Чтение 48–й страницы книги ~Ломовой кайф~

свои комплексы Надька, - принеси-ка музычку!

- Если можно... - поддакнула Полина.

- Ничего, что после "заупокоя"? - засомневался Таран, но отправился за
"JVC" и кассетами. Пока копался в комнате, несколько раз слышал дамские
"хи-хи" да "ха-ха" с кухни. Пожалуй, это был один из последних моментов,
когда в его душе опять зашевелились подозрения. Правда, на сей раз, можно
сказать, совсем безобидного плана. Ему показалось, будто Надька рассказала
своей новой подружке про историю с Зыней, и теперь обе змеи подколодные
потешаются над обоими представителями сильного пола, участвовавшими в этих
событиях несколько часов назад.

Установив магнитофон и зарядив в него кассету с неведомо какой группой -
Таран, как уже говорилось, в них ни хрена не понимал! - приступили к
танцам. То есть стояли посреди кухни и дергались помаленьку втроем, немного
толкаясь по причине тесноты. Потом Полина направилась в туалет, кокетливо
стрельнув глазками и хихикнув: "Не провожайте меня..." - а Надька, обняв
Юрку за талию, прижалась к нему и забормотала в ухо:

- Она такая классная, эта Полинка, правда? Таран хотел сказать: "Посмотрела
бы ты, как эта "классная" заставила бандита Алика расстрелять своих
наивернейших подручных!" - но почему-то не стал этого делать. На фига такие
грустные дела вспоминать? Сейчас-то все спокойно, жизнь прекрасна, вино
хорошее, компания приятная. А оргия на теплоходе, поездка на "Соболе", а
потом на "Ниве" - все это было давно и неправда.

- Правда, - ответил Таран совсем не то, что хотел сказать. - Она хорошая,
только очень несчастная. Брата какие-то бандиты метанолом напоили, бабушку
тоже убили... И ее в Москве могли убить, только повезло - мы с Лизкой
выручили.

- Да-а?! - Надюхины влажные и приятно пьяненькие глазки широко открылись.

- Как мне ее жалко!

Таран в этот момент еще помнил, что Полининого братца отравили не просто
так, а после того, как он совершил заказное убийство - убил одного из
людей, работавших на Птицына, некоего Павла Степановича. И насчет того, что
ее бабушка Нюша, помимо лечебной деятельности, какие-то яды готовила, по
силе не уступавшие кураре. Ну и о том, что сама Полина тоже крепко дружила
с бандой Зуба, Юрка помнил. Однако ничего говорить Надьке не стал.

- Мне тоже ее жалко, - сказал Юрка, забираясь ладонями под Надькину майку и
ласково проводя ими по гладкой прохладной спинке. А потом поцеловал Надьку
в губки. Бережно, очень легонько.

- Я пойду постель приготовлю... - услышав приближающиеся шаги Полины,
прошептала Надька и, выскользнув из рук Тарана, ушла в спальню. А Полина,
придя на кухню, продолжила танец с Юркой, тем более что пошло нечто
медленное, типа блюза какого-то.

Тут Юрке даже лезть под майку не потребовалось, ибо гладкая талия Полины и
так была ничем не прикрыта. И Юркины ладони так и занежились на этой
ласковой, бархатистой коже. Зато Полина уже явно без особой скромности
заползла мягкими лапками под майку Тарана.

- Ты меня не забыл, Юрик, правда? - проворковала она, прижимаясь к его
щеке. - А я все помню: и баню с Василисой, и номер, где мы втроем спали, и
теплоход... Тебе там хорошо было, верно?

Юрка все помнил. И то, как хорошо было в бане, и как страшно на теплоходе.
Но он еще раз произнес не то, что было на языке:

- Да, там было здорово, я все помню.

- А хочешь, будет еще лучше? - Полина вытянула язык и осторожно провела им
Юрке по губам. А одна из горячих ладошек перекатилась со спины на живот,
пронырнула за ремень, в трусы и ласково пощупала Тараново хозяйство.

- Надька - это ведь не Василиса... - пробормотал Юрка в некотором смущении.

- Чудачок... - потершись щекой о подбородок Тарана, мурлыкнула Полина. -
Она сейчас стелет постель на троих, понял?

Только в этот момент неизвестно на каком уровне подсознания Юрка догадался:
Полина взяла их с Надькой под контроль так же, как когда-то жлобов на
теплоходе. Только там все казалось совершенно неестественным, грубо
прямолинейным, а теперь Полинино влияние проявлялось постепенно, мягко и
неназойливо. Там все происходило как бы ни с того ни с сего, а здесь
отношения теплели постепенно, даже не поймешь сразу, от вина или под
влиянием Полининой воли. Однако сила этого влияния явно была намного
мощнее, и противостоять ей было совершенно невозможно.

- Ты прелесть! - шепнул Юрка, отодвинув носом душистые пряди, прикрывавшие
Полинино ушко.

- Вы не пожалеете, правда! - сказала Полина, продолжая поглаживать
пальчиками то, что было у Юрки в штанах. - Хочешь ко мне?

И хотя еще секунду назад Таран сильно опасался, что может вернуться Надька,
которой это не очень понравится, он скользнул рукой по мягкому животу
Полины, добрался до волосиков, а затем притронулся пальцами к скользкой,
мокрой и влажной щелочке.

- Чувствуешь?! Это она тебя хочет... - прошептала бесстыдница. - Приласкай
кисоньку, приласкай...

А сама мягко тискала то, что у Юрки уже начало каменеть.

Впрочем, у нее еще одна рука была. Прибалдевший Таран даже не успел
заметить, как эта шаловливая ручонка уцепилась за петельку "молнии" и -
ж-жик!

- одним, движением распахнула ширинку. А та, что ласкала, приспустила
резинку трусов и ловко выпростала на свет весь Юркин струмент с прибором.
Как раз в тот момент, когда Надежда входила в кухню.

Юрка вообще-то уже догадывался, что супруга скандала не закатит, но той
реакции, которая последовала, не ожидал никак. Руку из Полининых трусов он
все-таки выдернул, но уже на Надькиных глазах, так что и это движение не
прошло для нее незамеченным. Тем не менее она глазом не моргнула и
произнесла, подмигнув Юрке:

- Ой, жарко-то как! Может, под душ заберемся?

- И правда, - согласилась Полина, взяла Тарана все той же хулиганской
ладошкой прямо за набалдашник и повела его за собой, как слона на
веревочке. А Надька тоже уцепилась ближе к середине, так сказать, и они
вдвоем, отпуская хохотунчики, отбуксировали Юрку в ванную. Таран, конечно,
при движении не очень упирался, а девки не бегом бежали, так что никаких
особых страданий это не принесло, но вот острых ощущений прибавилось.

Тряпки все полетели в кучу, куда-то на стиральную машину. Почему-то при
виде этой машины Юрка вспомнил премудрую прачку Василису, которая была
напарницей Полины в банном "па-де-труа". Сейчас на месте Василисы играла
Надька. Тоже смугленькая и загорелая для контраста с молочно-белой Полиной.
Правда, Василиса была еще и блондинкой, а тут две "каштанки" собрались.
Только у Полины волосы были подлиннее, до плеч, и с кудряшками, а у Надьки
только чуть-чуть ушки скрывали. А вот по росту, полноте и вообще по
габаритам одна другой ничем не уступала. Запросто могли бы тряпками
менятся.

Главная разница между тем "па-де-труа" и этим, конечно, состояла в том, что
Надька доводилась Тарану законной женой со штампом в паспорте и другими
далеко идущими последствиями, а Полина - нерегулярной любовницей. Тогда как
в бане что Васька, что Полина были на равных юридических основаниях. Просто
Васька, как баба бывалая и нахальная, явочным порядком захватила ведущую
роль. К тому же тогда она как-никак была хозяйкой бани, куда по щедроте
души пустила незаконно вторгшихся Юрку и Полину.

Здесь, по идее, ведущая роль должна была принадлежать Надьке. И она эту
роль какое-то время играла, во всяком случае, до момента приглашения под
душ. Однако официальный статус хозяйки дома, который Полина-скромница вроде
бы поначалу безоговорочно признала за Надькой, был сущей ерундой по
сравнению с фактическим статусом "хозяйки положения", который Полина никому
отдавать не собиралась.

- Юрик, - попросила Полина, - сделай такую теплую-теплую водичку, не
горячую и не холодную. Можно?