внизу.
Был уже полдень; но когда-то наступит ночь. Если тени были так сильны даже
при свете, какую же всепоглощающую власть принесет им ночь? И я вдруг
очень обрадовался, что не сошел на берег.
ногами, все согласились, что для этого похода были серьезные основания.
Они обнаружили, что над районом доков нависло заклятье страха. Мало кто
охотно отвечал вслух на вопросы, поскольку "Сарацин" действительно
приходил, всего за несколько часов до рассвета, прибыв перед штормом, от
которого, казалось, раскалывались небеса, но только для того, чтобы снова
отчалить еще до того, как поднялось солнце. И люди шептались, что
встречать его по улицам шли странные фигуры, а те, кто попадался на их
пути, так и не вернулись.
мрачно сказал Джип, благодарно потягивая холодное шерри из бокала,
поднесенного ему стюардом Пирса. - Или побежали к своим БУНГАНАМ, чтобы те
занялись экзорсизмом и врачеванием. Но бунганы и сами трясутся точно так
же - черт, барабаны слышны даже отсюда!
кое-кто из языческих священников - те, что, как они думают, тайные БОКОРЫ
и, похоже, служат и нашим и вашим, то есть, и светлым, и темным силам, -
так они нарочно ходили встречать черный корабль. И что вся их утварь
исчезла из храмов, будто они упаковали ее для какого-то великого праздника
в другом месте...
кубок Пирса разлетелся на куски прямо у него в руке. Дверь большой каюты с
грохотом распахнулась, и оттуда во всем своем убожестве вылетел Ле Стриж,
почти таща за запястье то создание - девушку.
в глаза, а? Нет, ничего у них не выйдет!
хороший? Куда направляются?
Давайте, следуйте за ними, пока можете! Пелена становится все гуще по мере
того, как они приближаются к источнику! Мне пришлось прибегнуть к
отчаянным мерам, - измученно, задыхаясь, произнес Ле Стриж и опустился на
шелковые подушки Пирса. - Или будете стоять и спорить, пока они будут
обгладывать косточки драгоценной и дорогостоящей Клэр?
не удостоив ее даже взглядом. Зато я с содроганием увидел, что, хотя ее
лицо оставалось тупым и неподвижным, из-под ее левого глаза тонкой
струйкой, как слеза, стекала кровь. Наверху медный колокол созвал команду,
прервав их отдых, и пол каюты задрожал, когда мужчины стали выскакивать
внизу из своих гамаков. Ле Стриж обмяк, как поломанная кукла.
Стриж не полный дурак, а он не дурак, это точно - они направляются в
какое-то тайное жилище отшельника. А теперь оставь меня, я совершенно
выдохся! Хочешь знать больше, посмотри сам своими телячьими глазами!
коротких минут, которые отвела мне Молл для перерыва в наших свирепых
упражнениях. Казалось, она была как никогда полна решимости вбить в меня
какую-то науку, и я все чаще и чаще оказывался лицом к лицу с острием и
лезвием ее безжалостного меча. Конечно, вполне возможно, что мне вскоре
предстояло встретиться с мечом в настоящем бою, но я подозревал, что Молл
проделывала все это, чтобы чем-то занять меня и не дать слишком
беспокоиться. Я поймал себя на том, что легкомысленно думаю о том, каким
партнером по игре в сквош могла быть Молл, кружившая вокруг меня, нападая,
обороняясь и рубя со стремительной грацией, в то время, как я тяжело
ковылял за ней через палубу. Был уже вечер, и мои ноги были словно налиты
свинцом, причем еще и были готовы расплавиться.
долгий медленный вздох, заиграл ветерок с земли - не прохладный, а жаркий,
томный, наполненный странными ароматами мускуса, специй, дыма и зловещего
гомона птичьих криков. Я отвлекся - и Молл сделала выпад. Отчаянным
усилием мне удалось парировать удар, сделать захват и повернуть оба меча.
Я хотел повернуть меч Молл на нее же, как она учила. Но каким-то образом
мечи продолжали вращаться в вертикальном положении. И это мой меч оказался
отведенным назад. Мы встретились, свирепо шипя, лоб в лоб. По нашим лицам
струился пот. Это был мой пот, ибо Молл даже не разогрелась как следует.
По крайней мере, я хоть удержал ее...
злобно зашипела, соскользнув прямо по моему клинку. Что-то лизнуло мою шею
с холодной кошачьей нежностью. И оставило легчайшее ледяное прикосновение,
напоминающее щекотку. А потом горячая кипящая влага принесла более резкую
боль - прямо над яремной веной.
она проделала все движения с точностью скальпеля, черт бы ее побрал.
Корабль мягко поднялся под порывом знойного ветра. Захват рухнул, наши
мечи со звоном полетели на палубу, и я, потеряв равновесие, полетел на
Молл. Мы схватились друг за друга, чтобы не упасть...
переплетенные с моими, прикосновение гладкой загорелой кожи, прохладный
шелковистый поток ее волос на моей шее - такой необыкновенно женственный,
и так близко. Молл попыталась резко отодвинуться, но не смогла, и ее бедра
только крепче прижались к моим. Острота моей собственной реакции поразила
меня; я резко притянул ее к себе и поцеловал. И - чудо из чудес! - она
ответила на мой поцелуй. Ее бедра скользнули по моим. Ее губы крепко
прижимались к моим губам. На одно прекрасное мгновение ее зубы
раздвинулись, и я ощутил солоноватое тепло ее рта, жаркий изгиб языка.
острое сознание того, что каждая пара глаз на этом распроклятом корабле
глазеет на нас. Светлые глаза Молл широко распахнулись. Она змеей
вывернулась из моих объятий - я не смог ее удержать - и бешено отскочила,
тяжело дыша, отплевываясь и вытирая рукой губы. Корабль закачался от
прокатившейся по нему волны хохота, и у меня появилось неприятное
ощущение, что я не смогу так быстро загладить это происшествие. Это если
предположить, что я его вообще переживу. Молл стояла, глядя вниз на свой
меч. Я поспешно нагнулся и подхватил свой. Меня трясло как в лихорадке и,
клянусь Богом, ее тоже. Можно было подумать, что дело зашло гораздо дальше
одного короткого объятия.
не увидел, как сжимаются и разжимаются ее кулаки. Последняя естественная
вещь, которую я попытался сделать, получилась у меня не очень-то хорошо. Я
быстро огляделся. На квартердеке сардонически ухмылялся Джип, а Пирс
тактично согнулся пополам, причем его физиономия была такой же багровой,
как его заляпанный портером жилет. Искать убежища в респектабельной
компании было бесполезно - таковой просто не существовало. На меня упала
тень вант фок-мачты, и мне пришло в голову, что я никогда еще не лазил на
мачту, и, в конце концов, сейчас мне представлялся самый лучший случай.
потянулся вверх - я видел, как это делают моряки, и подтянулся на
поручень. Я теперь уже почти освоился на борту, во всяком случае, так я
себе говорил. А что до риска, так тот, на который я пошел только что, был
гораздо сильнее. Я посмотрел вниз на Молл, она ответила мне взглядом. Ее
лицо было бесстрастным, но все пылало. Я поставил ноги на выбленку и стал
взбираться наверх.
во мне страх высоты, и потом мне же не было нужды лезть до самого верха,
хватит просто до верхней платформы. Лезть по туго натянутым вантам было не
труднее, чем по лестнице, но похожие на ступеньки выбленки слегка
прогибались под моими ногами при каждом движении корабля, казавшегося
странно живым. Я никогда раньше так остро не ощущал "Непокорную" живым
существом в том смысле, как это понимают моряки - это было все равно что
лезть по гриве какого-то огромного морского зверя. Причем почти так же
страшно. Это было совсем не похоже на скалу; судно качалось, небрежно,
непредсказуемо, так, словно у него был свой разум. И чем выше ты
поднимался, тем сильнее была качка. В первый раз, когда я глянул вниз, мне
показалось, палуба находится в уже в нескольких милях, а смотревшая на
меня снизу Молл была не более пятнышка с развевающимся белокурым пухом.
Она ведь не подумывала о том, чтобы лезть вслед за мной, нет? Я обнаружил,
что спешу добраться наверх; но когда я туда залез, сидеть на этой голой
платформе на свистящем ветру без поручней или чего-то другого, за что
можно было бы держаться, оказалось куда страшнее. Только матрос на толе в
своем вороньем гнезде, где он нес вахту, казался надежным пристанищем. У
меня не было желания так быстро спускаться вниз, даже если Молл за это
время немного поостыла. Я ступил на ванты топ-мачты и снова полез наверх.
довольно быстро добрался до фор-марса, хотя от канатов у меня образовались
мозоли, а пот разъедал порезы. Воронье гнездо было ничуть не похоже на те
симпатичные надежные ванночки, что показывают нам в фильмах - просто еще
одна голая платформа, но с железными петлями, приделанными на уровне пояса
по обе стороны мачты и поручнем, под который можно было просунуть пальцы
ног. Часовая, пиратка с просоленным лицом и сложением, как у капитана
русского траулера, показала мне, как привязать ремень к петлям. При этом
она все время посмеивалась.
коронный обезоруживающий ударчик! Вам бы его опробовать на каком-нибудь
Волке! Только вот берегитесь ответного удара, хе-хе-хе! - Занятый поисками
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Круз Андрей
Эриксон Стивен
Шилова Юлия
Флинт Эрик