быстро обернулись, и солнце вспыхнуло бликом на их серебряных
масках-черепах. Один из них пораженно вскрикнул. В замешательстве они
повернули лошадей, выхватывая мечи. Но это был лишь привычный жест. Разве
они уже не убили меня однажды? Запинающийся ритм движения колонны
окончательно поломался. Серые лица пленников поворачивались в мою сторону,
люди крякали от отчаяния, удивления и боли. Даже сейчас мелькали
бесполезные бичи. Затем двадцать черных всадников поскакали обратно, чтобы
преградить мне путь. Один из них, по-видимому, был их новым капитаном, так
как толстый браслет из переплетенного черного и золотого металла сверкал
теперь на его правой руке.
безликими, однако, я тоже не уступала им в этом. Всего тридцать человек, и
я не боялась. Я ощущала только презрение. Мы с ними знали, как мало вреда
они могли мне причинить.
левую грудь - она пала.
собственный клинок я вонзил его ей в живот. Она плавала в собственной
крови. И не двигалась. Все еще лежала там, когда на рассвете мы забрали их
из зала. Она была _м_е_р_т_в_а_.
так же, как и все остальные. - Вы ошиблись.
меня, а хуторяне меня похоронили. Но вот я здесь, и я опять цела, и я
жива. Эти люди, которых вы держите в цепях, - мои. Куда вы их ведете?
началом Джавховора Эзланна, великого Города, что находится перед тобой.
Это не твое дело.
меня переполнила ярость. Я знала, что они не принадлежат к Старинной Расе,
хотя и старались изо всех сил подражать ей.
его слуги?
трепещут перед ней.
видишь нашу силу. Поворачивай назад, и мы не причиним тебе зла.
их, одного за другим, у вас на глазах. Они - мои. И достанутся либо мне,
либо Смерти, а не вам или вашему господину.
заботит. Лучше уж надежда остаться в живых на войне, чем смерть здесь и
сейчас.
достанутся либо мне, либо Смерти, - и это было правдой. Я не ощущала
никаких преград, только великий гнев и великую Силу.
Поворачивай! - крикнул он.
обеспокоенные.
почувствовала, что если я не смогу высвободить его, то у меня треснет
череп. Из глаз брызнула ослепительная белая боль. Руки сжались в узлы муки
и ярости. Я вытянула их над головой, поднялась на стременах, все мое тело
ныло и напрягалось, когда я выкрикнула им вслед единственное слово.
заржали и взвились на дыбы. Земля громыхала и содрогалась. Гром и холодный
жар затмили мир.
покинула, оставив слабой, дрожащей и бледной. Я с усилием выпрямилась и
открыла глаза, мгновенно заслезившиеся. Черные солдаты и их кони пребывали
в хаосе, люди вылетели из седел, тела животных шатались и брыкались.
Караванщики повалились аккуратными рядами среди своих цепей. Их кожа,
казалось, лишилась всякого цвета, и на них самих и на окружающей их земле
лежал своеобразный серебряный осадок. Все они были мертвее мертвых.
потребовалось некоторое время, чтобы заметить, что черные люди пали вдоль
насыпной дороги на колени, стискивая свои маски-черепа и открывая
надменные сильные лица и серебристо-белые волосы. Ко мне очень медленно
приблизился капитан, красивый мужчина с лицом, как и у всех остальных,
жестоким и холодным, но теперь раздетым донага, как и у остальных.
Мы давно тебя ждали. Так давно, что были неразумными, - а затем он
произнес мое имя, имя целительницы, как сперва подумала я, а потом поняла
разницу, ибо он повторял его вновь и вновь, свистящее, шипящее _с_л_о_в_о
с "У", смягченным до звука "О" в Старинной речи. - Прости нас, Уастис,
Богиня, Великая, прости нас, согрешивших, Уастис, Богиня...
или раскаяния из-за того, что совершила. И сейчас нельзя добиться никакого
словесного искупления. И все же убийство само принесло кару за себя. Я
шаталась в седле, словно мучимая какой-т болезнью, бледная, полуослепшая,
полуоглохшая, неудержимо дрожа, с телом, промокшим от ледяного пота. Но с
прежним ощущением Силы, а никак не поражения. Это было лишь временное
расстройство. По бокам от меня ехали черные солдаты, снова в масках.
Мертвых караванщиков оставили тем хищникам, какие могли существовать в
этом бесплодном месте.
вел к горящим черным воротам Эзланна Темного. И направились вместо этого
по скальному карнизу, шедшему вокруг основной массы скалы и достаточно
широкому, чтобы по нему могло проехать шестеро в ряд. Наконец зияющий
арочный вход, тускло-зеленоватый свет факелов в стенах, скат, идущий по
наклонной вниз, а затем вверх. Местами нам преграждали путь железные
ворота с механизмом, реагирующим на нажимы браслета из переплетенных змей.
Все это я увидела, но спросила намного позже. Последние ворота были не из
железа, а из воды - нам преградила путь водяная завеса, но они,
по-видимому, умели управлять и ею, ибо над головами у нас сомкнулись
огромные плиты и перекрыли ее, пока мы не проехали.
землей. Черные, полуосвещенные, высеченные людьми проходы. А затем новый
свет, холодный и серый, под открытым небом. Мы выбрались на круглый двор,
окруженный черной стеной и черными сверкающими колоннами. Единственная
брешь в этой стене - извилистый проспект из белого камня с выстроившимися
по обеим сторонам высокими темно-зелеными кедрами; за ними с обеих сторон
- голубоватая панорама садов. Мы поехали между кедров, где стояли черные
мраморные статуи мужчин и женщин, сплетенных со зверями и птицами: свет
скользил и сочился по их застывшим телам. Вот и последний поворот, и
впереди дворец военачальника Джавховора. Построенный наподобие одинокой
башни высотой в десять этажей, он вытягивался ввысь, сужаясь в
соответствии с планировкой и с перспективой. К нему вела лестница, белая с
черно-алыми прожилками. На первом пролете высился ряд громадных округлых
арок с изображением зверей, сделанных, казалось, из многоцветного
хрусталя. Узор на дверях повторялся и в следующих секциях башни, но уже в
длинных окнах. В этом пронизанном радугой стекле вспыхивали и гасли огни -
фиолетовые и изумрудные, лиловые, розовые, лавандовые и золотые. На
ступени лестницы и на наши тела лились сияющие разноцветные капли.
ирреальным. Мои сопровождающие пребывали в растерянности, разрываясь между
своим воинским долгом перед командиром и своим новым духовным долгом по
отношению ко мне. Капитан и трое воинов препроводили меня в башню. Об этом
я мало что помню. Со всех сторон меня окружала великая красота, но мне
стоило невероятных усилий удержаться на ногах, и я не могла наслаждаться
ее созерцанием. Думаю, я впала в тупой сон-транс и очнулась, только
услышав раздраженный насмешливый голос, вонзившийся в их благоговейное и
мое сонное молчание, словно нож.
хуторянина? Ты что, Сронн, ума лишился?
сосредоточились на говорившем человеке. Из моего мозга в позвоночник
стремительно разлился электрический страх. Казалось, я знала его, отлично
знала.
осмелился сказать капитан, склонив голову перед человеком, который был его
господином, уступающим в старшинстве только Владыке Эзланна.
неимением достаточно мерзкого определения, которое могло бы подойти к ее
внешности, - кажется тебе воплотившимся духом Древних?
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Андреев Николай
Соломатина Татьяна