кая во всем теле пустота и мучительная слабость.
умылась и причесала волосы, то ощутила в руках и в ногах странное онеме-
ние, голова была точно стиснута тяжелым железным обручем. Она заболева-
ла, хотя и не догадывалась об этом, и только чувствовала, что с ней тво-
рится что-то странное. Не лихорадка и не простуда, - физически она была
совсем здорова, и потому решила, что все дело в нервах, а, по ее поняти-
ям и понятиям людей ее класса, нервы - это не болезнь.
чужда самой себе, а окружающий мир казался ей каким-то тусклым и мглис-
тым, - он утратил определенность своих очертаний, стал неживым. В ее па-
мяти появились какие-то провалы, она все время ловила себя на том, что
делает то, что вовсе не собиралась делать. Так, к своему удивлению, она
вдруг застала себя на заднем дворе, развешивающей белье после ежене-
дельной стирки. Но она не помнила, чтобы занималась стиркой, хотя все
было выполнено ею в точности, как полагалось: она прокипятила простыни,
наволочки и столовое белье; шерстяные вещи Билла выстирала в теплой воде
домашним мылом, изготовленным по рецепту Мерседес. Далее выяснилось, что
за завтраком она съела баранью котлету. Очевидно, она ходила в мясную за
мясом, но совершенно этого не помнила. С любопытством вошла она в
спальню. Постель была прибрана, и все оказалось в полном порядке.
кой-то великой радости. Сначала она не знала, что это за радость, но по-
том поняла, что радуется смерти своего ребенка.
от радости, - она была уверена, что от радости.
залось, что прошли века с тех пор, как Билла посадили в тюрьму; а иногда
- что это произошло только прошлой ночью. Но две мысли не выходили у нее
из головы: что не нужно навещать Билла и что смерть ее ребенка -
счастье.
говаривала, но почему-то не могла отвести глаз от его обтрепанных брюк.
В другой раз приходил секретарь союза. Ему, так же как и Стродзерсу, она
сказала, что все в порядке, деньги ей не нужны, она отлично доживет до
того, как муж выйдет на волю.
быть, не должно быть! Не нужно другого ребенка! А вдруг он будет жить?
Нет, тысячу раз нет! Лучше убежать из дому. Лучше никогда не видеть Бил-
ла. Только не это. Только не это!
становилось фактом; она вскрикивала и просыпалась, дрожа, в холодном по-
ту. Саксон начала страдать бессонницей. Иногда ей казалось, что она сов-
сем разучилась спать, - и тут она вспомнила, что ее мать умерла от бес-
сонницы.
Гентли. Он озабоченно смотрел на нее.
просто. Он медленно покачал головой.
средства. Я не имею права... Это запрещено законом. Сейчас один врач как
раз за это сидит в ливенуортской тюрьме.
может рисковать.
душу. Она рассказала о первых месяцах счастья с Биллом, о тяжелых време-
нах, вызванных стачкой и беспорядками, о мучительной перемене в Билле и
о своем глубоком и непреодолимом ужасе перед новой беременностью. Не
смерти ребенка боится она теперь: она перенесла бы ее, - она боится, что
он будет жить. Скоро Билл вернется домой, и тогда ей опять будет угро-
жать опасность. Пусть доктор скажет только несколько слов. Никто не уз-
нает. Никакими пытками из нее не вытянут этого секрета.
вать. У меня связаны руки. Наши законы отстали от жизни. Но я должен бе-
речь судьбу тех, кто мне дорог.
ри, из предосторожности открыл ее и выглянул наружу.
локти соприкасались и его борода щекотала ей ухо.
ничего не сказал. Вы пришли за советом насчет общего состояния своего
здоровья. Вы потеряли много сил и чувствуете себя плохо...
приемной стоял другой пациент, он ожидал зубного врача, принимавшего в
соседнем кабинете. Доктор Гентли проговорил очень громко:
еду, когда аппетит вернется. Ешьте здоровую, питательную пищу, как можно
больше бифштексов, и притом не пережаривайте их. До свиданья!
дывала шарф и уходила на Оклендский мол или, миновав железнодорожные
мастерские и болота, отправлялась на Песчаную отмель, где, как ей расс-
казывал Билл, он любил купаться. Ходила она и к докам, спускалась со
свай по вбитым в них железным костылям и по настилу пробиралась к Камен-
ной стене, которая далеко выдавалась в море и отделяла илистые отмели от
устья реки Окленд, наполнявшегося водой во время прилива. Здесь дул све-
жий морской ветер; позади нее Окленд тонул в мглистом облаке дыма, а по
ту сторону бухты - перед ней - таким же мглистым пятном лежал Сан-Фран-
циско. Мимо нее по устью реки проплывали буксирные пароходики, таща за
собой большие суда и яхты с высокими мачтами.
какие дальние странствия, к каким неведомым свободным берегам они ухо-
дят. Или жизнь там так же несправедлива и жестока, как в Окленде! И люди
поступают со своими товарищами так же грубо, гадко и бесчестно? Ей каза-
лось почему-то, что это не так, и хотелось пуститься в дальнее плавание,
почувствовать себя совершенно свободной и плыть неизвестно куда - все
равно, лишь бы уйти от этой жизни, которой она отдала лучшее, что у нее
было, а жизнь в ответ растоптала ее душу.
Однажды она очнулась в какой-то странной, незнакомой ей части города.
Перед ней тянулась широкая улица, обсаженная ровными рядами тенистых де-
ревьев. Бархатистые лужайки, пересеченные асфальтовыми тротуарами, спус-
кались к водостокам. Большие дома не теснились друг к другу. Они ей ка-
зались прямо замками. На углу стоял автомобиль, и ее привел в себя вид
молодого человека, сидевшего на шоферском месте. Молодой человек с любо-
пытством смотрел на нее, и она узнала в нем Роя Бланшара, того самого,
которого тогда, у "Форума", Билл обещал хорошенько проучить. Подле авто-
мобиля стоял без шляпы другой молодой человек. Его она тоже узнала: это
он когда-то на пикнике, где она впервые встретилась с Биллом, бросил
свою трость в ноги бегущему Тиму и вызвал этим всеобщую свалку. Он тоже
смотрел на нее с удивлением. И она вдруг поняла, что разговаривает вслух
сама с собой, - она еще слышала свои последние слова. Саксон смутилась,
горячий румянец стыда окрасил ее щеки, и она ускорила шаг. Бланшар выс-
кочил из автомобиля и подошел к ней, держа шляпу в руке.
что хочет идти дальше.
тем парнем, который обещал меня поколотить.
взглядом. - Но что с вами? Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? Я вижу,
что-то у вас неладно.
она думала, что солгала, ибо ей не приходило в голову объяснить свое
странное поведение болезнью.
машину и отвезти, куда вы захотите. У меня есть время.
идет на Восьмую улицу? Я редко бываю в этой части города.
удивилась тому, как далеко зашла.
Березин Федор
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Суворов Виктор
Майер Стефани
Корнев Павел