одной стороны, это могло означать любовную встречу, с другой - какую-нибудь
садистскую штучку, с третьей - вообще отправление на тот свет. Но я,
поскольку действительно вымотался, то с благодарностью принял разрешение. Я
пошел к двери, за мной было встала из-за стола и Марсела, но Соледад
остановила ее:
видела.
дистанцию рукопашного боя. Не сомневаюсь, что, если бы я попытался прыгнуть
за борт, чтобы поплыть на ооновский пост, или пошел бы не в ту каюту, он
открыл бы огонь без предупреждения. Каюта, где в прошлую ночь я приобретал
Марселу, была соответствующим образом подготовлена. Ни автоматов, ни
пистолетов, ни гранат, никакого иного оружия в ней не оставили. Даже
сюрикены забрали. Кроме того, наглухо завинтили иллюминатор снаружи, а на
палубе выставили в качестве часового одного из черных. Я его, конечно, не
видел, но то, что он там стоял, чувствовалось по дыханию и по скрипу палубы.
И в коридоре охранник тоже остался. Поэтому в постель я лег с легким
сердцем, убежденный, что до утра, во всяком случае, доживу. Если человека
собираются вскорости убить, то не приставляют к нему усиленную охрану.
я доживу до утра, показалась мне весьма наивной. Например, Соледад могла
прийти в голову идея подложить мне в каюту жарараку, ядовитого паука,
воткнуть мне в зад иголку с кураре или еще какой-нибудь дрянью. Тем не
менее, помолившись Господу Богу за то, что он позволил мне прожить до утра,
я понял, что нахожусь под арестом, хотя и в весьма комфортабельной камере с
ванной, душем и ватерклозетом. Дверь каюты была заперта снаружи, иллюминатор
- тоже. Когда я постучал в дверь, охранник ответил дипломатично:
что голодать мне недолго, и улегся на постель.
играла очередной спектакль. Она нарядилась в костюм горничной - вероятно, он
имелся в ее гардеробе и был принесен на "Дороти" специально для этого
случая. Итак, она явилась в коричневом платье с плиссированной юбкой, в
белом кружевном фартучке, черных сетчатых чулках, лакированных туфлях и
опять-таки кружевной наколкой на прическе. В руках у нее был поднос, на
котором стоял стакан апельсинового сока, омлет с беконом, чашка кофе и
вполне прилично изготовленные тосты.
сэр.
меньшей мере, Полем Гетти.
поставила завтрак на стол и, сделав шаг назад, застыла у двери.
лукавые глазки.
которую считал наиболее логичной.
играю. Вы, Энджел, должны были хотя бы ущипнуть меня за попку. Неужели
старый миллионер, которого вы изображаете, просто так отпустил бы
симпатичную, смазливую горняшку? Во всех фильмах они только и делают, что
пристают к горничным. А вначале вы сыграли хорошо! Я думала вас удивить, а
вы сразу все поняли. Я уже думала, что вы будете хорошо подыгрывать, а тут -
бац! Ошибка.
ущипнуть?
что я свободна, и теперь я ушла.
согласилась Соледад. - Итак, я иду к двери...
вас жду, - когда Соледад повернулась, я отвесил ей легонький шлепочек по
мягкому заду.
и, поскольку был вполне голоден, съел его очень быстро. Через четырнадцать
минут завтрак был съеден, а еще через тридцать секунд явилась Соледад с
газетами.
монитор".
сегодняшнего числа...
газеты?
здесь, на этом островке?
- у Мэри и Синди есть телефакс, который через спутник может принять любую
газету.
ей-Богу не знаю! По-моему, если я достаточно старый миллионер, то свежие
новости должны меня интересовать намного больше, чем молоденькие горничные.
миллионер?
Скажем так, лет пятидесяти?
поведу себя в пятьдесят лет, мне трудно представить.
ланча, - пригрозила Соледад, - неужели вам непонятны мои желания?
непредсказуемыми. Вот я съел ваш завтрак, а сам думаю: не подмешала ли мне
мисс Соледад какой-нибудь медленно действующей дряни, от которой я буду
загибаться в течение трех суток, визжать от болей, блевать и истекать
дерьмом? Или наоборот, вы устроите мне колоссальный запор, а потом явитесь в
халате медсестры и будете ставить мне клизму. А может быть, вам захочется
лечить меня инъекциями и вы будете всаживать мне в зад уколы - от вас можно
ждать всего!
поднимает вас в моих глазах. Вы говорите о непредсказуемости, как о чем-то
дурном, но ведь именно в ней-то и заключается вся прелесть! Конечно, проще
всего было прийти сюда в купальнике, сделать несколько стриптизных па, снять
верхнюю часть, потом, извиваясь, выскользнуть из нижней, еще чуть-чуть
повертеть задом и после этого сесть на вас верхом... Но это так пресно, так
пошло и самое главное - скучно. Секс должен быть театрален, в нем должна
быть какая-то экзотика, игра, немного гротеска и баловства, немного страха,
пародии, иронии - именно тогда это не просто случка самца и самки, а
наслаждение для интеллектуала.
интеллектуалам.
строго говоря, не можете считаться интеллектуалом, ощущать им себя хотя бы
чуть-чуть очень приятно. Воображать, фантазировать, перевоплощаться,
обретать иной облик - разве это не удовольствие?
ваш бизнес и ехать в Голливуд.
самое главное - они играют за деньги, а я - просто так, ради удовольствия.
Это ведь просто понять, не так ли?
деньги получать - это, по-моему, совсем хорошо.
может быть удовольствием. В этом случае над тобой всегда висит принуждение:
не сделаешь - не заплатят. Это все равно, что плетка надсмотрщика на
плантации. А вот если той же самой плеткой тебя секут по твоему желанию -
это больно, но приятно.
крайней мере "пи-эйч-ди".
было страшно дотронуться до нее. И не протянуть к ней руку было страшно
тоже. Это противостояние внутри длилось очень долго, пока ее язык продолжал
ошарашивать меня парадоксами и философствованиями. Наконец она грустно
сказала:
Это вам дорого обойдется!
из-под кофе и с силой хватил ее об пол так, что осколки брызнули в стороны.
миллионера. - Немедленно соберите осколки!
Лукин Евгений
Контровский Владимир
Конюшевский Владислав
Посняков Андрей
Лукин Евгений
Белов Вольф