звериной силой тела. Под шерстью, на длинных - длиннее человеческих - руках они
шевелились, обозначая движение мускулов.
- Ну что делать будем? - неожиданно весело спросил Гаврила у песиголовцев. -
Чего нужно-то?
- Бросай мешки и оружие! Мешки налево, оружие направо!
Теперь каждый из тех, кто топтал траву на полянке, понял, что без драки тут не
обойдешься, но все они были воинами и понимали, что без положенного ритуала
поединок много потеряет.
Эта поляна была не плохим местом для засады. Песиголовцы, если бы захотели,
могли просто перестрелять их - против обычая они даже вооружены были
человеческим оружием.
- Спасибо за честность, - сказал Избор, оценив это. - Обещаю, что добивать не
буду.
- Не надейся, не придется... А что до "спасибо"... Мы не люди, - прорычал
старший, - в спину не бьем.
Избор быстро повернул голову направо, налево. Выбирать не приходилось.
Песиголовцы стояли рукастые, морда у каждого щерилась в подобии улыбки. Мечи в
руках покачивались, словно жала скорпионов, выбирающих место куда вонзиться.
Каждый из них смотрел на людей как на мух, на тлей, которых ничего не стоит
раздавить. Тот, что стоял напротив Гаврилы усмехнулся и демонстративно убрал меч
в ножны.
- Это ты так? - спросил Гаврила. - Ну, ну...
Он смерил песиголовца взглядом и тоже убрал оружие.
- На кулачки, значит? - повеселев, спросил человек. - На кулачки я люблю...
Он погладил кулак, кашлянул в него, словно от смущения.
- Только заранее говорю, - крикнул он на всю поляну, словно предупреждал тех,
кто мог прятаться в цветах - Я человек подлый. Разных штук много знаю, так что
поберегитесь!
Песиголовец ему явно не поверил и широко ухмыльнулся, обнажив острые желтые
зубы.
Исину казалось, что его друзьям повезло больше чем ему. Ему со стороны
казалось, что их противники послабее и пониже, а вот его враг... Он посмотрел на
него и почувствовал, как против воли покрывается тяжелым липким потом.
Когда волна запаха докатилась до Гаврилы, он дернулся, словно от удара, часто
задышал, завертел головой. Избор все понял первый.
- Исин! - крикнул он, не решаясь оторвать взгляд от своего противника, -
Встань по веру. Гаврила же сейчас...
Исин тоже вовремя вспомнил о странностях Масленникова и отпрыгнул, но ветер в
этот день, видно не хотел улетать и запах пота, превращающий Гаврилу в зверя,
заметался вместе с ним по поляне.
Не в силах противится заклятью, Гаврила взвыл, упал на колени. Песиголовец,
озадаченно смотрел на бьющегося в корчах человека у себя под ногами. Любопытство
оказалось сильнее страха, и он не ударил его. В эту минуту Избор со сладким
ужасом наблюдал уже однажды виденное им превращение. Фигура друга изменилась.
Сперва неуловимо, а потом как-то резко огрузнело, став похожим на ограненную
гранитную глыбу. Словно налитой стальной силой он разогнулся, и его рычание
осквернило воздух.
Глава 30
Песиголовец, не ожидавший этого, попятился. Он почувствовал, что перед ним
зверь более свирепый, нежели он сам. Гаврила хрустнул плечами и ударил вражину
кулаком....
Избор этого уже не видел. Ему было не до того... Враг наседал на него нанося
удары, от которых немели руки. Он был не искусен, но чудовищно силен. Чувствуя,
что сильнее, песиголовец решил обезоружить противника, и, ухватив меч двумя
руками, начал махать им как дубиной. Полоса холодного металла разрезала воздух
на уровне Изборова пояса.
Страх заставил его не присесть, как это сделал бы любой нормальный человек, а
подпрыгнуть.
Сверху, с высоты Избор увидел как меч. Шириной не меньше ладони блеснул на
солнце и, превратившись в туманную полосу, рванулся к нему. Удар был отработанно
резок. Как ни короток оказался этот миг, у Избора хватило времени представить
насколько короче он станет, если меч заденет его. Эта мысль заставила его
поджать колени к подбородку, но песиголовец все-таки достал его. Избор
почувствовал удар, и его отбросило в сторону.
Не поняв, что случилось, и не почувствовав боли, он ударился плечом о дерево.
Где-то рядом с ним со стальным звоном врубился песиголовский меч. Избор ощутил
холод в ногах и отчего-то почувствовал себя выше ростом. Оскаленные челюсти
песиголовца оказались где-то внизу, под ногами. Оттуда пахнуло гнилью и шерстью,
и он не соображая, что делает, инстинктивно ударил врага ногой.
Страх смерти смел почти все человеческое, что было в нем. Зверь, что проснулся
в нем, не нуждался в оружии. Отбросив ненужный меч, он еще раз ударил своего
врага в лоб. Ногой. Та его часть, что еще оставалась человеком, представила, как
трескаются кости и подкованный каблук вминается в волосатый лоб.
Вместо этого от удара его отбросило назад. На мгновение он вновь ощутил под
ногами холод, словно стоял в ледяном ручье, а спиной - шероховатость дерева.
Изумление поднялось в нем и сменилось ужасом. Песиголовец все еще стоял на ногах
и изо всех сил старался вытащить застрявший в дереве меч. Все это Избор
почему-то видел сверху, словно душа его уже покинула тело и висела в воздухе. Он
ударил еще и еще. С неуловимой для глаза быстротой Избор бил, бил, бил по
песиголовцу, что стоял перед ним как угроза. Несколько мгновений тот еще
держался, пытаясь освободить оружие, но потом вдруг его движения стали
медленными, словно он воздух вокруг него сгустился как смола и он застыл. Не
понимая, что происходит, Избор бил его пока через ногу молнией не проскочила
искра боли. Это привело его в себя, и с криком боли он повалился в траву.
Если считать по правилам поединков, что действовали у ромеев, эту схватку
выиграл песиголовец. Избор лежал на земле без меча, а тот еще стоял над ним с
оружием в руках. Но жизнь сложнее правил.
Еще лежа на земле Избор зашарил вокруг руками, отыскивая рукоять оброненного
меча, но в кулак попадались то шишка, то ветка и только с третьего раза по
пальцам полоснуло холодом. От прикосновения металла, словно пелена спала с глаз.
Он замер и посмотрел на ноги. Он не чувствовал боли, но это еще ничего не
значило. В горячке боя ее можно было ощутить не скоро. Взглядом он осторожно
добрался до колен, но тут песиголовец шевельнулся. Уже не думая о ногах, Избор
вскочил, занося меч над головой для удара, но его противник качнулся, его повело
в сторону, и так и не выпустив рукояти меча он повалился в траву.
Избор так и не опустив меч, застыл над поверженным противником.
- Убил? - спросил Исин. В его голосе Избор ощутил зависть. Он дико посмотрел
на него и хазарин понял, что воевода еще не в себе.
- Убил? - повторил он громче.
Избор сперва кивнул, а потом, опомнившись, затряс головой. Он шагнул вперед,
что бы проверить, что стало с песиголовцем на самом деле, и, поморщившись,
присел, чувствуя себя пустым кувшином.
- Чуть ногу об него не сломал....
- Я уж видел, - кивнул Исин. - А что одного-то раза мало было? Каблуком-то в
лоб?
Избор пожал плечами. Боец из него сейчас был никакой. Захоти песиголовец
уползти у него из-под ног, у него не нашлось бы сил помешать ему, но к счастью
тот вообще не двигался.
- Вот что значит целый день не евши... - заметил Исин.
Что бы долго не объяснять сотнику, почему все произошло именно так, а не иначе
Избор взялся за голенища и потянул сапоги вверх. Они неожиданно легко поднялись,
оголяя ступни. Меч песиголовца отрубил подошвы, и все удары он наносил голой
пяткой. От земли, через босые ступни шел приятный холодок. Исин удивленно поднял
брови, но спросить ничего не успел.
- А твой-то где? Неужто убил?
Исин поперхнулся вопросом и вздохнул, кивнув в сторону. Избор посмотрел туда и
увидел странную копошащуюся кучу.
- Я бы, может, и убил бы, да вот Гаврила не дал...
Не дослушав хазарина, Избор подошел поближе, а в спину ему бубнил голос.
- Я, может, всю жизнь мечтал песиголовца убить. Детям бы потом рассказывал,
внукам... А вот Гаврила не дал...
С пяти шагов Избор, наконец, разобрал, что на земле лежит Гаврила. На нем не
было сухого места. Кровь покрывала его с головы до ног. Она была везде - на
голове, на ногах, на груди. Даже трава вокруг, пропитавшись кровью, стала
багровой. Руки Гаврилы были в крови по локоть. Наверное, они были в крови и
дальше, но Избор этого не видел - из спин поверженных врагов руки Масленникова
торчали только до локтей.
Ослабевший после действия заклятья Гаврила пытался подняться и стряхнуть с
себя мертвецов, но у него ничего не выходило. Он тряхнул руками раз, другой,
словно хотел отряхнуть руки от крови, но песиголовцы держались крепко, как
недозрелые груши за ветку.
- Помоги!_ сказал он, увидев в щель между волосатыми спинами Избора. - Снимите
их. На фига мне эти варежки?...
Избор уже не чувствуя опасности, обошел вокруг беспомощного друга.
- Злой ты Гаврила, безжалостный... Они к тебе по-доброму, а ты с ними вон
как....
Он вспомнил Гавриловы же слова об Исине и истребленном им чудовище.
- Противоестественно...
Исин и Избор переглянувшись довольно заржали, чувствуя как спадает напряжение,
но тут Гаврила затрясся и заорал:
- А-а-а-а! Мешок! Он унес мешок!
Избор повернулся так, что в шее захрустело, и увидел, как исчезает в кустах
волосатая спина. Песиголовец не рискнул бежать сквозь боярышник. Он метнулся по
тропе, и, слившись шерстью с кустами, пропал из виду.
- Уйдет! - завизжал Гаврила. Он забился на земле, пытаясь освободить руки.
Исин, так и не успевший заменить улыбку на губах на что-то другое, бросился ему
помогать.
В одно мгновение в голове Избора пронесся целый комок мыслей. Он успел
продумать их одновременно, что дорога за кустами делает петлю, что Исин не
успеет помочь Гавриле, и что даже если случится чудо и хазарин все-таки успеет,
Лукин Евгений
Роллинс Джеймс
Андреев Николай
Бажанов Олег
Никитин Юрий
Фазиль Искандер