шаги, чтоб объединиться.
возможное прикрытие.
ними еще один - иранец по фамилии Хеджези. Высокий чиновник из
Министерства обороны Ирана. А может, из спецслужб.
раздраженно сказал Перфильев.
поселка, водитель то и дело всматривался в номера на заборах. Гоголя, 14.
Этот. Почти напротив, через дорогу, был узкий глухой переулок, в котором
две машины не разминутся. Уходил он вдаль, в поле, за которым была
железная дорога. Приткнув в этом переулке машину у наклонившегося забора,
водитель во тьме с трудом разглядел на циферблате время: семь часов десять
минут. Он стал ждать. В восемь часов он увидел, что свет в окне второго
этажа на даче погас. Завел двигатель. Через три минуты открылась дверь
калитки, вышел человек. "Жигуленок" выехал, притормозил возле человека и
из длинной насадки-глушителя на стволе раздался тихий выстрел. Человек
упал. Второй выстрел был сделан прицельно - в голову. И тут же машина
рванула с места...
дорогу. Дачный поселок остался уже позади. Вокруг был только лес. Сейчас
дорога упрется в шоссе. Но сперва на развилке будет помаргивать мигалка.
Надо притормозить, глянуть влево-вправо, выехать на шоссе, потом оно
вольется в Кутузовский, там в условленном месте, где много припаркованных
машин, припаркуется и он, возьмет сумку, выйдет, сядет на метро. Дело
сделано, "заказ" выполнен. Утром, если до утра "жигуленок" не упрут, его
подберут люди из "Улыбки". Они не знают, кто ночью был за рулем. Им просто
скажут: "Вот ключи от машины подберите красный "жигуленок" с нашими
номерами на Кутузовском". Если же "жигуленок" к утру подхватят угонщики,
не велика беда. "Улыбка" в состоянии купить десять таких консервных банок.
Может даже к лучшему, если угонят, и вовсе концы в воду... А он, Артур
Аузинь, отвезет на место в тайник пистолет и завтра же слиняет домой, в
Ригу.
дорогой, мигалка, слева - у самого шоссе-навес, летом тут пассажиры ждут
автобус, который отвозит их в дачный поселок. В эту пору автобус почему-то
не ходит, вроде не сезон.
отделившись от темноты, прямо на машину, не боясь быть сбитым шел человек,
а справа и слева еще двое. Аузинь рефлекторно нажал на тормоза,
остановился. Трое были совсем рядом. И он понял: влип! Вокруг ни души,
редкие машины несутся по шоссе в обе стороны, те, кто сидит в них, вряд ли
обратят внимание на остановившийся "жигуленок" и троих подошедших к нему.
Аузинь уже разглядел: было им лет по двадцать, может на год меньше или
больше, крепкие. Он, конечно, мог бы без особого труда пристрелить одного,
ну двоих. Но это было бы опасно. С третьим он вряд ли успел бы справиться,
и тогда тот мог бы поднять шум, выскочить на шоссе, голосовать, запомнить
номер...
были они запертыми или нет, но два парня мигом оказались в салоне за
спиной Аузиня. Третий потянул переднюю дверцу, она оказалась заперта.
тихо.
ничего не успеет сделать, пистолет под мышкой.
сперва.
голову от безысходности пришла шальная мысль, обрастая подробностями.
забрать. Это желательно. Он отдаст им не только деньги, они и машину
захотят, чтоб смыться. Тоже неплохо в его нынешней ситуации. Как-нибудь он
доберется до метро, может выклянчит у них толику денег, чтоб поймать
"левака".
завтра уезжаю домой, в Ригу. И больше мы никогда не увидимся, - он как бы
подсказывал им пригодные для них решения проблем.
обыскивавший, вытаскивая из подмышки Аузиня пистолет.
метро хотя бы довез, - взмолился Аузинь. - Я оттуда на вокзал, ночь
перекантуюсь, а завтра уеду.
удачей, возвратили паспорт, билет и почти пустую сумку.
расстрельную пойдете, - думал он, когда они отъехали несколько метров. А
он смеялся в душе: - "жигуленка" не жалко, хлам, железо. Ствол жалко. Да
Бог с ним, и этого добра хозяева купят, сколько потребуется. А с вами,
гниломозгие, вот что будет: угон - раз, убийство в дачном поселке - два, я
его уже вам подвесил; хоть малый след протектора, а найдут, сыро ведь,
значит были там; незаконное хранение оружия - три; а его идентифицируют,
менты эту чепуху освоили, пульки и гильзы от него на Петровке имеются - из
этого ствола сколько было исполнено "контрактов"! Ого-го! Возьмут-то вас
на каком-нибудь пустяке, вы же теперь храбрые - со стволом, да еще насадку
в "бардачке" менты найдут! Вы кто? Сопли в моем носу. И "колоть" вас будут
до посинения. И станете выть от невозможности откреститься. Будете "гнать"
про какого-то латыша, которого ограбили и который укатил в Ригу, заграницу
значит. А менты будут хохотать: ну умники, ну жопы, ничего умнее не
придумали, латыша сочинили! И пойдете - кто гнить в землю, а кто в зону...
своими больными ногами шагов десять к шоссе, чтоб ловить "левака".
"Жигуленок", отъехав метров на двадцать, ждал, когда на шоссе освободится
полоса, мигал его фонарь правого поворота. Артур Аузинь не знал, что
сидевший за рулем сказал: "Зря мы его не завалили, свидетель ведь. На
первом же посту ГАИ сдаст". Он включил заднюю скорость, взвизгнули скаты,
машина подкатила к Аузиню, опустилось стекло, и в лицо Аузиня дважды
ударил огонь.
выкинуть по дороге... Газуй, Алик! Куда-нибудь за Баковку!"
хмурые, мрачные. Зуйков потому, что не спал всю ночь, работал; Желтовский
потому, что у ворот его дома был застрелен Перфильев.
вы многое поймете. Здесь сенсация, которая подпадает под наш уговор с
вами: она моя.
труп Перфильева.
лежавшую рядом с миниатюрным репортерским диктофоном, который он извлек из
"Грюндига", - я погасил свет, мы спустились в прихожую, я сказал ему, чтоб
он шел, а я должен спуститься в подвал, похолодало, нужно было добавить в
котле газ. Когда я поднялся из подвала, его уже не было, за это время он,
видимо, пересек двор и вышел за ворота. Я направился туда, мне надо было
на электричку, ехать в гостиницу "Минск". Он уже лежал мертвый. Прошло
восемь, максимум десять минут. Я вызвал милицию и скорую. Вот и все.
слышался только шорох ленты на катушках, затем пошли голоса:
раскопать, обнаружить? Вам нужна очередная сенсация?
вы не столько руководитель парижского бюро "Экспорттехнохима", сколько
солдат другого ведомства. Я ведь не мальчик и хорошо знал, что под
"крышами" таких ведомств обычно гнезда ваших бывших работодателей.
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Дальский Алекс
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Контровский Владимир