***
увидел на передней панели холодильника новое послание:
таком порядке и почему.
Глава 13
как-то раз признался мне отец, обычно не склонный к преувеличениям. Он
рассказал, что один раз ночью они с матерью опустили меня в ванну с холодной
водой, хотя и боялись, что от температурного шока у меня остановится сердце.
Но поступить иначе не могли, потому что не сомневались, что иначе я сгорю у
них на глазах. Я заговорил вслух о каких-то ярких, бестелесных существах,
которых видел в комнате, ангелах, явившихся, чтобы унести меня с собой, чем
до смерти перепугал мать. Отец же незадолго до купания измерил мне
температуру старым ртутным термометром. Посмотрел на черточку (40,6
градуса), около которой остановился серебристый столбик, и больше уже не
решался вставить мне градусник под мышку.
времени, когда я словно находился в зрительном зале с несколькими экранами,
и на каждом показывали свой фильм. Окружающий мир пришел в движение, ровное
выгнулось, твердое стало жидким. Люди - в большинстве своем они резко
вытянулись - вбегали и выбегали из зала на длиннющих, карикатурных ногах.
Каждое их слово отдавалось мгновенным эхом. Кто-то тряс перед моим лицом
парой пинеток. Сидди, мой брат, сунул руку под рубашку и там щелкал
пальцами. Неразрывный поток времени разделился на отдельные сегменты,
бусинки, нанизанные на нить.
самые различные болезни еще не раз укладывали меня в постель, но никогда не
подводили к последней черте, разделяющей реальный и потусторонний миры.
Собственно, я и не ожидал повторения того кризиса, верил, что впечатления
такого рода уникальны, и пережить их могут только дети, а если взрослые, то
больные малярией или страдающие серьезным расстройством психики. Но в ночь с
седьмого на восьмое июля и утром восьмого я вновь пережил нечто, очень
схожее с тем детским забытьем. Я спал, просыпался, двигался, и все
одновременно. Я попытаюсь обо всем вам рассказать, но никакие слова не
способны адекватно отобразить испытанные мною ощущения. Я словно открыл
секретный тоннель, прорытый за стеной мира, и крался по нему.
***
исполняется в основном танцевальная и развлекательная музыка.>, потому что
не звучали трубы, но что-то вроде диксиленда. Примитивный, но приятный
вариант бибопа <музыкальный джазовый стиль.>. Три, или четыре акустические
гитары, аккордеон, контрабас (может, даже два). И, естественно, ударные.
Правда, не обычные барабаны. Казалось, кто-то на удивление талантливо
отбивает ритм на ящиках. Затем появился женский голос, высокий тенор. Голос
этот смеялся, звал, страдал, и я сразу понял, что слышу Сару Тидуэлл,
которая не записала на пластинки ни одной песни. Я слышал Сару-Хохотушку, и,
Господи, как же хорошо она пела!
"Крошка, давай построим домик" Элвиса Пресли, потом Сынок Тидуэлл исполнил
соло на гитаре.
Кларк, блиставшей в пятидесятые годы, с ее: "Я вижу огни.., вечеринка в
разгаре.., красные, зеленые, синие..."
тропой-лестницей, что вела от дома к озеру. Фонарики, вырывающиеся из
темноты мистические шары света: красные, зеленые, синие.
становился все глуше. "Сара и Ред-топ бойз", судя по звуку, расположились на
подъездной дорожке, аккурат там, где Джордж Футмен остановил свой
автомобиль, когда привез мне повестку. Я же спускался к озеру меж световых
шаров, мимо японских фонариков, к которым со всей округи слетались
легкокрылые мотыльки. Один сумел забраться внутрь фонарика и теперь
отбрасывал огромную тень на вощеную бумагу. В кадках для цветов, которые Джо
поставила у ступеней, пышно цвели розы. В свете японских фонариков они
казались синими.
мэндерли-сэндер-ли-бэндерли-кэндерлийские строки сливались, я уже не мог
разобрать ни слова. Куда отчетливее звучали плеск воды о берег, постукивание
пустых канистр под плотом, долетающие из темноты крики гагар. Кто-то стоял
на Улице, по правую руку от меня. Лица я разглядеть не мог, но видел старый
коричневый пиджак спортивного покроя, а под ним - футболку. Пиджак скрыл
часть надписи на футболке, я видел лишь:
"Нормальное количество сперматозоидов". Такие футболки продавались только в
"Деревенском кафе".
не совсем проснулся, но все-таки понял, что мне снится сон... Однако
проснулся в другом сне, где отчаянно звенел колокольчик Бантера и в коридоре
кто-то стоял. Мистер Нормальное-Количество-Сперматозоидов? Нет, не он.
Падающая на пол тень не напоминала человеческую. Что-то бесформенное, рук не
видать. Я сел, прижимая к обнаженной груди простыню, уши забивал звон
колокольчика, в полной уверенности, что в коридоре - то самое существо в
саване. Оно вновь вылезло из могилы, чтобы добраться до меня.
пожалуйста. Тень в дверях вскинула руки.
Сары Тидуэлл. - Раз с прихлопом, два с притопом и еще по кругу!
от всякой напасти.., и оказался на берегу, в одних плавках. Я стоял по
щиколотки в воде, теплой, какой она бывает в озере к середине лета, и
отбрасывал две тени. Одну - в свете луны, низко висящей над озером, вторую -
от японского фонарика, в который залетел мотылек. Мужчина, которого я видел
на Улице, ушел, оставив вместо себя пластмассовую сову. Она смотрела на меня
застывшими, с золотыми ободками, глазами.
выбралась из озера, потому что вода струйками стекала по ее телу, а волосы
прилипли к щекам. Джо была в разъемном купальнике, том же, что и на
фотографии, сером в красный горошек.
пальцами.
Я почувствовал, как она сдергивает с меня простыню, вырывает ее из моих, еще
скованных сном пальцев. Я закрыл глаза, но она схватила меня за руку, сунула
ее себе между ног. Как только я нашел ее "киску" и начал ее поглаживать, ее
пальцы коснулись моей шеи.
темноте, под доносящиеся с озера крики гагар, я шел к студии Джо. Не во сне.
Я чувствовал телом прохладный ветерок, иногда камешек или сосновая иголка
втыкались в мою голую ступню. Комар зажужжал над ухом. Я отогнал его взмахом
руки. Из одежды на мне были только шорты, которые спереди едва не рвал
вставший дыбом член.
студии Джо. Оглянулся и увидел на холме "Сару", не женщину, а бревенчатый
коттедж. - Что со мной происходит?
голову, как модель на календаре, выпятив грудь. Как и на фотографии, я видел
соски, проступающие через мокрый бюстгальтер. Я плыл в плавках, по-прежнему
с вздыбленным членом.
открыл глаза.
подсвеченная льющимся в окно лунным светом. Волосы, падающие на плечи.
Черепнин Владимир
Контровский Владимир
Прозоров Александр
Контровский Владимир
Пехов Алексей
Распопов Дмитрий