заплатил за мороженое и попробовал -- оно оказалось миндальным.
новном группы подростков. Я сел за столик подальше от окна и за десять ми-
нут дважды увидел проезжающий мимо фургон "Топлайн фудс" и один раз -- свою
машину.
го и другого одновременно. В заднем отделении магазинчика была дверь с бук-
вой М. Я доел мороженое и зашел туда. Там я взглянул на свое отражение в
маленьком зеркале над раковиной. Рана на левой скуле запеклась черной кор-
кой, толстой и слишком заметной. Намочив бумажное полотенце, я стал осто-
рожно смывать засохшую кровь, стараясь не вызвать нового кровотечения, но
улучшил положение лишь частично.
на сей раз закрепил его правильно, но он так и не работал. Сильно подавлен-
ный, я выудил из-за пазухи оболочку и с трудом натянул ее -- почти не дей-
ствующей правой рукой, без талька, и рука приобрела видимость нормальной.
вещи, почти невыносимые. Ну ничего. Переживем.
так что разрез побледнел, став почти одного цвета с кожей. Неплохо.
тельно.
"Топлайн фудс", за рулем которого сидел один из облаченных в синюю форму
охранников. Он внимательно оглядывал другую сторону улицы.
лю и сказать: "Извините, но кое-кто хочет убить меня. Пожалуйста, отвезите
меня в полицейский участок". А там: "А что это за люди?" -- "Исполнительный
директор "Топлайн фудс" и Эллис Квинт". -- "Да?! А вы, значит?.."
"повернете, потом прямо, потом налево -- там около мили", -- и в поисках
чего получше я пошел в указанном направлении. Первое, что мне попалось на
глаза, была автобусная остановка, на которой стояло несколько человек. Я
присоединился к ним и встал спиной к дороге, а потом подошла женщина с дву-
мя детьми и встала так, что скрыла меня.
ним ехал белый "Роллс-Ройс". Из моей машины вышел Эллис, из "Роллс-Ройса"
-- Йоркшир. Они совещались, яростно указывая вверх и вниз по улице, а я
стоял, склонившись к детям и молил о том, чтобы меня не заметили.
человека. Ожидающие, включая меня, зашли. Я сопротивлялся искушению посмот-
реть в окно, пока автобус не тронулся с места, а после этого с облегчением
убедился, что два человека возле машин все еще разговаривают.
ца? Мне нужно было убраться подальше. Я заплатил за проезд до самого конца,
что бы это ни означало.
идут по магазинам. Я чувствовал себя оторванным от этой жизни, даже не
знал, который час, потому что часы с металлическим браслетом, которые я
обычно носил на левой руке, остались, как я предполагал, в кабинете Йоркши-
ра.
пок, сумки. Болтовня. Куда я еду?
корне, на полдороге к Ливерпулю, откуда шли поезда на север, а мне надо бы-
ло на юг.
ни фургона "Топлайн фудс", ни "Мерседеса", ни "Роллс-Ройса", что не означа-
ло, что Эллис и Йоркшир не подумали об автобусах и поездах. На станции Ран-
корн я не чувствовал себя в безопасности. Через четыре минуты должен был
прийти поезд до Ливерпуля, так что я купил билет и сел на него.
ное нежелание просить помощи у местной полиции. Они не одобряют посторонних
детективов. Кроме того, если я влипаю в неприятности, я считаю, что в сос-
тоянии выпутаться из них своими силами. Норманы Пиктоны встречаются редко.
Более того, в Ливерпуле меня могли счесть местным парнем, который предал
свои "корни".
спресс на Лондон, подумал я, потом обратно в Ридинг и на такси в Шел-
ли-Грин, дом Арчи Кирка.
верпуль -- Борнемут, отправление в 3.15. Медленный поезд, который тащится
на юг до Пролива, со множеством остановок по дороге... А одна из этих оста-
новок -- Ридинг.
забрался в последний вагон, раздался свисток. Проводник помог мне и закрыл
дверь. Колеса завертелись. У меня не было билета, я задыхался, но это было
чудесное избавление. Это чувство продержалось только до первой остановки,
которая, к моему ужасу, оказалась Ранкорном.
вижно, как будто меня -могло выдать малейшее движение.
синее охранник "Топлайн фудс" говорил по радиотелефону и качал головой.
Банбэри, Оксфорд, Дидкот, Ридинг.
ло. На каждой остановке страхи воскресали, хотя я и твердил себе, что это
нелогично. Огромным гаечным ключом можно убить неожиданно... Не будь дура-
ком, говорил я себе. Между Ранкорном и Крю я купил у кондуктора билет, но
каждое его следующее появление, когда он проверял билеты, заставляло сжи-
маться мое сердце.
жество такси. Я в безопасности доехал до Шелли-Грин и позвонил в дверь Арчи
Кирка. Дверь открыл он сам.
цах отразилось потрясение.
шо. Отлично. Входи и садись.
в удобное кресло. А сам занял жесткое. Он попросил Арчи принести бренди и
налил мне полстакана обжигающего напитка.
собой. Чарльз твердо верил в живительные свойства алкоголя, и я подтверждал
это довольно часто.
ко успокоило их, потому что мой облик стал более привычным.
же со мной такое?
моих отчаянных трюков дзюдо. Голова была тяжелой, рука опухла и саднила
после развлечений Эллиса. С одной стороны, я был жив и дома и реакция была
вполне нормальная, но я не должен был падать в обморок.
удобнее и собрался.
но. Я улыбнулся.
какая-нибудь крупная фигура. Ответ -- да, стоит, но это сам Эллис Квинт.
становится известен.
беда сейчас, плата потом.
редсказуемый нрав и неконтролируемое желание стать магнатом. Я назвал это
манией, потому что он возвеличивает себя совершенно нездоровым образом. Он
построил офисное здание для большого предприятия -- оно почти пустует, --
прежде чем создал само производство. Он сдвинулся на рекламе -- устраивает
в понедельник прием для половины Ливерпуля. У него есть план -- есть жела-
ние -- подгрести под себя все производство конских кормов. Он нанял по
меньшей мере двух телохранителей, которые по его приказу способны убить,