меня сделалось холодно и пусто.
Зацепите, что вам... вы ведь красивый...
смотрела из-под тяжелого платка, и я вдруг увидел, что глаза у нее голубые и
глядят с горечью.
спокойные. "Далеченько уже
некоторое количество хлама и, сам не зная как, соорудил цветного хвостатого
змея. Сказались, видно, какие-то детские опыты...
в день моей казни; оказывается, и суд и приговор от Аланы скрыли. Не хотели
тревожить - и правильно, наверное, сделали...
о теплом, домашнем, неомраченном; губы моей жены дрогнули, готовясь сложиться в
улыбку - в этот момент бечева лопнула, змей оборвался и, отнесенный ветром,
шлепнулся в низину.
сбежал по откосу вниз.
противоположного берега. Ветер лениво волочил моего змея по ноздреватому снегу,
по волнистому льду. Захлестывала поземка.
дальше и дальше; я соскочил на лед, намереваясь ухватить змея за украшенный
бантиками хвост.
ни было, но мерзлая река разинула темный рот - и я провалился по самую макушку.
воздух ртом. Я барахтался в сизой ледяной каше, и ногти мои и края полыньи
ломались с одинаковой легкостью. Рета-ано!..
Приостановилась; замахала руками, призывая кого-то на помощь, метнулась, не
зная, куда бежать - то ли к Бариану за подмогой, то ли ко мне...
ползком подобралась к крошащемуся краю полыньи; глаза ее, и без того безумные,
вдруг прямо-таки вылезли на лоб.
небольшой реки, все увереннее и увереннее увлекающее меня под лед...
замочек на рукаве, пытаясь при этом удержаться на поверхности - заранее
обреченное предприятие; протянутая рука Танталь была страшно далеко. Чтобы
дотянуться до меня, требовались руки в два раза длиннее.
на горячее желание - снять; свежемороженое тело уже ничего не чувствовало, но
зрение оставалось на диво острым, я видел, как булавка вырывается из ткани,
соскальзывает в воду, серебряным мальком уходит на дно...
я ждал, а за щиколотки. И рванули не вверх, к небу - вниз. В глубину. Под лед.
Скованные неподвижные озера - не то лазарет, не то узилище...
окно вставили непрозрачный ломоть льда; я опустил веки, и перед глазами тут же
встала изнанка застывшей реки. Неровная поверхность ледяной корки, какие-то
зеленые лохмотья, светлый проем удаляющейся полыньи...
картину. Не особенно броскую, не больно экзотичную: старая избушка с тяжелым
нависающим потолком, заиндевевшее окно, голый пол, деревянный столб,
поддерживающий балку...
Темное дно, светлая рыбка, стремительно уходящая вниз...
Точь-в-точь как у ныряльщика, который выбрался на берег и вытряхивает воду из
ушей.
рукаву. Придерживаясь за край лавки, поднялся; снаружи доносился ровный,
ритмичный, вселяющий спокойствие звук.
пошатываясь и борясь с головокружением, я ухватился наконец за железное кольцо,
заменяющее ручку, и что есть силы рванул дверь на себя.
уплывающей в сторону, закатывающейся, как солнце. Дверь поддалась; в доме было
холодно, но в сенях еще холоднее. Хватая ртом морозный воздух, я инстинктивно
притворил дверь, не желая выпускать из избушки остатки тепла.
тюк-тюк... тюк...
стену, я обогнул дом.
светлый топорик взлетал и падал, снимая стружку с высокого, в рост человека,
пня. Обладатель топора был доволен работой - усмехался, приглядываясь,
удовлетворенно щурился; на голую макушку ложился снег, таял, мутными капельками
стекал по затылку, за уши, на лоб. Когда-то светлая, а теперь заношенная рубаха
прилипла к жилистой спине. Уже знакомая мне чудовищная шуба дохлым медведем
лежала тут же, на снегу.
постарел. Осунулся, как после долгой болезни, раскосые глаза запали глубже под
брови, от носа к углам губ легли черные стрелки; взгляд, впрочем, оставался тем
же. Ничего не выражающим, малость сумасшедшим. Я еле удержался, чтобы не
отпрянуть назад,
ты научишься играть на сцене... Но больше нет времени играться. Извини.
подопытных мышей...
меня глазами. Я оскалился.
увещевательные нотки.- Все будет хорошо, Ретано, ни о чем не беспокойся... Тебе
польстит, если я скажу, что Танталь, оплакивая тебя, по-настоящему страдает?
Танталь,- сказал Чонотакс жестко.- Гордись. Ты успел завоевать ее доверие.
его за топорище. Подкинул снова и снова поймал. Повадки заправского плотника.
Или разбойника.
своему бывшему мужу, стражу Преддверья, хранителю Амулета. Почти уверен... Но в
случае, если я ошибаюсь - пригрожу публично свернуть тебе шею. Еще месяц назад
она спокойно бы позволила мне это сделать...
ругательств, то ты должен оценить мое благородство, я ведь не собираюсь
шантажировать ее жизнью Аланы... Погоди. Да погоди, Ретано, я пошутил, я все
время пытаюсь вдолбить тебе, что желаю вам всем... только добра. Но и себе добра
желаю тоже, мне он нужен, этот Амулетишко, ну прямо-таки позарез...
обрубок ствола; Чонотакс еще что-то говорил, но я не слышал. Блеклый зимний
день,снег, обильно валящийся с неба, деревянные столбы в белых шапках... Я
вздрогнул.
коренастого мужчины с озабоченным лицом, только мгновение спустя я с ужасом
понял, что это Бариан. Поодаль сидели спина к спине деревянные Фантин и Муха,
вызывающе подбоченясь, стояла Динка, и еще кто-то, обернутый ко мне спиной - но
даже не разглядев лица, я узнал Алану.
весь наш маленький отряд угодил в западню и обращен в плен. Пес знает какое
усилие воли потребовалось, чтобы не удариться в истерику,лишь со второго взгляда
на деревяшки я убедился, что это искусная, но поделка. Не злая магия воздвигла
Мацумото Сэйте
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Березин Федор