Чтение 48–й страницы книги ~Их было семеро...~

потащат ребят, не до нас будет. Перенесут в кубрик, больше некуда. Когда
отчалят, возьмешь на себя штурвального. И если кто останется на палубе -
тоже. А я займусь остальными.

- Давай наоборот, - предложил Трубач. - Их же там будет трое да плюс
угонщик.

- Отставить. Через двадцать минут направишь буксир прямо в берег,
посадишь на мель. После этого сразу переключайся на кубрик. Задачу понял?

- Понял. - Он наклонился, как бы поправляя штанину, и плюхнул мне на
колени что-то тяжелое. - Пусть хоть это у тебя будет.

Я, даже не взглянув, уже знал, что это такое. Ну, конечно:
кольт-коммандер 44-го калибра. Тот самый, в подарочном варианте, с витрины
никосийской фирмы "Секъюрити". Ну, народ! Что говори, что не говори!

- Трубач, твою мать, - сказал я. - Лучше бы ты пианино купил!

- Зачем? Я на нем плохо играю.

- За это не сажают. А за пушку сажают! А если бы тебя с ним прихватили?
Все дело бы завалил!

- Не прихватили же, - буркнул Трубач. - Я его в саду прятал.

Очень хотелось мне высказать все, что я по этому поводу думаю, но времени
на политико-воспитательную работу уже не было. Я сунул кольт за спину под
ремень джинсов, на самых малых оборотах обогнул сейнер и протиснул наш
глиссерок между сваями причала. Здесь двигатель пришлось совсем заглушить.
Отталкиваясь руками от осклизлых балок, облепленных ракушками, мы перегнали
лодку почти к самому концу причала и привязали к свае. Расчет был на то, что
буксир подойдет не носом, а сбоку, и никто не заметит, что там белеет под
настилом, а если даже заметит, не обратит внимания.

Так и вышло. Буксир плотно притерся к причалу. Пока наверху топотали и
матерились, мы с Трубачом прыгнули с поперечной балки в шлюпку, а с нее
вползли на корму и притаились за буксировочной лебедкой. Прямо перед нашим
носом четверо мужиков протащили, как кули, Артиста и Боцмана и снесли их по
лесенке в кубрик. Трое остались в кубрике, а четвертый тут же выскочил,
прогрохотал ботинками по железной палубе и скинул с причального кнехта
швартов. После чего прыгнул на отваливающий от причала "Р-35", остановился у
борта и закурил.

Докуривал он уже в воде: Трубач ужом скользнул по палубе, взял его за
щиколотки и перебросил через перильца. И тут же метнулся к капитанской
рубке, прижался спиной к стене рядом с трапом, ведущим в рубку. И вовремя:
из дверцы высунулся капитан или штурвальный и завертел головой, всматриваясь
в слабо разреженную неполной луной темноту и пытаясь понять, в самом деле
что-то упало в воду или ему показалось. В следующую секунду он уже сам
бултыхался в море.

Удобно все-таки на воде работать. Выбросил человека - и можно уже не
опасаться, что он вскочит и снова кинется на тебя, демонстрируя какое-нибудь
устрашающее кунг-фу.

Буксир рыскнул, но Трубач уже подхватил штурвал и повел посудину в огиб
причала в сторону Лимасола.

Отсчет двадцати минут начался.

Я подобрался к открытому по случаю теплой погоды и почти полного штиля
иллюминатору и заглянул в кубрик. Артист и Боцман сидели на койке,
спеленутые, как дуси, поросячьи хари на их лицах, слегка сбившиеся на
сторону, лучились доброжелательством. Два мужика в майках-тельняшках
сноровисто обыскивали их. Им было лет по тридцать. Крепенькие такие, с
хорошими бицепсами на обнаженных загорелых руках, без татуировок, с
нормальными прическами, один с аккуратно подстриженными усами. Чем-то
знакомым от них веяло.

Офицерской казармой.

Тренировочным лагерем.

"Альфой".

Усатый извлек из кармана Артиста радиопередатчик и протянул кому-то
третьему - третий сидел или стоял у противоположной стенки кубрика и из
иллюминатора был мне не виден, а всовывать голову внутрь я, понятно, не мог.

- Вот, - сказал усатый. - Больше ничего нет.

- У этого тоже, - добавил его безусый напарник, обыскивавший Боцмана.

- Хорошая штучка, - проговорил третий, разглядывая, вероятно, рацию. -
Двенадцать каналов. Зона действия не меньше десяти километров... А ну-ка...
Я - Море, вызываю Берег. Как слышите меня? Прием!..

У меня появилось искушение ему ответить, но я сдержался.

- Я - Море, вызываю Берег, - повторил третий. - Берег, ответьте Морю.
Прием!.. Берег безмолвствует... Что ж, давайте посмотрим на наших гостей.
Снимите маски!

Из-под розовых хрюш появились хмурые лица Артиста и Боцмана.

- Какие люди! Вот это сюрприз! - вполне, как мне показалось, искренне
изумился третий. - Да это же наши друзья-спортсмены! А вот тут я уже чего-то
не понимаю. Каким образом вы оказались в фургоне? И в таком виде! Что вы
делали в отеле "Малага"? Кто вас связал? Я не сомневался, что ваши друзья
Пастухов и Ухов вытаскивают из отеля нечто совершенно неординарное. Поэтому
и позволил себе предпринять некоторые действия, чтобы удовлетворить свое
любопытство...

- Угнали чужой фургон, - вставил Артист. - Очень некрасиво.

- Я его верну. Но что этим грузом окажетесь вы! Может, объясните мне, что
все это значит?

- Прямо сейчас? - спросил Боцман. - Или сначала включите громкую
трансляцию, чтобы наш разговор слышало все побережье?

Ну, Боцман! Вольф Мессинг! Не мог он увидеть меня в иллюминаторе. Никак
не мог! И не мог знать, что мы здесь. Протелепал? Или рассчитывал, что с
этим третьим они справятся и со связанными руками-ногами? Оно, конечно, нет
предела силе человечьей, если эта сила - коллектив. Но когда ты спеленут...
А если у него пушка? В общем, как бы то ни было, но ход он сделал блестящий.
В шахматных нотациях после такого хода ставят три восклицательных знака.

- Резонно, - помедлив, сказал третий. - Пойдите, ребята, покурите на
палубе!

Я быстренько переместился к выходу из кубрика. Когда первый, безусый,
поднялся на палубу, я слегка отключил его и отсунул в сторону, чтобы он не
сковывал мне свободу маневра при встрече со вторым. И чуть припоздал. Усатый
мгновенно сориентировался и принял боевую стойку. Ну чистый Чак Норрис! Вот
за что меня полковник Дьяков нещадно гонял, а я потом так же нещадно гонял
ребят. Сначала бить надо, а потом уж принимать стойку. Никакого желания
устраивать показательный поединок с этим Чаком Норрисом у меня не было,
поэтому я сунул ему под нос трубачевский кольт-коммандер и взвел курок.
Конечно, ошибкой была покупка этого кольта. Но коль уж ошибка сделана, глупо
было бы не извлечь из нее пользу. Когда усатый сообразил, что это за
красивая штуковина поблескивает перед его фейсом, я сделал левой рукой
приглашающий жест. Он тотчас понял его и красивой "ласточкой" нырнул через
борт. В это время безусый зашевелился и поднялся с палубы, как боксер в
грогги при счете "девять". Его я просто свалил в море. Вода теплая,
очухается, а до берега недалеко. А если плавать не умеет, так нечего и
тельняшку носить, вводить людей в заблуждение. Но он вроде умел.

Я вернулся к иллюминатору. Оттуда тянуло сигаретным дымком - этот
невидимый третий курил.

- Итак, - сказал он. - Давайте познакомимся.

- Давай, - согласился Боцман. - Только руки развяжи. А то как же
знакомиться, если руку не пожать?

Третий засмеялся:

- Ну нет! Я даже ноги вам не развяжу. Не светит мне, чтобы здесь
повторилась хоть малость того, что произошло на вилле "Креон".

Я подобрался. Здесь была настоящая опасность. Кто он, черт бы его побрал?
Откуда он знает про виллу "Креон"?

Больше всего я боялся, что ребята выдадут себя. Но они с недоумением
переглянулись, а Артист спросил:

- Что такое вилла "Креон"? Вроде монастыря Кикко? Или катакомбов святой
Соломонии? Надо будет попросить, чтобы нас туда свозили.

- Не будем терять времени. Выбор у вас небольшой. Вы понимаете, о чем я
говорю?

"Сука, - подумал я. - Это у тебя небольшой. Да откуда же мне знаком его
голос?!"

Я взглянул на часы. До кораблекрушения оставалось двенадцать минут. Его
уже можно было не ждать. С одним-то я уж как-нибудь справлюсь, будь у него
хоть пулемет. Я уже хотел занять исходное положение у двери в кубрик, но тут
ожила рация.

- Я Берег, вызываю Море, - послышался в ней голос Дока, слегка
приглушенный расстоянием. - Море, как слышите меня? Прием.

- Я Море, слышу вас хорошо. Кто вы? Прием, - ответил невидимый мне
собеседник Артиста и Боцмана.

- Я "Три оливы". Себя можете не называть, я вас узнал.

- Вы в этом уверены?

- Да.

- Как?

- По голосу.

Я прямо осатанел. Док узнал. Да почему же я-то не узнаю?!

- Вы находитесь на борту судна малого каботажа "Р-35", - продолжал Док. -
У вас двое наших людей. Воздержитесь от любых поспешных действий по
отношению к ним.

- А если я не последую вашему совету?

- На вашей вилле произойдет то же, что на вилле "Креон".

- И вы уверены, что это сойдет вам с рук?

- Ваш интерес к дальнейшему развитию событий будет потусторонним.

Ай да Док! Я даже не думал, что он может так разговаривать!

- Допустим, вы меня убедили. Я воздержусь от поспешных действий по
отношению к вашим друзьям. Что вы предложите мне взамен?

- Гораздо больше, чем вы можете предположить. Сейчас я прокручу вам
магнитофонную запись одного разговора. После этого все ваши вопросы