машины. На то она и машина, чтоб кататься. Вот полетит к черту, тогда
и пешочком не поленимся. А пока - раздувай пары, мать твою!
дороженька, только косточки трещат! Кеша будто скинул два десятка лет.
Что тогда было? А ничего особенного - на Земле и по всей Федерации
детишки в школу ходили, кто постарше - на работу, молодые влюблялись,
ссорились по пустякам... кто из них слыхал про свирепую бойню за
тысячи парсеков от мира и спокойствия, от пляжей и
прохладительно-горячительных напитков, от маминых подолов и папиных
подачек? Никто! А Кеша тогда, двадцать лет назад, знойным аранайским
полувековым летом шел на штурм астероида 12-12, известного больше под
прозванием Стальная башня. Он уже имел три ранения и два года лагерей.
Были помоложе. Но вся надежда возлагалась на него,
"старичка-ветерана". Эх, безотказность-матушка, скольких ты погубила!
Кеша сразу все понял, когда его посадили в списанную стотонную галеру
производства еще прошлого века - такие давали обреченным, такие было
не жалко. Они думали, он законченный идиот. Но он обдурил их всех: и
своих, и чужих. Он не пошел лоб в лоб на Стальную башню. Не пошел,
хотя знал - позади заградительный отряд, четыре бота - они его сожгут,
спалят синим пламенем, если он попытается уклониться от боя. Он не
уклонился. Он резко взял влево, превысил все барьеры, титановым
тараном врезался в принайтованный к астероиду списанный космокрейсер -
и прежде, чем кто-то успел хоть что-то сообразить, катапультировался в
дюзовые отсеки. Свои же боты-заградители ударили по крейсеру. Да
поздно! Кеша, пролетев металлопластиконовым снарядом до шлюзовых
камер, превратив в груды оплавленного металла шестерых охранников,
прошиб люк бортовой капсулы, вынырнул в пространство, долбанул
вскользь по суетливым заградителям и с лету пошел на штурм Стальной
башни.
за полтора часа боя сто восемьдесят шесть трупов Синего клана аранов,
полностью сожженные системы внутреннего обеспечения и ползающий в
ногах, молящий о пощаде комендант Стальной башни, советник Федерации
Кир Сновкис, подонок и вор. Кеша знал, что трибунал будет долгие годы
рассматривать дело коменданта, потом все заглохнет и эта старая
сволочь станет выращивать где-нибудь на Эри-Гоне огненные тюльпаны и
хихикать над ним, простофилей-смертником. Кеша пристрелил негодяя.
Пристрелил, чтобы ста восьмидесяти шести аранам не было скучно на том
свете, они спросят за все с советничка. Его тогда наградили орденом
Парящего Ястреба на алом банте. А он просил - пусть возьмут свой
орден, пусть дадут разобраться по-свойски со сволочами из
заградотряда. Не дали! На Аранайе была железная дисциплина, когда дело
касалось рядовых, пушечного мяса. И о ней не вспоминали генералы,
разворовывающие все и повсюду, спаивающие простаков-аборигенов
зеигезейской "адской водой", промышляющие контрабандой и не забывающие
про молоденьких зеленоглазых аранок... Все это было двадцать лет
назад! Тогда Кеша был молод, почти юн. А теперь сед, стар,
искалечен... И его не хватит больше, чем на трое суток. Он знал всю
правду о себе. И потому он спешил.
нож в масло Уничтоженная система оповещений сделала его хозяином
положения сразу. И Кеша бросился куролесить. Он мстил за годы каторги,
за издевательства, за побои, за вживленные датчики, за насильственные
сеансы воспитательного видео в тюремных ячеях, за распятия невиновных,
за спятивших в неволе, за убивших себя, за медленно сгнивших в
подводном аду... Он уничтожал андроидов, сгонял охрану и администрацию
в центровой зал, выпускал каторжную братву. И полностью отключал
систему управления вживленными датчиками. Он терял время. Но он не мог
не делать этого. Толпа была легка на расправу. Вертухаев распинали в
демонстрационном зале. Оставляли в живых немногих. Это было страшное
зрелище. Кеша и сам знал, что перегибает палку. Но он не мог
остановиться, он был мечом возмездия.
ожидал, что освобожденный ударит его, он растерялся. Китаец прохрипел
в ухо на ломаном русском:
Неблагодарный! Сколько еще таких по всем зонам. Кеша не уважал трусов
и слишком рассудительных, от них одни неприятности. Надо дышать
свободой, наслаждаться ею, а не трястись перед призраком завтрашнего
дня. Чем ниже он спускался, тем отчаянней была братва, его встречали с
восторгом. За семь часов он прошел сокрушительным смерчем по
тринадцати гидрозонам. Он устал. Он не может один освободить всех. Он
не Господь Бог!
иргизейского гранита, высвечивающегося внутренним мрачным огнем. Сидел
и смотрел в расписной свод потолка. Янтарно-рыжий болигонский кентавр
на этом потолке уносил невесть куда прекрасную земную девушку с
седыми, заплетенными в две толстые косы волосами. Роспись была
изумительной, такую могли создать только старинные мастера.
положении. Руки и ноги у него были скручены тонкой черной цепью -
такую не разорвешь и двумя бронеходами. Лежал измученный и порядком
избитый. В черной дыре, прежде чем его перебросило черт-те куда,
четверо молодцов-андроидов отхлестали его пластиконовыми прутьями.
Возможно, это был бред, галлюцинация, последний выверт Осевого. В ушах
стоял пронзительный женский крик:
ответил он.
немного.
вспомнилось, как висел на цепях вниз головой, как "дозревал", как
отчаянно пытался выдраться из оков, как били его гнухи и хмаги. Было
ли все это?! Какая разница! Сейчас важно то, что происходит сию
минуту. Его еще не убили. И слава Богу! Значит, скоро убьют. Снимут
информацию из мозга - и убьют.
Ивановы мысли, прошипел:
его заслезились.
грядущем. А теперь вы у меня в гостях и, надеюсь, не сомневаетесь, что
музыку будет заказывать хозяин... но для своего гостя. Ведь мы с вами
русские люди, надо уважать старые обычаи, как это славно и трогательно
- быть гостеприимным, не так ли?
России. Я всегда в душе считай себя русским, меня всегда тянуло на
родину, к золотым куполам, березовым рощам, древним избушкам. И
скажите, ведь они еще сохранились?
лет назад, человек без дерева высыхает, превращается в пластиконовую
куклу. Кукла может жить в пластиконовом доме. Человек нет. И вообще -
у меня затекли ноги. Странное гостеприимство!
Ивана, обжало, обмяло, приподняло, раздулось, принимая удобную для
лежащего в нем форму. Теперь Иван выглядел со своими цепями и
скрюченной спиной на роскошном биосенсорном кресле совсем лишним и
нелепым в этом росписном дворце. Неужели он снова под толщей
антарктических льдов?! На Земле?!
предлагать вам хорошую, прибыльную должность в нашем концерне! Это
просто любопытство.
мелком. Но у вас была возможность убедиться в нащем могуществе...
императорской династии.
Нортон Андрэ
Трубников Александр
Березин Федор
Свержин Владимир
Грабб Джеф