Чтение 48–й страницы книги ~Тайфуны с ласковыми именами~

где же кнопка? Для кнопки тоже сумели найти кардинальное решение: она
спрятана в одном из кранов парового отопления. Удалив ручку крана, нажимаешь
на кнопку, покоящуюся внутри, и готово - тяжелая массивная стена, словно по
мановению волшебной палочки, сдвигается в сторону, и перед тобой открывается
внутреннее помещение бункера. Гениально, не правда ли?

- А сейф?

- О, сейф никакой загадки не представляет, если у тебя в кармане ключ. Но
весь вопрос в том, как добраться до сейфа или, если угодно, как оградить его
от посторонних. Именно этот вопрос наша фирма решила самым кардинальным
образом!

Мосье Арон смотрит на меня с видом победителя, как будто все то, о чем он
рассказал, - его личная заслуга. Потом его взгляд, скользнув через мое
плечо. снижается, чтобы опуститься, вероятно, на объемистые бедра Флоры. Но
очень скоро он опускается еще ниже, возвращается к нашему столу, мосье Арон
даже очки спешно меняет, потому что, несмотря на близорукость, он видит
какие-то оранжевые листочки, сложенные вдвое и каким-то таинственным образом
оказавшиеся возле его руки. Мосье Арон не такой неопытный человек, чтобы
считать их, хотя это не мешает ему тут же безошибочно определить:

- Думаю, здесь три пятьсот.

- Совершенно точно.

- Значит, вы должны восполнить недостающее, чтобы стало пять.

- Однако без ключа ваши сведения не стоят ломаного гроша.

- А чего стоил бы какой-то голый ключ без моих сведений? - И, заметив мое
мучительное колебание, он вносит ясность: - Ключ при всех обстоятельствах
ваш.

- Ладно, - вздыхаю я и достаю банкноты, которые приготовил заранее. Но,
прежде чем сунуть их ему под руку, я требую: - Укажите точно место и время
встречи.

- Удобнее всего у меня дома. В шесть.

- Раньше никак нельзя?

- Ну, на пятнадцать минут раньше. Дело в том. что в пять я ухожу с
работы.

Я сую ему деньги и одновременно беру его визитную карточку с адресом.
Опасаюсь только, что при всем моем старании сделать это незаметно мой жест
не ускользнул от внимания Флоры.

- Итак, без пятнадцати шесть я у вас, - повторяю я во избежание возможных
недоразумений. - И если в момент расставания вы услышите от меня что-нибудь
еще, то имейте в виду, что это я так, для отвода глаз.

- Я кое-что понимаю в этих вещах, - с достоинством кивает мосье Арон.

Я расплачиваюсь, затем мы с гостем по старому мужскому обычаю заходим на
минутку в туалет. Мне представляется удобный случай прочитать визитную
карточку; запомнив адрес, я рву ее в клочки и спускаю воду. С такой женщиной
никогда не знаешь, что тебя...

Когда мы выходим на улицу, дама, сидевшая за дальним столиком, по
странному совпадению тоже выходит следом за нами, сопровождаемая двумя
стариками британского вида. Ох эти старцы, И эта Сусанна.

- Итак, в пять часов перед "Контис", - доверительно, но вполне отчетливо
произношу я.

- Да, перед "Контис"! - негромко отвечает мосье Арон, бросая в мою
сторону заговорщический взгляд.

- Ты мне скажешь в конце концов, что это за тип? - нетерпеливо спрашивает
Флора, как только мы трогаемся в сторону отеля.

- Не обременяй себя пустяками, - внушаю я ей. - Какая тебе разница, кто
он, лишь бы дело шло на лад.

- В таком случае я пойду за ним и сама до всего докопаюсь. Он так пялил
на меня глаза, что достаточно одного моего слова...

Не закончив, она круто поворачивает в обратную сторону, и я нисколько не
сомневаюсь, что при ее нахальстве ей ничего не стоит увязаться за ним.

- Довольно ребячеств, - рычу я и хватаю ее за руку. - Ты же сама слышала
- зовут его Арон, он служит в "Нидегер и Пробст".

- А зачем он тебе понадобился? - продолжает она расспрашивать, неохотно
идя со мной.

- Чтобы заполучить ключ, понимаешь, ключом он должен меня снабдить!
Теперь ты удовлетворена?

- А где замок? - настаивает на своем эта невозможная женщина.

- Выяснится после обеда. Необходимые сведения плюс ключ - в этом и
состоит значение сделки.

- И все это время вы говорили только о ключе? - любопытствует Флора.

- Ключ стоит денег, милая. И немалых денег.

- Видела, как ты сунул что-то в его рукав. Не слепая.

Мы идем молча, потом она снова спрашивает.

- Но все же ты должен знать хотя бы приблизительно, где находится
замок... В вилле Горанофа или еще где?

- Естественно, в вилле Горанофа.

- А зачем он заказывал это устройство аж в Лозанне?

- Затем, что, наверно, имел в виду людей вроде нас с тобой. И хотел
всячески затруднить их задачу. Можешь мне поверить, я потратил немало
времени, чтоб нащупать этого Арона,

Наконец мы возвращаемся в отель. Сняв пиджак, я вытягиваюсь на широченной
супружеской кровати, просто так, чтобы немного расслабить мышцы, и на всякий
случай незаметно сую под подушку маленький лечебный препарат. Флора тоже
собирается малость отдохнуть и, чтобы не измять свое чудесное летнее платье,
которое так подчеркивает ее могучие формы, предусмотрительно снимает его,
стоя перед зеркалом.

- При виде этого прозрачного белья у меня создается впечатление, что ты
собралась не в деловую поездку, а на стриптиз, - отваживаюсь заметить ей.

- Деловая женщина всегда должна быть готова к стриптизу, дорогой мой. Не
исключено ведь, что он может оказаться и принудительным, - спокойно отвечает
Флора.

- Принудительным? В твоем случае? Не смеши меня.

Не считая нужным отвечать мне, она продолжает вертеться перед зеркалом -
вероятно, не столько осматривая себя, сколько давая мне возможность
полюбоваться ею. Что я и делаю, чтобы не обидеть ее.

Затем она идет ко мне походкой соблазнительницы из старых фильмов,
останавливается и говорит:

- Ты бы разделся, чтобы не измять брюки. Я подчиняюсь, и все с той же
целью - чтобы ее не обидеть. Потом, как-то непроизвольно, создается
ситуация, которую иные целомудренные авторы обозначают одним или несколькими
рядами точек. И мы расслабляемся, чтоб чуток подремать, ведь до пяти еще
далеко, да и "Контис" где-то совсем рядом. У меня, разумеется, нет ни
малейшего намерения вздремнуть, и нервы мои слишком напряжены, так что я
просто слежу, когда моя "супруга" заснет наконец, но она никак не засыпает,
ворочается с боку на бок, и я с трепетом ожидаю, что в один прекрасный миг
кровать под нами рухнет, сокрушенная беспокойной красавицей.

- Ты уже потратил на эту операцию столько денег, Пьер... - слышится
сонный голос Флоры.

- Что верно, то верно, - бормочу в ответ.

- ...И потерял столько времени...

- Что верно, то верно, - повторяю я.

- ...с единственной целью - чтобы меня осчастливить, не правда ли, мой
мальчик?

- Грубовато работаешь, милая. Ты прекрасно знаешь, это не единственная
цель. Но я действительно смогу тебя осчастливить. И в силу простого
обстоятельства.

- Какого именно? - спрашивает она, но сонливость ее уже рассеялась.

- Там, где находится то, что ты ищешь, лежит и нечто другое, интересующее
меня. Предельно просто, верно?

- А что это такое - "нечто другое", Пьер?

- Бумаги, документы - словом, ерунда, не стоящая выеденного яйца.

- И ты готов пожертвовать брильянтами ради ерунды?

- Именно: готов. Как бы невероятно это тебе ни казалось. Неужто ты не
допускаешь, что есть вещи важнее денег?

- Нет. Не могу я допустить подобной глупости, - сознается она. Но вот ее
голос снова делается сонным: - Впрочем, все зависит от точки зрения. Ты,
наверно, из тех, кто, уйдя с головой в политику, бросают бомбы и
стреляются...

Чтобы она могла спокойно уснуть, я не отвечаю на ее слова и мысленно
сосредоточиваюсь на том, что меня ждет. Попросту совещаюсь сам с собой,
чтобы стала ясней перспектива. Не знаю, как долго длится совещание, но у
меня такое чувство, что Флора уже совсем притихла, и я осторожно просовываю
руку под подушку, чтобы добраться до лечебного препарата. Должно быть,
ампулка закатилась слишком далеко, раз я не могу нашарить ее рукой. И когда
мне кажется, что она уже где-то совсем рядом, надо мной неожиданно нависают
пышные груди Флоры,

- Ты спишь, мой мальчик?

Эти слова и эти груди - последнее, что я слышал и видел, прежде чем
погрузиться в неясный и странный наркотический сон.

Просыпаюсь я с острой головной болью и отвратительной горечью во рту.
Однако мне не сразу удается сообразить, что я проснулся, потому что в голове
все еще витают бессвязные образы, и я даже не в состоянии понять, как и
почему я оказался в этой незнакомой квартире. Потом наконец я догадываюсь,
что это, должно быть, отель "Терминюс", и я вижу над своим лицом
покачивающиеся пышные груди Флоры и слышу ее заботливый голос: "Ты спишь,
мой мальчик?"

Усыпила меня моим же собственным снадобьем, кобра этакая. Заметила в
зеркале, как я прячу ампулку, и, пока я раздевался, метнула ее под свою
подушку.

Еще не до конца разобравшись, что и как было, я вскакиваю с постели.
Вскакиваю, чтобы снова свалиться: жутко кружится голова, тошнит. Только
сейчас не время падать в обморок. Снова пытаюсь встать, на сей раз медленно