Чтение 48–й страницы книги ~Пятая жертва~

- Посмотрим... Это будет очень не скоро. Неожиданно все расступились. И
вновь встали по стенам. Кто-то стирал кровь на разбитом лице. Кто-то
отряхивал балахон.

Элла подняла руку.

- Жертва, - произнесла она. И накинула белый, с пятном крови капюшон
налицо.

Все, у кого капюшоны были откинуты, накинули их. Один из присутствующих
припал на колено и протянул Элле нож. Нож очень походил на тот, которым
перерезали горло сатанистке. Но только был раза в два больше. И рукоятка
была резная, инкрустированная, испещренная кабалистическими знаками.

Элла встала над алтарем, на котором распростерся бывший Мастер.

- Не-ет! - заорал он и забился в конвульсиях. - Не-ет!!! В этом крике был
такой ужас, который трудно было себе представить. В миг Ротшаль потерял
человеческое лицо. Он превратился в животное.

- НЕТ!!!

От этого крика мороз продирал насквозь. Он был так жуток, что Валдаев на
миг даже позабыл о своей незавидной судьбе. Ему хотелось одного - чтобы он
замолк.

Элла же не обращала на него никакого внимания, как и все присутствующие.

Она только сильнее сжала обеими руками рукоятку ножа. Произнесла
негромко, нараспев слова-заклинания.

И резко опустила нож...

Потом началось нечто невообразимое. Кровавый шабаш, будто поднявшийся из
фантазий Босха!

Валдаев воспринимал все урывками.

Элла в крови, ее белый балахон весь в пятнах. И в ее руке окровавленный
кусок плоти...

"Балахоны" тянут свои руки к сердцу Мастера. Некоторые начинают биться в
конвульсиях. Все хотят свою долю силы. Все хотят крови...

Безумие охватывает всех. Гвалт - воистину адский гвалт - стоит такой, что
Валдаев затыкает уши. Но это не помогает. Этот визг, хохот, эта ругань, эти
слова пробьются сквозь любую преграду.

Сколько это продолжалось? Время опять сыграло злую шутку с Валдаевым. Оно
перестало считаться...

Но все когда-то кончается. Валдаев отключился на миг и упустил момент,
когда вдруг все завершилось. Исчезли послушники тайного ордена. Исчезло тело
Мастера. На алтаре, изящно закинув ногу на ногу, сидела Элла. Она блаженно
улыбалась, как после полной страсти ночи.

- Как же это было прекрасно, - произнесла она, глянув на Валдаева сверху
вниз.

- Боже мой, Боже мой, - повторял Валдаев.

- Можешь не звать. Его здесь, нет. На эту территорию его юрисдикция не
распространяется....

Она была вся в крови. Кровь на одежде, кровь на руках, в волосах.

- Ну что расстроился, зайчик?! - Она соскочила с алтаря, нагнулась над
пленником, захохотала и провела испачканной кровью ладонью по его щеке. -
Вот так-то лучше...

Он отпрянул, прижался спиной к орошенному кровью алтарю.

- Боже мой, - опять прошептал он.

- Ты был отличной жертвой, котик, - она поднялась с алтаря, облизнула с
ладони кровь и вышла.

Появились двое "капюшонов" - те самые, которые притащили Валдаева из
"каземата" сюда.

- Ну, покойник, не дергайся, - верзила ухватил его за руки.

"Круглый" воткнул в предплечье иглу.

Валдаев с наслаждением ощущал, как мир уплывает куда-то назад, как
оставленный за кормой одинокий остров... "Все", - мелькнуло в сознании...

***

Валдаев опять вмерз в айсберг. Душа рвалась наружу, айсберг кололся. Он
уже почти раскололся. Но что-то изменилось. Айсберг смерзся только сильнее.
Холод сковывал Валдаева. Стискивал его...

- Фу, - фыркнул Валдаев.

- Глянь, Серега, живой.

- Я говорю, живой, а ты - пульс не слушается... Все слушается.

Валдаев приоткрыл глаза. Ему не нужно было много времени, чтобы
очухаться. Очнулся как-то разом. И увидел две физиономии над собой.

- Давай вставай, - Валдаеву плеснули в лицо из пластмассовой бутылки
из-под пепси-колы. - Разлегся, понимаешь...

Это были двое милиционеров - усатый плотный прапорщик и молоденький
худенький рядовой. Один из них ухватил Валдаева за шкирку.

Тот попытался приподняться. Голова закружилась. Он качнулся, но привстал
на колене. Его поддержали за локоть.

Он огляделся.

Слева шли какие-то заросли, овраг. Справа возвышались многоэтажные дома.
Загудел не так далеко, за деревьями, поезд. Солнце клонилось за горизонт.
Или вставало из-за него?.. Нет, пожалуй, все-таки клонилось...

- Во как надрызгался, - осуждающе произнес прапорщик.

- Я трезвый, - вяло произнес Валдаев.

- Ага, а я - перьями оброс, - гыкнул рядовой.

- Я правда ничего не пил. Мне просто плохо. Валдаев был в новом чистом
спортивном костюме. Никаких следов крови на нем не было.

Его затащили в "уазик", стоявший на разбитой асфальтовой дороге метрах в
пятнадцати. Рядовой принюхался:

- Перегаром не несет.

- Мне правда стало плохо.

Прапорщик похлопал Валдаева по щекам и осведомился:

- Что, припадочный?

- Голова просто закружилась.

- А сейчас как?

- Живой вроде.

- И что с тобой делать? - Теперь в голосе прапорщика появилась казенная
угроза с элементом затевающегося вымогательства.

- Не знаю.

- Порядок нарушаешь. На улице валяешься. Паспорт есть?

- Нет паспорта.

- А бабки?

- Нет бабок...

На всякий случай Валдаев похлопал себя по карманам и вдруг почувствовал,
что в кармане брюк что-то есть. Сунул туда руку и нащупал ключи от своей
квартиры и несколько купюр. Вытянул десятидолларовую хрустящую новенькую
бумажку.

- О, "зелень", - с уважением произнес рядовой.

- Фальшивые небось, - деланно нахмурился прапорщик.

- Вроде настоящие.

- Ладно, больной. В больницу не надо? При слове "больница" Валдаев
зажмурился.

- Да нет, я в порядке, - поспешно воскликнул он.

- Тебя до метро довезти?

- Да. Если не трудно.

- Уплочено, - прапорщик удовлетворенно хлопнул себя по карману, где уютно
приютилась десятидолларовая бумажка.

Машина поползла по разбитой дороге и закрутилась среди новостроек. Минут
через десять она выехала к метро, возле которого был автобусный круг. Там
стояли палатки, играл на гармошке нищий и было полно народу.

- Спасибо, - Валдаев вышел из салона.

- Трешник на метро есть? Держи, - протянул прапорщик монеты. - Больше не
падай, - махнул он рукой, и "уазик" тронулся с места.

"Живет больное все быстрей,

Все злей, все бесполезней.

И вся история страны -

История болезни", -

Хрипел из динамика на ларьке голос Высоцкого.

Налетел ветер. Валдаев согнулся. Прочитал на круглом здании название
станции. Он здесь ни разу не был. Знал только, что станция эта новая и
дальняя. И находится у черта на рогах. Но это не страшно. Доберется.

Он побрел ко входу в метро, привычно впадая в жиденький человеческий
поток.

Он передернул плечами. Перед глазами предстала картина - вагон
останавливается около подземного храма. И там уже ждут молчаливые фигуры,
строгие капюшоны которых скрывают ядерный заряд таящейся в них ненависти...
Тьфу, эти фантазии,

А вообще был Храм? Или все привиделось? Или у него чужая память?..

***

"Очередная жертва сердцееда", - гласила статья в "Мегаполисе".

Была и фотография. Человек с вырезанным сердцем. В нем с трудом можно
было узнать Ротшаля.

"Профессор-генетик стал жертвой опытов", - сообщала статья в "МК".

Валдаев отбросил газеты. Потянулся за чашкой кофе, стоявшей на столике
рядом с креслом. Отхлебнул глоток.

Последние несколько дней были суматошными.

Когда он возвратился домой, его там ждали. Взяли под руки, отвезли в
райотдел милиции. Вскоре там появился майор Кучер. Начал задавать вопросы:
где был, что делал, как смылся из клиники? И куда дел дядю без вести
пропавшей Эллы?

Валдаев отвечал последовательно - ничего не знаю, ничего не помню. Все
психологические атаки майора были теперь для него трын-трава. После храма