Чтение 48–й страницы книги ~Битва божьих коровок~

от своих дурных привычек.

- А кровь? Почему идет кровь?

- Спросите у моей жены, - изрек Быков после непродолжительного молчания.

- А при чем здесь ваша жена?

- Это наверняка ее рук дело. В прошлом году таскалась на Гаити. Якобы по
турпутевке, погреть старые кости в Карибском море. Но я-то знаю, что она там
делала. Не свои кости грела, а мои перемывала. Брала уроки у какого-нибудь
полоумного колдуна вуду. А теперь сидит у себя в келье и тычет иголки мне в
темя.

- В каком смысле - тычет?

- В самом прямом. Вы разве не знаете, как это делается? Состряпала из
воска мою фигурку, нарядила ее в тряпицы и теперь таким вот образом
развлекается...

Настя поежилась. Она хорошо понимала Быкова. Жена Малхаза цхалтубского -
Кетеван в свой первый приезд в Вознесенское так невзлюбила Настю, что
насовала иголок в ее любимую пуховую подушку, оставшуюся от мамы. Как же она
мучилась головными болями!.. А иголки были торжественно извлечены уже после
того, как Настя родила Илико. Только появление на свет маленького грузина
примирило неистовую Кетеван с русской родственницей.

- И вы верите в вуду? - спросила Настя.

- А вы нет? После того, что увидели?

- И все-таки вам лучше показаться врачам.

Ответить Быков не успел - где-то в глубине мастерской раздалась трель
звонка. Протяжная и настойчивая. Так мог звонить человек, который пришел
требовать свое. Уж не Марина ли решила заявиться, чтобы проверить, как
прошел сеанс иглотерапии? Нет, конечно же, в вудуизм Настя не верила, но...
С тем, что ненависть Марины материальна, она была готова согласиться.

- Кажется, к вам кто-то пришел, Дмитрий, - осторожно сказала Настя.

- Откройте, если вам не трудно.

- А если это ваша жена?

- Ну что вы! - Эта мысль показалась Быкову такой забавной, что он даже
позволил себе улыбнуться. - Моя гремучая змея приползет сюда только после
того, как смерть Дмитрия Быкова будет засвидетельствована тремя инстанциями.
Как минимум. Запротоколирована и увенчана тремя печатями. Как минимум. Ей
нужно время, чтобы поверить своему счастью.

Черт, они будут ненавидеть друг друга, даже лежа в соседних гробах! Даже
жарясь на соседних сковородках в аду!..

- Откройте, - снова попросил Быков, и Настя отправилась к выходу.

...На вид ему было лет тридцать. Он стоял, широко расставив ноги, обутые
в точно такие же, как у Насти, ?гриндеры?. И куртка у него была точно такая.
И штаны. И волосы. И загар.

Да-а...

"Может быть, мы были сиамскими близнецами? - подумала Настя между двумя
ударами сердца. - Родились со сросшимися затылками, а потом нас разделили,
разорвали кожу кухонным ножом, - подумала Настя между двумя ударами сердца.
- Почему мама скрывала? - подумала Настя между двумя ударами сердца. -
Почему не он муж Марины? Если бы он был мужем Марины, все восемь пунктов
инструкции были выполнены сами собой, - подумала Настя между двумя ударами
сердца. - Но ведь это страшный грех - желать брата... И вдвойне страшный -
желать брата-близнеца, - подумала Настя между двумя ударами сердца. - Быть
может, все это оттого, что я избавилась от обручального кольца, разорвала
его магический круг? И в него, как волны, хлынули искушения, - подумала
Настя между двумя ударами сердца. - Кажется, я съела всю помаду с губ...
Сожрала самым беззастенчивым образом?, - подумала Настя между двумя ударами
сердца.

Сердце посетителя билось, очевидно, гораздо быстрее Настиного. Он
осмотрел ее с головы до ног и понимающе улыбнулся.

"Это совсем не то... Я здесь, потому что...? - хотела сказать она. И не
сказала. Да и зачем ей говорить, если Он сам будет говорить за двоих... И
решать за двоих. Всю оставшуюся жизнь.

- У вас кровь на ноге. - У незнакомого близнеца оказался низкий и
довольно приятный голос. - Вы видели?

- Да... То есть - нет...

С трудом оторвавшись от бледной шевелюры гостя, Настя скосила глаза на
собственные, вызывающе голые ступни. Из щиколотки левой ноги сочилась кровь.
Очевидно, она порезалась, когда прыгала вокруг Быкова.

- Вам нужно ее перевязать, - посоветовал незнакомец и тотчас же перешел к
делу:

- Митька дома?

- Да... Он там... У себя...

- Я пройду?

- Я не знаю. - О господи, разве она может сопротивляться ему? - Да,
конечно.

Парень двинулся к японской перегородке. Он ни разу не оглянулся. Насти
для него не существовало. Ну хорошо, пусть так. Ты еще пожалеешь... В конце
концов, не ты меня сюда приглашал, и я имею право вернуться и налить себе
вина. И даже укутаться в одну из драпировок. Пришедший в себя Быков меня не
остановит, ведь с сегодняшнего вечера я официально вступила в должность
музы. Или - преемницы музы, как ему будет угодно.

Настя уже собиралась войти, когда ее остановили тихие голоса Быкова и его
гостя. Было похоже, что они очень недовольны друг другом. Солировал блондин.

- ...я заплатил, и я хочу получить свою вещь.

- Слушай, Кирилл. Я уже объяснял тебе. Ты же видишь, что случилось. К
тому же я плохо соображаю сейчас. У меня опять это началось. Наверняка
что-то не в порядке с головой...

- У тебя всегда было не в порядке с головой.

- Черт бы тебя побрал! Можешь завернуть в бумагу каждый осколок и вывезти
их хоть сейчас к чертовой матери... Вещи нет. Она разбилась. Форс-мажорные
обстоятельства.

- Мне плевать на твои форс-мажорные обстоятельства. - Блондин не повышал
голоса, и это выглядело откровенной угрозой. Прямой и явной.

- Я сейчас верну тебе твои деньги.

- Мне не нужны деньги. Мне нужна вещь.

- Ее нет.

- Мне нужна вещь.

- Выбирай любую лампу. Их здесь четыреста пятьдесят. Можешь забрать две.
Плюс все твои деньги. Это даже больше чем справедливость. Это безумие с моей
стороны... Но, черт с тобой, у меня сейчас нет настроения ругаться и
выяснять отношения.

- Мне нужна вещь.

- Забирай три. Забирай уровские... Не глядя. Я отвернусь... Я отчалю в
гальюн на время. Я ничего тебе не скажу, что бы ты ни взял.

- Ты не понял. Мне нужна именно эта вещь.

Слушать это дальше было невыносимо. Настя вернулась к двери, сунула ноги
в ботинки и принялась медленно их зашнуровывать.

Блондин разочаровал Настю.

Он оказался слишком нудным и слишком привязанным к разбитой лампе. К
Мицуко, если уж быть совсем честной. Интересно, знает ли блондин Мицуко
настоящую? Наверняка знает, если не хочет смириться с потерей даже ее
бледной стеклянной копии.

В любом случае ей здесь больше нечего делать.

...Настя тихонько прикрыла за собой дверь и через две минуты уже была на
улице.

Накрапывал мелкий нудный дождик - такой же нудный, как и быковский гость,
окна дома горели издевательски-уютным светом, и к тому же только теперь у
нее заболела нога.

Кирилл.

Она вспомнила. Быков обращался к своему приятелю именно так - Кирилл. Вот
оно - подтверждение ее шальной мысли о близнецах. В раннем детстве их
разлучили, Кирилл пропал, исчез из Вознесенского. Был увезен цыганами. Был
увезен бродячим цирком. Был увезен косматыми рыбаками на немодной теперь
фелюге. А потом родился еще один мальчик. И его назвали Кириллом - в честь
того, первого... Но почему мама ничего не рассказала ей о брате?..

Чушь. Бред. Вздор.

Он не может быть ее братом, потому что... Настя присела на забрызганную
листвой скамейку и запустила пальцы под ремень. Давай договаривай!

Он не может быть твоим братом, потому что в этом случае у тебя нет
шансов.

Чушь. Бред. Вздор.

У тебя нет шансов в любом случае...

***

...Метелица с трудом добрался до налоговой.

А все оттого, что раз и навсегда установленный распорядок (подъем,
ванная, сортир, завтрак, ванная, сапожная щетка, зеркало в предбаннике,
забыл последний номер ?Дам и Автомобилей?, твою мать, опять придется
возвращаться, зеркало в предбаннике, автобус, метро, трамвай, ?Валмет?) -
этот раз и навсегда установленный порядок был безжалостно нарушен.

И виной всему была Блондинка в Коже, которую он только вчера принял на
работу. Блондинка снилась ему всю ночь. Она перекидывала Метелицу через
плечо, как мешок с отрубями, точила на его проплешине свой
устращающе-грузинский ?русули?, щелкала его ?NIKON СО-OLPIX-990? в бане с
разбитными потаскухами, а в скорбном финале выкинула вещички Метелицы из
начальственного закутка и заняла его место. А его самого отправила
выслеживать материнское стадо зеркальных карпов в поселке Ропша
Ломоносовского района.

Метелица проснулся в холодном поту. Во-первых, потому, что плавать он не
умел. А во-вторых - он ненавидел рыбу.

Но и утро не принесло облегчения.