креслу, только шея ее была сломана и голова болталась на груди. Ее мертвое
тело сжимал в объятиях Лазорихий, утирая сочащуюся из носа матери кровь.
город от голодной смерти, что он - первый житель Чанчжоэ и что до сего
времени это был человек социально не опасный. Также было принято во
внимание, что Лазорихий убил мать, не выдержав груза ее вины.
дорогое, что есть в жизни человека! Мать - понятие святое! Женщина от горя
потеряла рассудок! Ее нужно было не казнить, а лечить! Вместо этого родной
сын свернул ей шею! Никто не вправе, кроме суда, вершить актов возмездия! А
потому, делая вывод из всего вышеизложенного, требую для Лазорихия смертной
казни!
суровый приговор - смертная казнь через отделение головы от туловища, хотя
как индивидуумы они сострадали смертнику и по-человечески были готовы
простить ему убийство матери.
- вокзал на тот свет" черным бархатом.
главной площади, народ проливал слезы и шептал в едином порыве слово
- святой".
руководствуясь своим же философским постулатом, что - все - это ничего".
Стать из всего ничем представлялось для отшельника переходом от теории к
практике. Одно лишь внушало опасение: если вывод ошибочен, то он уже никогда
не сможет его пересмотреть.
прощанию как с героем, так и с иродом, но с человеком, достойным сожаления.
облобызать крест, а палач, закутанный в черное, сделал приглашающий жест,
указывая безволосой рукой на деревянную чурку.
согражданам и поудобнее уложил голову на плаху.
выпрыгнула лягушкой с плахи и закрыла свои азиатские глаза. Из места
отсечения, из горла, вместо ожидаемой крови выскочило что-то розового цвета
и, колеблясь в атмосфере, потянулось к синему небу.
цветами радуги, словно это душа убиенного окрасила пуховые облака.
Контаты уже зарождались мысли об учреждении почетного ордена святого
Лазорихия и о сооружении мемориального памятника на месте его землянки.
своим первым героем, со своим первым философом, а взамен всего этого
приобрел - Лазорихиево небо..."
страницам, на которых излагался перечень имен и фамилий переселенцев,
прибывших в город в тот период... Но к превеликому ужасу, троекратно его
перечитав, он не обнаружил в нем ни себя, ни даже упоминания о своих
родителях.
нервами. Но закудахтала жирная курица, запрыгнув на подоконник и стуча о
него клювом. Полковник в сердцах запустил в птицу подстаканником и пожалел,
что ранее не согласился на предложение Контаты возглавить охрану куриного
производства. Уж он бы их охранял, уж он бы им посворачивал головы!
идиотизм какой-то! Мне уже почти пятьдесят лет, а городу всего лишь сорок!..
И потом, получается так, что почти всех детей в городе родила мадмуазель
Бибигон! И почему-то все недоношены!.. К тому же я никогда не слышал, чтобы
Чанчжоэ находился в монгольской осаде! Где монголы, а где мы!..
своему изумлению, он обнаружил ее бездвижно сидящей перед машинкой.
Исписанные листы лежали рядом, сложенные в аккуратную стопку. Белецкая в
недоумении хлопала глазами, как будто сама не понимала, почему ее пальцы
более не бегают по клавишам машинки.
позвав негромко, а затем поводив ладонью перед ее глазами, он убедился, что
жена по-прежнему находится в эмпиреях, но в этом, другом измерении что-то у
нее сломалось, разладилось.
белые перышки, ровным рядком пробивающиеся у основания черепа. Перышки
изрядно подросли, закудрявились на кончиках и волновали Генриха Ивановича
чем-то сладостным, запретным.
же я, без роду без племени? Откуда, по-твоему, я взялся?! Каким образом я
появился на свет?!
дернул его. Перышко легко поддалось, проскользнуло между пальцев и, медленно
кружась, стало падать на осенние листья. Полковник подхватил его возле самой
земли, сжал в ладони, а затем, бережно расправив, спрятал в портмоне между
бумажных денег.
покрываю убийцу! Я покрываю его только потому, что он единственный может
расшифровать все то, что ты написала!.. Ответь мне, что происходит?! Ради
чего ты все это пишешь?! Ведь я мучаюсь в недоумении!
глазами.
тебе в спину длинную спицу, чтобы она убила твое сердце!!! Ответь же!
голова Елены стукалась о ее же плечи.
испугался и отпрянул.
больше он ее разглядывал, тем более испытывал желание. Одновременно он
анализировал причины возникновения эротического настроения в столь
неподобающее время, в столь необыкновенной ситуации.
ей на плечи, стал поглаживать их, с каждым разом все напористее, с моложавой
страстью. Его пальцы проникли под выцветшее платье со стороны подмышек,
слегка царапнувших его кожу порослью, ухватились за маленькие грудки, сжали
мягкие соски...
уставясь большими глазами в пустоту.
кленовых листьев, мумифицированных в своем многоцветий. Белецкая не
сопротивлялась, но и никак не реагировала на ласки мужа, глядя на лунную
половинку, повисшую между корявых яблоневых веток.
тело с напором молодого жеребчика...
полковник наткнулся на маленькую заметку в еженедельнике - Курьер",
рассказывающую о странном пациенте доктора Струве. Молодой кореец обратился
к врачу с жалобами на то, что у основания его черепа выросли перья, похожие
на куриные. Доктор Струве не смог прокомментировать этот факт, ссылаясь на
то, что науке такие прецеденты неизвестны.
телефонистку соединить его с г-ном Струве.
таинственный народ!.. Впрочем, факт так или иначе достойный любопытства!..
Как себя чувствует госпожа Елена?
случиться, что его фамилия не фигурирует в списках Белецкой. У него подчас
возникали любопытные теории, например, что он человек Вселенной и поэтому
его душа не зафиксирована в мирских списках, а значится где-то в космических
анналах. В такой момент к Генриху Ивановичу возвращалось спокойствие, и он
подолгу играл двухпудовыми гирьками, подбрасывая их к потолку, а затем
подставляя спину так, чтобы железяки приземлялись между лопаток.
волюнтаризм жены лишил его фамилию права на существование в летописи или что
он, Генрих Иванович Шаллер, вовсе не существует в этом мире, что он нечто
сродни Летучему Голландцу: вроде видим, а на самом деле - оптический обман.
В такие минуты, лелея свое депрессивное состояние, он уходил к китайскому
Орловский Гай Юлий
Ильин Андрей
Земляной Андрей
Шидловский Дмитрий
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия