летом пользуешься льняной одеждой, ходишь без пояса и засовываешь по-
дальше все тяжелое и теплое, а между зимой и летом то что-то прибавляешь
к одежде, то что-то отбрасываешь. Так же происходит и с чтением. В раз-
ном возрасте содержание книг для любого из нас будет различным, потому
что мы по-разному комбинируем одежду. Сначала "Хазарский словарь" кажет-
ся грудой неразобранных букв, имен и псевдонимов (Адама Кадмона). Но со
временем, одевшись, можно получить от него гораздо больше... А сон - это
пятница того, что наяву называют субботой. И она связана с субботой и
составляет с ней одно целое. Так же следует и далее по порядку делать со
всеми днями (четверг - воскресенью, понедельник - среде и так далее).
Тот, кто умеет читать их вместе, овладеет ими и овладеет частью тела
(Адама Кадмона) в самом себе..."
рого по пятницам зовут Ябел, по воскресеньям - Тубалкаин и лишь по суб-
ботам - Юбал. Теперь после такой работы я должен отдохнуть, потому что
воспоминание - это постоянное обрезание...
(1075-1141) - главный еврейский хронист хазарской полемики ?, один из
троих выдающихся еврейских поэтов Испании. Родился в южной Кастилии, в
местечке Тудела, его отец Самуил Халеви дал ему всестороннее образова-
ние, лучшее, какое было возможно в мавританской Кастилии. "Мудрость
только одна,- записал позже Халеви,- мудрость, распространенная на сферы
космоса, не больше мудрости, содержащейся в самом маленьком животном.
Разница лишь в том, что первую, созданную из чистого и постоянного ве-
щества, имеющего много разных видов, может уничтожить только сам Творец,
создавший ее, а животные созданы из вещества, подверженного разным воз-
действиям, поэтому и мудрость в них подвержена действию жары, холода и
всего остального, влияющего на их природу". В школе талмудиста Исаака
Альфаси в Лусене Халеви изучал медицину, арабский и кастильский языки.
На арабском он учил философию, которая была под сильным влиянием древних
греков и о которой он записал: "В ней только краски, но нет плода, и,
давая пишу уму, она ничего не дает чувствам". Отсюда убеждение Халеви,
что философ никогда не может стать пророком. Халеви, врач по профессии,
уделял большое внимание литературе и еврейскому магическому преданию.
Свой век он провел, переезжая из одного города Испании в другой, водя
дружбу с поэтами, раввинами и учеными своего времени. Он считал, что
женские органы - это вывернутые наизнанку мужские и что "Книга" говорит
об этом же, только иначе: "Мужчина - это Алеф, Мем, Шин; женщина - Алеф,
Шин, Мем. Колесо поворачивается вперед и назад, вверху ничего лучшего,
чем радость, внизу ничего худшего, чем несправедливость..." Хорошо зная
Талмуд, Халеви интересовался происхождением аллитерации имени Бога и дал
современной библейской эгзегетике схемы для источников письмен "Йод" и
"Хе". Ему принадлежит изречение: "Гласные - это душа в теле согласных".
Он отмечал, что время имеет узлы, "сердца лет", которые своими ударами
поддерживают ритм времени, пространства и человеческих существ м узлам
соответствуют и узловые акты - действия, соответствующие времени. Халеви
полагал, что различия в вещах вытекают из их сущности: "Кто-то может
спросить: почему я не создан как ангел? С таким же правом и червь мог бы
спросить: почему я не создан как человек?" С тринадцати лет Халеви знал,
что прошлое на корме, будущее на носу, что корабль быстрее реки, сердце
быстрее корабля, но что двигаются они в разные стороны. Сохранилось око-
ло тысячи стихотворений, принадлежащих, как принято считать, ему, и нес-
колько написанных им писем друзьям, которые ему рекомендовали: тот, кто
возьмет кусок в рот, не сможет сказать свое имя, кто скажет свое имя -
сделает горьким кусок во рту. Из Кастилии Халеви перебрался в Кордову,
которая тогда находилась в руках арабов, уже несколько веков проявлявших
интерес к хазарам. Здесь он получил известность как врач, и здесь были
написаны многие из его юношеских стихов. Он писал по-арабски, оставляя
свое имя в акростихе. "Я море с его бурными волнами", - написал он о се-
бе. "Диван" его стихов был обнаружен в Тунисе, это была рукопись, кото-
рая позже дополнялась из других источников, В XVIII веке его стихи пере-
водили на немецкий Гердер и Мендельсон. В 1141 году Халеви создал из-
вестное произведение в прозе о хазарах ("Kitab al Khazari"). Эта книга
на первых же страницах описывает полемику при дворе хазарского кагана ?,
которая развернулась между исламским доктором, христианским философом и
евреем-раввином по поводу одного сна. В следующих главах передается бе-
седа только двоих ее участников - раввина и хазарского кагана, а само
произведение становится именно тем, что и значится в его втором назва-
нии; "Книга аргументов и доказательств в защиту еврейской веры". Пока
Халеви писал эту книгу, он сделал то же, что и его герой, - решил отпра-
виться из Испании на Восток, чтобы увидеть Иерусалим. "Сердце мое стре-
мится на Восток, - писал он тогда,- а прикован я к крайнему Западу...
Украшение всех стран, радость мира, о как влечет меня к тебе... пусть
больше нет царства твоего, пусть на месте твоего цели тельного бальзама
теперь только скорпионы и змеи". Он пустился в путь через Гренаду, Алек-
сандрию, Тир и Дамаск, а змеи оставляли узорные следы на песке вдоль
всей его дороги, как будто записывая легенду о нем. Во время этого
странствия он написал наиболее зрелые стихотворения, среди них и знаме-
нитую "Сиониду", которую читают на день святого Абба во всех синагогах.
И когда до цели путешествия было буквально рукой подать, он погиб. Погиб
при высадке на святой берег своей прародины. Согласно одному свиде-
тельству, сарацинские кони растоптали его в тот момент, когда он увидел
Иерусалим. Он сделал запись о конфликте христианства и ислама: "Ни на
Востоке, ни на Западе нет тихой гавани, где мы могли бы найти мир... по-
бедят ли измаилиты, возьмут ли верх эдомеи (христиане), моя судьба оди-
накова - страдать". Существует предание, что на могиле Халеви была над-
пись: "Куда вы подавались, вера, благородство, скромность и мудрость? Мы
лежим под этой плитой, и в могиле мы с Иегудой нерасторжимы". Так на
примере Иегуды претворилась в жизнь поговорка: "Все пути ведут в Палес-
тину, и ни один не ведет из нее".
написал по-арабски, и в переводе на еврейский оно было напечатано лишь в
1506 году, затем несколько раз переиздавалось как в арабском оригинале,
так и в переводах на еврейский Ибн Тибона (1167) и Иегуды Бен Исаака
Кардинала. Еврейский перевод, опубликованный в Венеции в 1547 и 1594 го-
дах (особенно второе из этих изданий), было значительно урезано цензу-
рой, однако благодаря сопровождавшему его комментарию Иуды Муската он
тоже представляет большой интерес. В XVII веке книгу Халеви о хазарах
перевел на латинский Джон Буксторф ?. Благодаря этому латинскому перево-
ду широкие круги европейцев смогли познакомиться с той версией работы
Халеви о хазарах, которая была сокращена цензурой. В этом издании аргу-
менты еврейского участника хазарской полемики, Исаака Сангари ?, проти-
вопоставлены доводам анонимных участников со стороны ислама и христи-
анства. Однако в предисловии приводятся слова, якобы принадлежащие Хале-
ви: "Меня часто спрашивают, какие аргументы я мог бы выставить и какие
ответы дать тем философам, чье мнение отличается от нашего, и людям дру-
гих вероисповеданий (кроме христиан), а также еретикам, отступающим от
иудейской веры, которые есть среди нас. И я вспоминаю, что слышал о мне-
нии и доказательствах известного ученого, имевшего полемику с хазарским
королем, тем самым, который принял иудаизм четыреста лет назад". Совер-
шенно ясно, что оговорка, взятая в скобки, "кроме христиан", была встав-
лена позже из-за цензуры, потому что Халеви вопреки ей все же говорит в
своей книге о христианской вере. Точнее, он говорит о трех религиях -
христианстве, исламе и иудаизме, символизируя их изображением дерева. На
этом дереве, говорит он, ветви с листьями и цветами представляют образ
христианства и ислама, корни же символизируют иудаизм. Затем, несмотря
на тот факт, что имя христианского участника полемики отсутствует, сох-
ранился его титул - философ. Этот термин, "философ", которым называют
христианского участника полемики еврейские и христианские (грече сточни-
ки, в сущности, является византийским университетским титулом, и его не
следует принимать в обычном, общепринятом значении этого слова.
торфом приобрело большую популярность, и издатель в связи с этой книгой
получил много писем. Даубманнус в своем "Хазарском словаре" 1691 года
обращает внимание на то, что комментарии к книге Халеви в то время при-
надлежали, в частности, и одному еврею из Дубровника по имени Самуэль
Коэн ?, а после латинского перевода появились переводы на испанский, не-
мецкий и английский языки. Комментированное издание арабского оригинала
с параллельным еврейским переводом было осуществлено в 1887 году в Лейп-
циге. Хиршфельд обращает внимание на то, что Халеви, рассуждая о природе
души, использует наряду с другими источниками и один из текстов Ибн Сины
(Авиценны).
легенды. Считается, что у Халеви не было сыновей и сын его единственной
дочери был назван в честь деда его именем. Русская еврейская энциклопе-
дия расценивает это как доказательство несостоятельности утверждения,
что на дочери Халеви был женат знаменитый ученый Аврахам Ибн Эзра, пото-
му что сына Эзры звали не Иегуда. Это предание, записанное на идише, на-
ходится в книге "Масех ха Шем" Симона Акибы Бен Иосефа и в соответствии
с ним получается, что известный грамматик и поэт из Толедо Аврахам Бен
Эзра (умер в 1167 году) женился в стране хазар на дочери Халеви. Дауб-
маннус приводит следующую легенду об этой женитьбе:
Лондон Джек
Никитин Юрий
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Суворов Виктор
Афанасьев Роман