бываю, не вижусь ни с кем... Может быть, он и вернулся. Но сюда он не
заходил. Да и что ему делать здесь? Проходите, я налью вам горячего чаю,
вы такая бледненькая...
можно быстрее...
Фанни!
дому под красной крышей, Светлану ударило: ведь там же не только те, кто
что-то знает об отце, там может быть и Сайрус! Но поздно было
поворачиваться и убегать...
потолка пыльными коричневыми папками. Нарукавники и круглые очки делали
его похожим на старого бухгалтера.
от них есть известия, там все в порядке. Месяц назад была телеграмма из
Белого Города, они готовились к отплытию, мы перевели им деньги на свежие
продукты. А почему вы решили, что он вернулся? Нет, и мне очень жаль, что
приходится это говорить.
и здоров, правда?
компании: глоточек бренди с фруктовой водой?
приняла бокал. - Такая долгая дорога, знаете ли...
север, в имение...
доме живет теперь его племянник с семьей, так что если вам нужно где-то
остановиться, то моя лачуга в вашем распоряжении...
и хрустальная ясность всех видимых предметов, как бы отгораживающая ее от
мира; ноги с трудом нащупали пол. - Мне есть где остановиться, не стоит
беспокойств... - и лицо слишком ощутимо, будто покрыто воском, восковой
маской. - Я пойду, до свидания. Мне нужно принять ванну и поспать...
чувствует собственных шагов. Боже мой. Боже, кричит она неслышно, это все
из-за меня, это я во всем виновата! За что же - его?!
сортировке - показался ей знакомым. Именно этот голос повествовал тогда,
за их с Глебом спинами, о возвращении отца... прощальный вечер на
"Эмеральде"...
задумано: в Ньюхоупе цены относительно бумажного фунта выросли на
семнадцать процентов. Это уже признаки того, что заработала собственно
машина инфляции: ввезенных бумажек при самом эффективном использовании
хватило бы на двенадцатипроцентное подорожание. Золото из наличного
оборота почти исчезло, в банках огромные очереди, а скоро... почти завтра,
да... О, это будет похлеще знаменитой "черной пятницы"! В шести крупнейших
банках Мерриленда будут двинуты капиталы, оседавшие три последние десятка
лет - и это будет настоящий удар. Нокаут. Не выдержит никто.
все загадки истории разрешаются по одной схеме. А тот, кто долго
размышляет над этим, либо постепенно сходит с ума, либо начинает понимать,
наконец, что истории безразлично, каковы причины тех или иных событий:
случайность ли, заговор ли, железные ли законы экономики, или произвол
высших сил... Вот сидит он, Чемдалов, в одном лице совмещающий и
случайность, и железные законы, и заговор, и справедливость, и высшие
силы, - ну и что? И всегда так: сидит какой-нибудь Чемдалов... а если и не
сидит - все равно, какая разница?
соседей была привлечена горничная, пожилая полная матрона, в мягких руках
которой Светлана окончательно расслабилась и за ненадобностью перестала
понимать, где она есть и что с нею делают. Уют и безопасность царили в
этом каменном доме, обнесенном еще и каменной крепкой стеной. Была теплая
ванна, был легкий ужин, и Сол рассказал мистеру Бэдфорду все, что знал - а
может быть, и не все, Светлана не вникала. Она как сквозь текущую воду
видела этих мужчин, занявшихся мужскими делами, курящих трубки и пьющих
красное вино. Потом как-то незаметно она оказалась под одеялом.
страха. Юкка и выносила щенков, одного за другим - мертвых, мертвых,
мертвых, мертвых... - и ныряла за следующим. Она так и осталась там, по ту
сторону огня, а Светлана отступила еще на шаг и оказалась у ворот, и
бегущий человек - он бежал медленно, как в воде, как в кошмаре -
повернулся в ее сторону, взметнулись длинные, до плеч, волосы, и на бегу
он взмахнул рукой, но как бы вдогонку этому, посылающему нож в ее грудь,
взмаху - резко отбрасывает назад другую руку и от этого чуть-чуть
поворачивается, и нож впивается в столб...
неподвижно лежало пятно света от зеленой ночной лампады. Тот человек узнал
ее - и она его вот-вот узнает... Она долго лежала в темноте и пыталась
вспомнить и понять, где и когда она видела этого человека - и вдруг
вспомнила, все сразу, и спокойно уснула.
вьюками и одиннадцать подменных. На две недели взяли провиант, хотя
Коротченя, потолковав с казаками, уверился, что обернется экспедиция дней
за десять. Охотничьи делянки были в той стороне, скиты монастырские, да и
самоделы начинали валить там лес и расчищать поля по реке Порвань - так
что дорога была, пусть и плохонькая, пусть и не до самого места, на карте
означенного - но была дорога.
Федякину губу называли казаки морем: сейчас, до ноября, пока не сменились
ветра и не пошел отгон воды - не видно было другого берега даже с вышек
над палисадом. Зимой - станет река, верст пяти в ширину, черные голые
острова проступят, обрамленные наледями, и с перекатов будут сплывать
клочья пены - но здесь, под утесом, над стосаженной глубиной, недвижным
останется темное зеркало... Ерзая в казачьем седле, непривычном для него,
знавшего лишь охотничье, Глеб все же не мог не оглядываться по сторонам.
Совсем недавно эти места лежали за краем обитаемого мира, чему свидетель -
палисад из триохватных бревен цвета мокрого камня, блокгаузы, казармы...
не жили тут, лишь службу мотали. И вот - россыпь желтых домов; горбыльные,
на год-два поставленные временные амбары, конюшни, коровники; плетеные из
луба и лозы, похожие на громадные опрокинутые лукошки, птичники. Только
что оторали петухи и теперь лениво постанывали то тут, то там; сонно
бормотали куры. Собаки провожали едущих молча: пустолаек казаки не
уважали... Еще земля в щепе; еще лишь с палец толщиной саженцы в свежих
лунках вдоль дороги, накрепко огороженные от коз и кроликов; да, здесь
живут и намерены жить и впредь... И - пахнет хлебом.
виднелись хутора, только что поставленные, а то и шатры или палатки там,
где еще ничего не успели поставить. Тянуло гарью: дурной лес и кустарник
разрешено было выжигать на корню.
пристроился рядом с ним и поехал молча, лишь чуть подчеркивая особенности
посадки, и вскоре Глеб освоился и с седлом, и со стременами, вынесенными
непривычно вперед. Вот так, слегка откинуться...
Что-то новое появилось в его лице, сгладив запекшуюся вражду к далекому и
невидимому ли, глубоко ли спрятанному в себе... И подобное же произошло с
Кириллом Асгатовичем. Волчья бы шапка, да расшитый халат, до кривая сабля
- были бы ему кстати. Перехватив взгляд Глеба, он чуть улыбнулся, обнажив
верхние зубы - и стало ясно, что думает он о том же.
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Браун Дэн
Флинт Эрик