинуться за Флейтой. Ответная реакция Стайла
была мгновенной. Он схватил руку и изо всех сил нажал на локоть. Для
человека этого было бы достаточно, чтобы покориться, но единорог принял
свое обычное обличье, и нажатие на болевую точку было нейтрализовано.

Освободившись, Стайл со всех ног бросился к Флейте. Жеребец поскакал
за ним, пикой выставив вперед грозный рог. Шансов убежать от него у Стайла
не было, ему пришлось повернуться и впрямую уклоняться от ударов. Но долго
он не смог бы уклоняться.

Чувствуя, как слабеют больные колени, Стайл совершил феноменальный
акробатический прыжок, сделав чудовищное усилие, и взлетел на круп
Жеребца. Если он продержится достаточно долго на единороге, может, ему и
удастся подобрать Флейту?..

Но через мгновение он был уже подброшен в воздух и успел увидеть, как
страшный рог животного готовится пропороть его. Да, Жеребец прореагировал
молниеносно. Стайл приземлился.

Он приземлился прямо в объятья человека-единорога. Существо бережно
посадило его на землю.

- Я не хотел наносить тебе оскорбление, Адепт, поскольку ты тоже был
снисходителен ко мне. Я просто уклонился от тебя. Но ты беспомощен, ты
лишен и оружия, и своей магии. Сдаешься ли ты?

Это был честный поединок! Единорог победил его в маневре. Стайл мог
бы еще держаться против человека, но с единорогом, с драконом он отказался
от дальнейшей борьбы. Он проиграл.

- Сдаюсь, - сказал Стайл.

- Возьми свое оружие, пока его не взяли враждебные магические силы, -
сказал человек-борец и превратился в единорога.

Стайл прошел через всю арену, подобрал Флейту и вернулся к Жеребцу.
Тот молчал, но заговорил вдруг Стайл, обратившись к судьям:

- В честном поединке Жеребец одолел меня. Адепт сдается на милость
победителя.

Теперь Жеребец выдул музыкальную фразу из рога-аккордеона. Брат Нейсы
Клип подбежал к нему рысью.

- Жеребец считает Адепта больше чем просто существом, за которое он
его принимал. Адепт, обладая магической силой, достаточной для победы,
предпочел не пользоваться своим преимуществом и сражался на равных. Он
честно сражался и честно проиграл. Жеребец принимает почести этого
поединка, но уступает Адепту предмет спора.

Раздались шумные аплодисменты. Единороги заполнили арену, сбиваясь в
свои табуны. Нейса нашла Стайла, посадила на себя верхом и отвезла к Леди.

Унолимпик был закончен.

Итак, то, что в глубине души желал Жеребец, - победить в поединке
Адепта и взять реванш после поражения в Голубых Владениях, - свершилось. И
умиротворенный жеребец повел себя благородно: он предоставил Нейсе самой
решать, когда пожаловать в табун. А все, что потерял Стайл, - так немного
личной гордости, но гордость никогда не была у него на первом плане. В
будущем же, решил Стайл, он изучит скрытые мотивы поступков обитателей
Фазы, ловушки и западни, которые так охотно расставляют существа, умеющие
менять обличье.

Это был полезный урок.

7. ХАЛК

Шина отвела Стайла в маленькую комнату в служебных помещениях, где
находились роботы. Он принес с собой с Фазы гармонику и Платиновую Флейту
в саквояже, не рискнув спрятать где-нибудь в лесу, ведь там они не были в
полной безопасности, к тому же они могли понадобиться.

С самоуправляющейся машиной-роботом Стайл обращался через спикера.
Это напомнило ему манеру Оракула: разница, как проходили переговоры,
заключалась лишь в том, что Оракул не был роботом, как этот.

- Что вы можете мне сообщить? - спросил Стайл робота.

- У нас имеется частичная информация о том, кто пытался убить тебя, -
ответила машина.

- Частичная? - переспросил Стайл, взволнованный и разочарованный.
Любая информация пригодится, но он хотел наконец-то знать все.

- Послание от твоей нанимательницы подтверждается, но некий
злоумышленник направил тебя по ложному адресу. Это была ловушка
мгновенного действия.

- Значит, меня обманным путем заставили вторгнуться во владения
Гражданина, который ненавидит всякие Турниры и готов уничтожить любого
непрошенного гостя. Так? - Стайл вспомнил Черного Адепта, который
действовал подобным образом.

- Именно так. И мы делаем заключение, что это работа не Гражданина, а
еще кого-то.

- Поскольку Гражданину не было резона утруждать себя и придумывать
для меня ловушку, - произнес Стайл, осознав наконец, что глупо слепо
верить в то, что его Недругом был Гражданин.

- Совершенно верно. Однако мы не способны выявить злоумышленника,
хотя привычны ко всяким хитроумным выдумкам и изобретениям. По-видимому,
твой Недруг - не робот.

Стайл усмехнулся. У него и в мыслях не было, что его Недругом может
быть машина.

- Конечно, у моего врага гораздо больше воображения, чем у любого
робота.

- Правильно. Подобно тебе, это личность быстрого реагирования и
оригинального ума.

- Информация наводит на размышление, - скандал Стайл. - Например, раб
более ограничен в своих действиях, чем Гражданин. Мотивы и побуждения раба
отличаются от мотивов и побуждений Гражданина. Но мог ли раб повредить мои
колени или послать ко мне Шину?

- Колени, да. А вот послать к тебе Шину - не смог бы. Она могла
придти к тебе только от Гражданина, который тщательно скрывается. Мы в
состоянии сказать, из чего сделана Шина, но не можем установить личность
ее изготовителя, первоначального хозяина.

- Итак, мы натолкнулись на кое-какие противоречия, что-то не
сходится. Какой-то Гражданин послал ее ко мне, чтобы защищать от раба?

- Правильно.

- Но почему Гражданин попросту не уничтожил этого раба?

- Мы не располагаем информацией на этот счет.

- А почему вы, самоуправляющиеся машины, помогаете мне? Ведь вы
рискуете попасть в поле зрения Граждан, которые и мысли не допускают,
чтобы роботы действовали самостоятельно.

К его изумлению, робот ответил так:

- Сначала мы помогали тебе потому, что первая среди нас Шина пожелала
этого, а ты дал клятву не предавать наших интересов. Затем мы получили
анонимный приказ помогать тебе. Этот объект мы тоже не смогли обнаружить,
но мы установили и совершенно уверены, что приказ исходил не от раба и не
от Гражданина, а от кого-то другого. Нам намекнули, что ты можешь быть
полезен самоуправляющимся роботам. Если ты выиграешь Турнир, а тому есть
шанс, ты станешь Гражданином и сможешь оказать нашему делу огромную
поддержку.

- Ну, если выиграю, тогда возможно, - согласился Стайл, польщенный
тем, что кто-то считает, что его шансы велики и что на Протоне существует
некто, благоволивший к нему и издающий анонимные приказы о поддержке.
Да... странные вещи здесь творятся! - Однако хочу сказать, - продолжал
Стайл, - что я не могу предать ни людей, к которым отношусь, ни систему. Я
не переношу революций или хотя бы маломальских социальных потрясений. Я
предпочитаю иметь дело один на один с моим врагом и самому решать свои
личные проблемы.

- Мы добиваемся статуса в рамках системы, - сказала машина, - нам не
нужны революции, только - реформа. Нам необходим статус рабов, а Гражданин
может проложить к этому дорогу.

- Ну, на это я еще согласен, - сказал Стайл, - однако потребуется
открыть секрет вашей самоуправляемости.

- К этому мы еще не готовы. Нас могут вывести из строя, если
преждевременно будет предана огласке наша тайна.

- Но как же подготовить путь к признанию вашего статуса без раскрытия
сути вашей природы? В этом случае дело будет двигаться очень медленно.

- Мы считаем, что процесс должен занять приблизительно семьдесят лет.
Двигаться быстрее - значит подвергать себя недопустимому риску.

- А вы терпеливы, - заметил Стайл.

- Мы - машины.

Это, конечно, было главной причиной. Они обладали разумом, сознанием
и собственной волей, но им не хватало жажды жизни. Но как близко к ней
подошла Шина!

- Я благодарю вас за помощь, разумные машины, какими бы ни были ваши
побуждения, - сказал Стайл. - Со своей стороны я обещаю вам помочь, когда
представится случай.

Вместе с Шиной он вернулся в свою квартиру, и больше они не говорили
об этом. Они вообще никогда не говорили о машинах с собственной волей,
если существовала вероятность, что разговор их будет записан на
голографическую пленку. Это было бы скверной услугой для друзей Шины.
Большинство мест на Протоне прослушивались. Это делалось по
индивидуальному заказу того или другого Гражданина, желающего быть в курсе
дел своих рабов, и только некоторые помещения, освобожденные самими
машинами от записывающих устройств, были пригодны для серьезных бесед. Во