боеприпасов, после чего зоркие глаза хохла, наконец, приметили какое-то
движение сзади, и он, не раздумывая, нырнул в ближайший переулок, да и
пропал из вида. Преследовавший же его татарин побежал в гостиницу, сунул
коридорному денег, чтобы тот стукнул в номер Бориса. В номере, как и
предполагал татарин, никого не оказалось. Смуглая от природы и от солнца
кожа на лице татарина посерела от волнения, он мигом сообразил, что курьер
подставной, из контрразведки, и побежал докладывать, но не Вольскому, как
думал Борис, а своим, потому что послала его следить за подозрительным
курьером ?Милли-Фирка?, где давно уже перестали доверять Вольскому и
баронессе.
***
припозднилась, потому что зашла ещ" в лавку и купила ситцу. На душе у не"
было спокойно: корзинка с помидорами, баклажанами и курицей приятно
оттягивала руку, и она уже мысленно прикидывала, какой знатный ужин
приготовит сегодня для Порфирия Кузьмина. Впервые за долгие годы одиночества
Авдотья испытывала ни с чем не сравнимое чувство замужней женщины. Хотя
Порфирий Кузьмич жил в е" доме не совсем по сердечной склонности, а
единственно от безвыходности своего положения, однако, как бы то ни было, у
не" в доме появился мужчина, е" собственный мужчина, и это было приятно.
такое! Из окна домика валили клубы черного дыма. Батюшки, да никак пожар!
предсказать не могла!
Порфишенька сердешный взаперти сидит, сгорит же за здорово живешь!
Авдотья обмотала лицо краем вышитой темно-красной шали и, очертя голову,
бросилась в дым. Кашляя и задыхаясь, она вбежала в горницу, отодвинула
сундучок? Снизу уже колотил несчастный Просвирин, потерявший всякую надежду
на спасение. Авдотья подняла крышку люка, Порфирий Кузьмич бледный от
страха, с трудом вскарабкался по лесенке, Авдотья подхватила его под руки и,
как малого ребенка, потащила через дым на вольный воздух.
Порфишенька повалился рядом, выпучив глаза и отдуваясь.
долгие года колодой засаленных карт и хорошо подвешенным языком? Сделав
первое, что подсказало ей женское сердце - вытащив из горящего дома любимого
человека (какой-никакой, а все ж таки мужчина), Авдотья пришла в ужас от
ожидаемых потерь, от утраты хозяйства, достатка, крыши над головой?
дому не приближался. Авдотья вгляделась лучше. Да полно, пожар ли? Что-то
тут не так! Говорят ведь - нет дыма без огня, а тут - дым валит из окон, а
огня-то не видать! И жара нет! Что за чертовщина такая. И пока Авдотья
Лаврентьевна изумленно пялилась на свой домишко, Порфирий Кузьмич, малость
придя в себя, заподозрил неладное и беспокойно забегал глазами по сторонам.
форме подполковника? Просвирин вскочил было - бежать, но из-за домика
выходили уже с двух сторон двое казаков-донцов? Порфирий Кузьмич ещ" не
вполне отдышался после перенесенного потрясения. От казаков не удерешь? Он
тяжело вздохнул и поднялся навстречу офицеру.
Горецкий. - Вы, должно быть, от длительного сидения в подполе у мадам
Голосовой совсем обессилели!
сильно испугамшись? С перепугу, значит, спрятался, хотел переждать? Злые
люди охотятся, хозяина утопили? а мы ничего не знаем, ничего не видели, за
что же помирать несвоей смертью?
постояльца, которого месяц назад подвел под убийство, оставив в номере
сонного с мертвецом.
подсыпал, и не ты в салоне про бриллиант узнал, и не ты?
благородие, злые люди оклеветали, а мы ни сном, ни духом?
время дорого.
всяком случае, такое поведение раньше было ей совершенно не свойственно.
Наконец она слегка оправилась от пережитого шока и огляделась по сторонам.
Все рушилось: у не" горел дом и отбирали любимого человека. Однако,
прикинув, что Порфирия Кузьмича она вряд ли получит назад, раз за него
взялась контрразведка, Авдотья решила сосредоточиться на главном. Она
набрала в легкие побольше дымного воздуха и приступила к подполковнику с
кулаками.
хохол с хитро поблескивающими глазками.
руки, - ничего твоему домишке не сделалось. Шашку дымовую мы подложили, ты
уж не обессудь. Выйдет дым, повоняет немножко, и все пройдет. Сама виновата:
нечего всяких сомнительных личностей в подполе прятать.
отбирают Порфирия Кузьмича, и набросилась на Саенко, норовя вцепиться ему в
глаза, но он успел отвернуться, так что она только сбила с него фуражку и
мазнула по лицу.
закричал разозленный Саенко. - Ваше сковородие, что же это получается, мне
же ещ" и от бабы попало!
только заливающуюся слезами Авдотью Лаврентьевну. Женскому счастью пришел
конец.
***
позднего посетителя. Ювелир Михаил Серафимчик, толстый и потный, сидел в
коридоре на венском стуле, свисая с него объемистым задом. Вид он имел
достаточно смущенный.
час? Я думал, в такое время вы уже почиваете.
событие произошло, и я, учитывая наш утренний разговор, счел своим долгом
поставить вас в известность.
указал на достаточно просторное кресло и только тогда спросил:
себя в руках. - Прошу вас, не волнуйтесь, но рассказывайте быстро и по
порядку.
не предупредил. Мне докладывать сразу не стали, пошли к нему в комнату, а
там - все вещи разбросаны, видно, спешил. Окно нараспашку, а костыли-то
стоят, к кровати прислоненные!
оставил - значит, никакой не калека. Выходит, спугнул я его своим
появлением. Не поверил господин симулянт в мое санитарное звание,
почувствовал опасность и - в бега?
впредь осторожнее за своих людей ручайтесь. Если не хотите быть замешанным в
уголовном деле, - ещ" суше добавил он.
есть жалкий. Борису хотелось пнуть его ногой и раздавить каблуком, как
таракана. В общем, было противно.
на четвертое августа в гостинице ?Париж?, - резко приказал Горецкий. -
Имеете возможность облегчить свою участь. И чтобы никаких запирательств, мы
и так многое про вас знаем.
голосом. - Ответьте мне только на два вопроса: кого вы привели в гостиницу,
чтобы убить Махарадзе, и что еще, кроме бриллианта, вы нашли в карманах
убитого?
не нашли и ничего не взяли? Ваше благородие, господин полковник, как на духу
говорю: бес попутал, бес попутал связаться с извергом этим, душегубом
окаянным. Если бы знал, если бы ведал я, что он грузина того убьет?
Черепнин Владимир
Зыков Виталий
Андреев Николай
Куликов Роман
Доставалов Александр
Свержин Владимир