Брута. - Что? рявкнул Ворбис. - Мы умрем. Это был только шепот, но он
отразился эхом от бронзовых ворот и разнесся по Месту... Людям стало
тревожно, хотя никто не понимал, почему. Орел пронесся через площадь, так
низко, что люди шарахались. Затем, миновав крышу святилища, он повернул
обратно к горам. Зрители расслабились. Это был всего-навсего орел. Но на
мгновение, на одно лишь мгновение... Никто не заметил маленькую крупинку,
падающую, кувыркаясь, с неба. Не надейтесь на богов. Но можете верить в
черепах. Ощущение свиста ветра в голове Бруты, и голос... ...
гадгадгадспаситенетНетНетАргхххГадНЕТОАРГХХХ... Даже Ворбис затаил дыхание.
Было мгновение, одно-единственное мгновение, когда он увидел орла... но
нет... Он воздел руку и счастливо улыбнулся небу. - Извини. - сказал Брута.
Пара человек, наблюдавших Ворбиса вблизи, рассказывали потом, что времени
как раз хватило на то, чтобы выражение его лица изменилось прежде, чем два
фунта черепахи, падающие со скоростью три метра в секунду, ударили его
промеж глаз. Это было откровение. И оно что-то сотворило с теми, кто видел.
Для начала, они уверовали всем своим сердцем.
***
оковам. А потом раздался глас: Он - Мой. Великий Бог вознесся над
Святилищем, переливаясь и меняясь от вливающейся в него веры тысяч людей.
Тут были образы орлов с человеческими головами, быков, золотых рогов, но они
сливались, вспыхивали и сплавлялись друг с другом. Четыре огненные стрелы
просвистели из облаков и разрушили оковы, держащие Бруту.
далеких горах.
мерцающую фигуру, высотой равную Святилищу. Она наклонилась вниз, пока ее
лицо не оказалось в нескольких футах от Бруты и шепотом, раскатившимся над
Местом, сказала:
Что В Действительности Означает Стон И Скрежет Зубовный. Вылетела еще одна
стрела пламени и поразила ворота Святилища. Они захлопнулись, а потом
раскаленная добела бронза начала плавиться, растапливая вековые заповеди.
другую.
я придумать что-нибудь... Мир ждал. - Как насчет "Думай Сам"? сказал
очарованный и исполненный священного трепета Урн взирая на богоявление. -
Нет. сказал Симони. -Попытайся что-нибудь вроде "Сплоченность Общества -
Ключ К Прогрессу". - Эдак и язык сломать можно. -Сказал Урн. - Если я могу
чем-нибудь помочь, сказал Провались-Я-Сквозь-Землю Дблах, из толпы, то
что-нибудь в интересах пищевой промышленности было бы очень кстати. - Не
убивать людей. Мы бы справились с чем-нибудь в таком роде. - Это было бы
хорошее начало. - сказал Урн. Они посмотрели на Избранного. Он высвободился
из их рук и стоял сам, слегка покачиваясь. - Не-ет. сказал Брута. -Нет. Я
думал так раньше, но это не то. Действительно, не то. - Теперь, сказал он.
-Только теперь. Единственный момент в истории. Не завтра, не через месяц,
если не сейчас, то всегда будет слишком поздно. Они смотрели на него. -
Давай, сказал Симони. -Что не так? Ты не можешь возражать против этого!
люди должны себя вести. Я думаю... надо поступать так или иначе, потому что
это правильно. Не потому, что так говорят боги. В следующий раз они могут
сказать что-то другое.
Видите? сказал Брута. -Нет. Никаких молний. Никаких заповедей, если ты не
пообещаешь, что тоже будешь из исполнять. Ом тяжко ударил по крыше
Святилища.
осела. Та часть толпы, которой не удалось убраться с Места, удвоила свои
усилия.
начала. Так уже бывало. Так случается постоянно. Вот почему умирают боги.
Они никогда не верят в людей. Но у тебя есть шанс. Все, что нужно, это...
вера.
Устраивать дождь?
придется договариваться с Симони, или кем-то вроде него. Или с Урном, или с
кем-нибудь вроде него.
меня есть.
однажды кто-то будет торговаться с тобой на позиции силы. Мир меняется.
норов утих.
***
во всю ширину своего огромного, клубящегося лица. - Скажем, на сто лет. Так?
опустился, коснулся Бруты.
Эфебцы? сказал Симони.
Побережья. Чтобы Уничтожить Омнию На Радость Всем. Или На Горе. - У тебя не
слишком много друзей, верно? сказал Урн. - Даже я не слишком люблю нас, а я
- мы. сказал Симони. - Он взглянул вверх на бога. - Ты поможешь?
Своего Бога. - Это ничего не меняет, знаешь ли! сказал Симони. -И не думай,
что сможешь задурить мне голову тем, что существуешь!
могучая армия против такого множества!
бороться!
умирали за ложь. Столетиями умирали за ложь. он махнул рукой в сторону бога.
- Теперь у нас есть правда, за которую стоит умирать!
концов, он нашел несколько среди ошметков своего образования. - Нам
говорили, что лучшее, во имя чего стоит умереть, это бог, пробормотал он. -
Это сказал Ворбис. И он был... глупцом. Ты можешь умереть за свою родину,
или своих людей, или за свою семью, но во имя бога ты должен жить полно и
напряженно каждый день своей долгой жизни. - И как долго это будет
продолжаться?
его. - Я думаю, сказал он, что они высадятся на берегу со эфебской стороны
фортов. Они не захотят причаливать к камням и не смогут причалить к утесам.
Там я их и встречу. он взглянул вниз, на Ворбиса. -Должен же кто-то. - Ты же
не собираешься идти в одиночку?
по ступеням. Урн и Симони смотрели, как он уходит. - Он решил умереть.
сказал Симони. - От него не останется даже грязного пятна на песке. -Он
повернулся к Ому. -Ты можешь его остановить?
исключением тысяч, глядящих на него, толпящихся по краям огромной площади.
Хотелось бы ему знать, что им сказать. Вот почему ему нужен человек вроде
Бруты. Вот почему любому богу нужны люди вроде Бруты. - Извините?
Лукин Евгений
Гюго Виктор
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Журавлев Владимир