тяжкий ответ за грехи твои. Тебя господь наградил разумом, силою телесной,
отвагой. Овому талант, овому два, тебе их дано много, и все их топчешь в
грязи. Князь Холмский хвалит воинские способности твои, обнадеживает, что ты
со временем заменишь меня. Старики, бывшие ратные товарищи мои, твои
соратники, мое сердце, все говорит мне, что имя Хабара-Симского еще слышнее
будет на Руси, нежели имя Образца-Симского. Твой отец, твой господин -
великий князь, твоя родная земля ожидают этого от тебя. Не посрами моей
седой головы, не потревожь костей моих, когда лягу в гробу, праха матери и
брата своего. Не забудь, у тебя сестра - невеста в поре: твой позор может
падать на нее, на весь род твой. Помни, тебя ждет здесь поле, суд божий; к
нему должен ты предстать с чистым покаянием, омытый от всякия скверны. Иван,
пора тебе одуматься, пора также вспомнить, что мне осталось жить недолго.
Скоро перейду и я в иной мир. Что прикажешь тогда сказать родной своей?..
Хабара слезы бежали ручьем. Он пал в ноги отцу и дал ему обет именем
господа, именем матери, исправиться отныне и тем заслужить любовь родителей
здесь на земле и за гробом. В свидетели брал угодников божиих. Обет был
искренен, силы и твердости воли доставало на исполнение его.
ними, казалось, осветилась ярче и божница, и лики святых приветнее на них
глядели.
каждый дом извещали о разлуке с одним из дорогих жильцов его. Анастасия
превозмогла себя и, не дожидаясь, чтобы брат пришел с нею проститься, сама
сошла к нему. Хабар, которого Иван Васильевич назвал посыльным воеводой, был
уж в полном вооружении. Дядька его с гордостью смотрел то на своего
воспитомца, то на сияющие доспехи его, словно на свое творение. Одного он
выпестал на славу, другие, также на славу, вычистил ныне, как скло. В
прощании брата и сестры сказалась любовь самая нежная, самая трогательная.
Несколько раз железная броня его была орошена слезами, несколько раз грубые
наручники печатлели следы его объятий на нежном теле Анастасии. Все дворчане
толпою собрались у крыльца и напутствовали боярского сына благословениями.
Отец проводил его до церкви.
Народ останавливался перед ним и скидал шапки. По богатому вооружению его,
по стальному, украшенному бирюзою, шлему, по серебряной насечке лат и меча,
осыпаемых лучами солнца, вы приняли бы его за знатного юношу, только что
постриженного. Но по лицу, росту, ухваткам виден был в нем дитя, который
утешался конем и нарядом своим, как игрушкой. Это был Андрюша, сын
Аристотелев - сам игрушка великого князя. Он ехал от церкви Благовещения,
где совершали над ним обряд пострига. Вид его поразил Образца: он напомнил
ему милое детище. Таков был младший сын его, когда собирался с ним на войну
против крыжников. Боярин спешил войти в церковь и молитвами заглушить в
сердце своем печальный голос природы. Прощаясь с последним сыном, он крепко
обнял его.
сопутствовали Хабару во весь поход, привечали его, лишь только он открывал
глаза, и смыкали ему вежди на сон грядущий. Этими словами он был вооружен
крепче, нежели железными латами и мечом своим.
церкви. В сенях верхней светлицы мамка встретила его и, поздравив с
постригом, ласково, осторожно спросила, не видал ли голубчик-молодик
барышнина тельника. Может статься, она обронила его, Андрюша нашел, захотел
пошутить над ней и спрятал. При этом неожиданном вопросе маленький воин
вспыхнул, как порох, но поспешил оправиться и сказал с сердцем:
не сказывать об этом ни Анастасии, ни боярину.
бедной старушки. А кабы ты ведал, мой птенчик, мое наливное яблочко, как
мать твоя крестная горюет, мечется во все стороны, не пьет, не ест, а во сне
только и говорит что о тельнике, да, кажись, прости господи, и поганого
басурмана прибирает. Знать, ангел-хранитель отступился от моего дитятки.
крестной матери. Здесь встретили его улыбкою, приветом, задушевными ласками,
но под этими розами не укрылась от внимания малютки змея-тоска; она
проникала невольно в словах, в движениях Анастасии. Недолго повертелся он в
светлице. С добычей грустных замечаний сошел он к лекарю и все рассказал
ему. Как поразил Антона этот рассказ! Он бранил себя, проклинал, зачем
послушался двух детей, воспользовался слабостью неопытной девушки и взял от
нее дар, который мог бы погубить ее навеки. Расстаться с ним, напечатлеть на
нем прощальный поцелуй и молить бога, чтобы крест пришел вовремя осенить
грудь Анастасии от всяких бед и напастей - вот что Антон спешил сделать.
Молитва его услышана, тельник получен вовремя.
подумала она, и какое-то отчаяние ею овладело. Легче б, если бы отец узнал о
потере тельника! Что сделалось с ней? Ее помыслы, бывало, не отвергли б
небесные жители, в сердце ее могла бы глядеть сама божественная дева. А
теперь в душе кипят черные страсти; рука едва не оттолкнула тельника, губы
едва не произнесли: пропадай же, душа моя!.. но ангел-хранитель остановил ее
на краю пропасти. Она схватила крест и со слезами на глазах прижала к груди.
Крестный сын ее, урывками и украдкой от сторожких глаз и слуха мамки,
передал ей свой разговор со старушкой, мучительные опасения Антона, чтобы не
узнали о пропаже драгоценного креста, опасения насчет ее здоровья и
спокойствия; Андрюша рассказал все, все, что ни говорил друг его, и
Анастасия не могла не благодарить того и другого. Она обещала себе быть
благоразумней и осторожней, хотела дать обещание перестать любить, но не
могла. Тельник перешел с груди басурмана на грудь ее и, вместе с словами
Андрюши, только что раздул прежнее пламя.
и сынка, догадалась, что между ними кроется тайна. Догадки эти усилились,
когда она, раздевая свою воспитанницу, увидала на груди ее серебряный
тельник, который старалась Анастасия, будто ненарочно, выказать. Передать
прямо эти догадки боярину она не смела: могли быть неудовольствия для нее
самой, для Анастасии, для Андрюши; не залить бы скоро пожара этих
неприятностей. Однако ж надо было предупредить новые. Для успеха в этом
стоило умненько, да хитренько намекнуть боярину, что Андрюше непригоже
ходить в светлицу боярышни. Ему, дескать, хоть и четырнадцать годков -
детская nopal к тому ж он такой разумник, такой смиренник, - однако ж
Андрюша постриг по милости великого князя Ивана Васильевича; а с именем
пострига вертится у каждого в голове: коли он на войну готов, так не дитя!
Кто пойдет справляться с его годками? Злые языки разом намекнут недоброе,
хоть и не посмеют сказать. Честь девическая должна быть, как скло: от
нечистого дыхания оно не загрязнится, но тускнеет. Как задумала мамка, так и
сделала. Боярин хвалил ее за разумный совет и обещал, как скоро Андрюша
возвратится из похода, запретить ему входить в опочивальню Анастасии и
позволять ему говорить с нею только при отце и брате.
сих пор скрытой, старался отдалить малейшие подозрения от прекрасного
создания, за честь которого готов был отдать жизнь свою. Он не искал более
случая видеться с Анастасией. На другой день должен он был отправиться в
поход вместе с великокняжеским поездом: он теперь же потребовал своего коня
и ускакал со двора боярского с тем, чтобы переночевать у Аристотеля и уж
оттуда в путь, обещаясь не вступать ногою в тот дом, где жила Анастасия.
"Время, - думал он, - разум, невозможность видеться победят сердечную
тревогу, может быть прихоть девушки, заключенной в четырех стенах. По
крайней мере ей возвращу спокойствие".
Руси в течение нескольких месяцев. Зачем он приезжал в нее? Не для того ль,
чтобы посвятить себя служению науке и человечеству, чтобы совершить подвиг
на пользу их? Что ж совершил этот жрец высокого и прекрасного? Вылечил
попугая, мастерски щеголял, успел понравиться великому князю и отравил
сердце неопытной девушки. Чудные, знаменитые подвиги! Стоило из-за них
приезжать так далеко! В Италии он был хоть свободен, а теперь скован
страстью, теперь он не в силах разорвать свои цепи. Он не может возвратиться
на родину, он променял ее на чужую землю; на Руси отныне должен жить и
умереть. К дому русского боярина, его недруга, прикованы сердце, мысли, все
существо его; в этом доме - все благо и несчастие его жизни, здесь его
судьба. Вот отчет, который дал себе Антон в своем настоящем положении.
умирить все голоса, восставшие против него из глубины его совести. Обещал,
да! Посмотрим, у кого из молодых людей, почти одинаких лет, достанет силы
воли совершить свой обет - у русского разгульного ли молодца или степенного
падуанского бакалавра.
Слух и сердце ее жадно следили топот лошади, замиравший вдали, ловили
последний звук подковы, как последнее биенье пульса милого человека,
которого теряют навеки. Он исчез... Бедная ужаснулась своего одиночества,
сердце ее замерло. Ей казалось, отец, брат, родные, весь мир покинул ее,
несчастную сироту. О! с какою радостью поменялась бы теперь на муки
нынешнего утра и прошедших дней, лишь бы ей знать, что он тут, недалеко от
нее, в одном с нею доме, что ей можно будет увидеть его, встретить его
взоры, хоть ждать его возврата!
залил прилегающие улицы.
мамка, бросаясь к окну. - Посмотри, ластовица ты моя, большой полк идет. На
ратниках жаром горят колонтари и шеломы. Вот и сам воевода полка. В руках у
него шестопер изукрашен самоцветами. На небе одно солнышко, а тут что ни
камышек, то солнышко. Да какой же молодой, пригожий! Ахти, мать моя, да это
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Корнев Павел
Самойлова Елена
Свержин Владимир
Браун Дэн