мой дорогой, - искренность. А также преданность. Не забывайте об этом, и вас
не забудут. В смысле поддержки, защиты и благ земных? - Он повернулся,
спрятал бумаги в сейф и произнес начальственным тоном:
понедельник.
ситуацию под контролем. В наблюдении больше нет необходимости, однако
никаких шуточек и фокусов, Дмитрий Григорьевич! Сидите на месте, никуда не
уезжайте. Двенадцатого, в воскресенье, вам позвонят, условятся о встрече.
Скорей всего здесь. - Он хлопнул ладонью по столу, потом начал
приподниматься как бы для прощального рукопожатия, но вдруг снова сел и
заговорил таким тоном, словно оставалась еще одна, позабытая за важными
делами мелочь. - Увидитесь с Александром Николаевичем, скажите, чтоб
перестал дурить, вышел из подполья и взялся за работу. Все прощено и забыто,
никто его не обидит, и все - а прежде всего я, - он ткнул пальцем в грудь, -
все понимают, что Косталевский - человек незаменимый. Труднозаменимый,
скажем так. И нам бы его заменять не хотелось. Он ученый, так пусть
работает! Он, кажется, вам доверяет, Дмитрий Григорьевич. Так что вы
постарайтесь донести до него мое мнение в самой? гм? лестной форме. Очень
постарайтесь, мой дорогой!
экс-генеральскую ладонь. Потом сказал:
Сами, лично? Там ведь были три таких орла? верней, орел и два подорлика?
Вам-то зачем беспокоиться? - В серьезных делах стоит побеспокоиться всегда,
и всюду нужен хозяйский глаз и присмотр, - прищурившись, произнес Зубенко. -
Взять ту же Испанию? Помните негра, который к вам в приятели набивался?
Того, которого наш Чернозуб потешил ?веселухой?? Помните, вижу? Так вот, он
ведь и номер Чернозуба обшарил и кое-что там нашел? еще один футлярчик,
коричневый? Нашел и увез с собой, своим, значит, специалистам - чтоб
поглядели, разобрались? Ну, пусть глядят! Пусть изучают! Вещица-то
редкостная - парализатор. Вам Александр Николаевич о нем не рассказывал?
бы был момент, когда Косталевский засмущался. Точно, был! Когда обсуждались
возможные потенции - гипноглиф страха, например, и прочая жуть и ужас. Что
же он еще сотворил, почтенный наш профессор?..
постеснялся? А это, Дмитрий Григорьевич, такой предмет, который редуцирует
ментальную активность. Проще говоря, отключают мышление. Но не сразу, не
сразу? Кто месяц продержится, кто - целый год, но рано или поздно тихий
кретинизм обеспечен. Профессор наш Александр Николаевич сделал такую штучку,
одну-единственную, в порядке эксперимента. Давно еще, в самом начале? Вот и
пригодилась. Пусть разбираются, пусть!
у меня стояли дыбом, а по спине струился пот. Спускаясь на лифте (конечно, в
сопровождении охранника), я размышлял над тем, успеет ли Ричард Бартон дать
фотографию в ?Плейбой? - ту самую, с лунными розами, на фоне какой-нибудь
топ-модели. Может, и успеет, но завести свой садик в Калифорнии ему, похоже,
не судьба.
the devil - кто обедает с дьяволом, должен запастись длинной ложкой.
***
и чрезвычайным. Пережитое и передуманное зашторило лик мой чадрою грусти и
притушило блеск очей; а если говорить без выкрутасов, то был я голоден,
грязен, мрачен и утомлен. Любимая мной, однако, не пренебрегла - обняла,
утешила, приголубила. Пахло от нее розами, и я, прижимаясь колючей щекой к
ее волосам и вдыхая их аромат, вдруг понял, что этот запах отныне будет
ассоциироваться с Дарьей - и сейчас, и после, и во веки веков, в те
далекие-предалекие времена, когда мы будем скрипеть суставами, пить не вино,
а корвалол, и нянчиться с внуками. Должен признаться, что эта картина меня
уже не пугала. - Что-то я по тебе соскучился, птичка? - Губы мои скользили
по шее Дарьи, спускаясь все ниже и ниже, к ложбинке между маленьких грудей.
- Чего-то мне хочется, а вот чего, не пойму. Может, подскажешь, моя
красавица? - Есть пирог с капустой, - доложила она. - Еще - салями и салат с
кальмаром. И брусничный морс. Ты любишь брусничный морс, милый? Потрясающе!
Все-таки женщины - догадливые существа, в меру практичные и в меру
романтические, и главная их ценность в том, что они отлично знают, что нужно
оголодавшему мужчине. И не просто нужно, а в первую очередь. За первой
придет вторая, а после - третья, четвертая и так далее, но все - в свое
время и в своем месте, под мудрым женским руководством. Так что я
расслабился и согласился на пирог.
спасать, солнышко. Сначала - западную демократию, потом - восточную. Хоть
она убога и хромонога, но все-таки наша, российская? И я, подумав, решил ее
тоже спасти. Так, заодно? Как ты считаешь, это патриотический поступок?
поработал с моей агентурой из ЦРУ и ФСБ. У них, понимаешь, возникли
разногласия по одному вопросу? очень серьезные разногласия. К счастью,
консенсус был достигнут. Само собой, не без потерь, но все же? Дарья прижала
ладошку к моим губам, а другой рукой дернула за ухо. Голос ее звучал
укоризненно.
Карр-рамба! Крровь и кррест! Она мне тоже не верила, но я был согласен ее
простить.
Эпилог
понедельник и в другие дни, будто Хорошев Дмитрий Григорьич, со всеми чадами
и домочадцами, не исключая попугая, переселился в иное измерение, где не
было ни КГБ, ни ФСБ, ни генерала Зубенко, ни остроносого полковника
Скуратова. Зато через пару месяцев, когда в серых петербургских небесах
затанцевали первые снежинки, я обнаружил в ?Плейбое? красотку на полный
разворот, с лунными розами в самом интимном месте. То была весточка от
Бартона; значит, он еще оставался жив, в здравом уме и полной ментальной
дееспособности, хоть неизвестно, надолго ли. Впрочем, зулус, парень бывалый
и тертый, мог поостеречься и не заглядывать в коричневый футляр,
подброшенный экс-генералом; тогда его шансы на садик в Калифорнии
становились вполне реальными.
забыть, забыли; все, кому надо помнить, помнят. Министр Икс, политик Игрек и
полководец Зет, как все их заокеанские коллеги, сидят по кабинетам,
подогревают народ на митингах и выступают в парламенте с патриотическими
речами, то есть трудятся на благо родины, не жалея языков и сил. Не знаю,
честен ли их труд, и как его воспримут потомки, но о глобальных переменах
ситуации вроде бы пока не слышно. Скажем, чтобы продвинуть в президенты
генерала Зет? И то хорошо! Beneflcium latronis non occidere, как говорили
латиняне: благодеяние разбойника - не убить.
богатеет; недавно распространился слух, что он займется в скором времени
благотворительностью и через год-другой, заработав надлежащий имидж, сядет в
губернаторское кресло в одном из хлебных регионов. Остроносый Иван Иванович,
вместе со всей своей бравой командой, занят полезным делом - ловит шпионов,
наркодельцов и террористов на необъятных российских просторах. Судя по
всему, ловить их не переловить! Они - как сказочный дракон: вместо
отрубленной головы сразу вырастают три новых, гарантируя Скуратова от
безработицы. Жанна, вдова Сергея, отплакала свое и утешилась, выяснив, что,
кроме квартиры-люкс, ей принадлежит сберкнижка в финском ?Окобанке?. Гнев ее
родичей тут же пошел на убыль, и Жанна из позора семьи сделалась вдруг
кормилицей и поилицей целого клана голодных горцев; ну а кто кормит и поит,
тот и заказывает музыку. Пока что она не сняла вдовий траур, но Саид-ата уже
вступил в переговоры с лучшими семьями петербургских магометан, а Жанна
кокетничает с претендентами, капризничает и выбирает. Конечно, теперь и речи
нет, чтобы обрить капризницу наголо или подвесить за уши к люстре.
по прежнему адресу, однако в просторных апартаментах: четыре комнаты,
прихожая, две кухни плюс один нахальный попугай. Я бы спровадил его в
кастрюлю, да только супруга не разрешает, а мне ее огорчать не хочется - как
и держать ответ перед братцем Колей, который все еще странствует в южных
морях. За год счастливого супружества я дочитал словарь (последний термин
- ?яшма?, пестрый поделочный камень), связался с банком ?Хоттингер и Ги?
(сто тысяч долларов мне, к сожалению, улыбнулись) и даже научил Петрушу
произносить ?мерр-си?. Правда, как говорилось выше, от сухогрузного жаргона
он не избавился и временами вместо ?мерр-си? вопит ?мерр-твяк!..? и
?мерр-зость!..?, так что я загоняю его в туалет, чтоб не шокировал моих
клиентов. Видимо, черный гипноглиф власти не действует на птиц, или же наш
Петруша - кадр с особым менталитетом, пернатый монстр и охальник, не
поддающийся колдовству.
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Жюль Верн
Мороз Александра
Самойлова Елена
Маккэфри Энн