потом! - нетерпеливо выкрикнул он, увидев, что я пытаюсь пошевелить
толстый массивный тубус. Еще насмотритесь. Слушайте, Трубецкой, я ведь
умру скоро. Давайте, я завещаю вам Альвиц? Захотите - отдадите России, или
подарите ООН, или сами будете здесь играть, как я играю уже полвека. Это
увлекает... - задумчиво прибавил он.
распуская; брови дергались, как на резиночках. Видно он слегка уже
опьянел.
Например, гравитаторы они могли открыть тогда же, когда и мы - после работ
Эйнштейна по полю. Но им и в голову не пришло копать в этом направлении. И
я вам скажу, почему. Потому что тогда все страны при полетах должны
пользоваться общей сетью, она одна на всех. Даже при конфликтах никому в
голову не придет нанести ей ущерб - сам пострадаешь ровно в той же
степени, что и противник. А там строят громадные ревущие крылатые чушки,
одна другой тяжелее и страшнее, они жгут прорву топлива, то и дело падают
и гробят массу невинных людей, прожигают каждым рейсом во-от такие, - он
развел длинные руки, и едва не выронил бутылку, - мертвые коридоры в
кислородной составляющей атмосферы, не выжимают, за редкими исключениями,
и тысячи километров в час - но зато каждая из них летит сама! Не завися ни
от кого! Суверенно!!
хлебнул сам.
пульт, прямо на какие-то циферблаты музейного вида - ни дать, не взять
часы эпохи Людовика XIV. - Не волнуйтесь за меня.
Хаусхоффер чуть повернул голову и долго смотрел остановившимися глазами в
блестяще-черную, клепаную стену котла. Я не понимал его взгляда.
сделать, - тихо проговорил он вдруг, продолжая глядеть на котел.
Наполовину опустевшая бутылка косо висела в его бессильно опущенной руке.
- Разве что выжечь этот клоповник к дьяволу, во-он он, вентиль продувки,
как это я еще не крутнул...
беспорядочен. Он знал ответы на все мои вопросы, но я не знал, какие
вопросы задавать.
небольшая и наиболее динамичная. Когда такой кристаллик начинает особенно
сильно вибрировать, почти наверняка он вызовет резонансную вибрацию в
изоморфном ему кристалле. Ступак это теоретически предсказал, на этом и
строился расчет. В предельно стрессовом состоянии - главным образом
имеется ввиду стрессовая гибель - если вибрирующему кристаллику находится
близкий по ряду базисных параметров психики аналог, инициировавший
вибрацию кристаллик перебрасывает все свои свойства на тот, с которым
вошел в резонанс. Поскольку впрыскивание препарата Рашке обеспечило
человеку в котле почти постоянное существование на грани стресса, переброс
индивидуальностей должен был идти практически исключительно от них к нам.
Гениальный план.
ее мне. Я отрицательно мотнул головой. И он тут-же как следует отхлебнул.
инкубаторе выращивается человечество, находящееся, в результате тотальной
психохимической обработки, в состоянии непрерывной борьбы каждого с каждым
и всех со всеми. Под любым предлогом, на любом уровне! Никакие, самые
логичные и убедительные, призывы к миру и сотрудничеству, которые
высказывают отдельные не восприимчивые к обработке личности - всегда есть
процент людей, не поддающихся действию какого-то препарата - остаются
втуне, ибо медикаментозное вмешательство парализовало определенные центры
в мозгах большинства. Наиболее удачные из этих призывов, напротив, сразу
используются для провоцирования новых конфликтов. Например: давайте жить
дружно. Давайте! Всех, кто мешает нам жить дружно - на виселицу! Ты, я
вижу, не хочешь жить дружно? И ты? На виселицу! - Он умолк, тяжело дыша.
На лбу его выступили бисеринки пота. Он явно отвык много говорить. И -
явно хотел.
все более частой, а, следовательно, все более частым становится переброс
исковерканных индивидуальностей к нам, сюда. И здесь они, естественно,
продолжают свою борьбу, ибо сознание их уже сформировано. Борьбу уже
совсем непонятно с кем. Хоть с кем-нибудь, кто напоминает тамошнего
противника, - он торопливо отхлебнул. - Правда, возможен и обратный
эффект. Ступак о нем не догадывался. Я обнаружил его лишь недавно, читая
их статьи... С легкой руки тамошнего американца Моуди стало модным
опрашивать людей, переживших клиническую смерть, об их ощущениях. И,
представьте, многие припомнили состояние резонанса со своим здешним
психодвойником. Самое смешное... - он хихикнул и тут же пригубил, - самое
смешное, они думают, что встречаются с богом! Они называют его
"светоносным существом", "лучезарным сгустком доброты", и так далее. Мы
настолько отличаемся от них, представьте! Они даже вообразить не могут,
что всего лишь на какие-то мгновения сливаются с собой, обретают самих
себя, только нормальных, не отравленных! Вот вы - обычный... русский
офицер, - патетически произнес он, с явной иронией передразнивая меня, -
со своими заботами, хлопотами и недугами. Но если бы ваш тамошний двойник,
умирая, срезонировал с вами, а врачи ухитрились бы вернуть его к жизни, он
был бы уверен, что здесь виделся чуть ли не с самим Христом! В бледном
венчике из роз... - с ужасающим сарказмом добавил он на ужасающем русском,
и я снова, в который уже раз, не понял, на что он намекает. - Говорят,
после таких встреч люди там становятся добрее... уносят что-то отсюда, -
он вздохнул. - Все вообще оказалось много сложнее, чем полагали
отцы-основатели. А судя по вашим словам, Трубецкой, по вашей же
статистике, может происходить не полное подавление, и нестыковка, и,
главное, вытеснение нормальным кристаллом системы ценностей ненормального
в подсознание... Тут я мало что могу сказать. До сегодняшнего вечера я был
уверен, что я - единственный, кто вышел оттуда.
застенчивая девушка могла бы признаться в любви. Я не перебивал. Он
помедлил. - Гиммлер решил, что отец слишком независим, слишком влияет на
фюрера... На отца он руки поднять не решился, но взяли меня, чтобы
обуздать отца, если возникнет необходимость... А потом машина заработала
сама собой. Отец даже не знал, узнал только в сорок шестом! И покончил с
собой... Но здесь - не появился. Видимо, не нашлось аналога. Забавно, ведь
он же был и здесь, он сам еще был в Альвице, рожденный в восемьсот
шестьдесят девятом Карл Хаусхоффер, здесь он умер тремя годами позже, чем
там - но не оказался аналогом самому себе. И даже смерти своего малого
кристалла не ощутил. Возможно, кончая с собой, отец был слишком спокоен.
Все уже давно пережил.
от пульта, ухватил меня за плечо. - Так всегда у бандитов! Какие бы
высокие слова они не говорили! Это критерий! - он, спеша, клюнул из
бутылки. - Когда два человека отстаивают высокие цели, и цели эти
различны... если цели действительно направлены к благу, эти люди всегда
найдут компромисс. Желание не навредить - заставит! Если же они начинают
резать друг друга, потому что каждый именно свою цель считает единственно
высокой - значит, цель их ложь, обман людей, а истинная цель, как у
троглодитов: отнять чужую жратву и запихнуть себе в брюхо, - он перевел
дух, - Рашке решил, что получил идеальный испытательный стенд. Он так и не
уразумел, что эти пылинки внизу - люди, что они мечтают и страдают, как
мы. Хотел попробовать на целой планете то один препарат, то другой...
Ступак решил, что получил племенную ферму для выращивания несгибаемых
революционеров, в грош не ставящих ни жизнь врагов, ни жизнь друзей. Он
был уверен, что, погибая там на баррикадах, они попрут сюда и уж тут дадут
чертей эксплуататорам. Ну а дед... Он решил, что судьба кинула ему шанс
стать королем мира. Нужно лишь устроить бойню. Нужно лишь, чтобы как можно
больше людей там, - он ткнул в сторону котла и, потеряв равновесие, снова
ухватился за мое плечо; нас обоих слегка качнуло, - умирали с тем же
криком "Хайль Хаусхоффер!" Тогда они они очнутся здесь с тем же криком.
Чего проще - имея на контакте двойника за этим вот пультом! Еще в
четырнадцатом году молодой генерал, получивший когда-то маленький ящичек в
подарок от отца, прославился своими военными и политическими
предсказаниями. Германия проиграла. Но Хаусхоффер уже прослыл великим
магом. Он нашел и натаскал Гитлера. Он придумал ему свастику, кстати... А,
вы же не знаете, что такое свастика...
даже буддийские монастыри на картах обозначаются свастикой.
Шамбалой... Ведь он не мог сказать, откуда на самом деле получает
информацию! Это казалось даже более удобным - до поры до времени
подвергать превратностям политической игры пешку Адольфа, а самому держать
все нити. Но опять не получилось. Информация была, а реальная власть
ускользала...
каблуках, повернулся лицом к котлу и вновь оперся на пульт. Он опьянел. Но
я уже знал главное: он не бредил.
жалостью понял, что он до сих пор страдает из-за неудачи отца, а
следовательно, и своей; и если бы у него были силы, если бы он знал, как -
он начал бы все сызнова. - И средства воздействия тоже были... ну, хотя бы
Березин Федор
Шилова Юлия
Верещагин Олег
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Смит Кордвейнер