Чтение 48–й страницы книги ~Тайные люди 2: Обет молчания~

Это зависит от их темперамента, физической силы и финансовых возможностей,
ответил я сам себе. Если сил и денег в достатке, то вышибут дверь в минуту.
Если мало, то, спасая замок, пойдут искать слесаря, на что потребуются уже
десятки минут.

В дверь сильно забарабанили. Пожалуй, силы есть. Затихли. А вот денег на
ремонт двери нет. Опять забарабанили. Или есть? Черт с ними, пусть стучат!

Я быстро отскочил к раковине, открыл на полную мощность оба, с горячей и
холодной водой, крана и сдвинул хобот смесителя за пределы мойки. Мощная
струя ударила в пол.

Я снова припал к прицелу. Вот он, сидит в зеркале. Видимый и одновременно
недостижимый, А почему видимый? Потому что угол падения равен углу
отражения! Потому что мой глаз и его кресло находятся в одинаковом
относительно зеркала положении. А зеркало висит на стене. Так? Именно так!
Вот и выход! Хорошо меня учили в школе, если спустя столько лет я вспомнил
такое бесполезное тогда и столь пригодившееся теперь оптическое правило.

Углы равны! Равны! Быстрым движением я выбросил из винтовки обойму с
патронами. Эти, с разрывными пулями, были бесполезны. Их не в кого было
послать. А вот эти, вытащенные из "дипломата" запасные, со стальным
сердечником, как нельзя кстати! Я тщательно выверил расстояние и углы.
Глубоко, два раза вздохнул.

В дверь ломились со все усиливающейся настойчивостью. Все-таки еще и
богатые. Не повезло. Выдохнув воздух, я замер, нежно обжал указательным
пальцем курок и плавно потянул его на себя. Раздался выстрел. За ним
второй. И сразу третий. Стальные пули вошли в стену чуть выше зеркала и,
срикошетив, отскочили в сторону. Отскочили под тем же углом, что и ударили.
Угол их падения был равен углу их отражения! К великому сожалению сидящего
на кресле четвертого мафиозного главаря, этому правилу подчинялись не
только световые лучи.

А он думал - спрятался. Думал, я его не достану. Для верности выпуская пулю
за пулей, я пересек зеркало сверху вниз, заметив в разлетающихся осколках,
как по телу сидящего в кресле человека запрыгали черные пятна дырочек.
Дверь затрещала. Я быстро разобрал винтовку, рассовал части по
соответствующим углублениям в "дипломате" и, подхватив полусложенную
треногу, пошел в коридор.

Дверь охнула и сдалась. В прихожую, весь в щепе и мате, ввалился
здоровенный парень, позади него, испуганно прикрывая рот, стояла
растерянная старушка. Из соседних квартир вылезали заинтересованные соседи.

Чтобы избежать крупной - один агент против дюжины разгневанных домохозяек -
драки, следовало немедленно забирать инициативу в свои руки. Конечно, я бы
одолел немногочисленное, по преимуществу преклонного возраста, мирное
население, но вряд ли бы эта победа добавила мне славы.

- Ты, бабка, где бродишь? - грозно гаркнул я, памятуя, что лучшая оборона -
нападение. - Ты что же делаешь, старая?! У тебя нижние соседи по уши
плавают! Кто платить за ремонт будет? Кто, я спрашиваю? Кто?! - Опешившие
от неожиданного напора соседи испуганно отшатнулись. - Вот так, одни краны
не закрывают, а другие должны аварии ликвидировать! Я в последний раз
соглашаюсь! В последний! Так и знайте. Я не нанимался на каждый потоп
бегать! У меня своих дел не переделать! - продолжал орать я, спускаясь по
лестнице и потрясая, словно гаечным ключом, треногой.

Оглушенная ужасными сантехническими воплями неизвестно откуда взявшегося
мужика с "дипломатом" и трубой, старушка впала в столбняк. Это тоже было
нехорошо. Просто стоящий, не занятый общественно полезным делом человек
может черт знает до каких непредсказуемых действий додуматься.

"Определите человеку задачу ближайших минут, или он это сделает сам, учили
нас, курсантов, психологи. - Человек, не обремененный обязанностями, опасен
непредсказуемой инициативой".

В данной ситуации работа была показана всем.

- А вы что столбами стоите? - крикнул я уже снизу.- А ну марш воду
собирать, пока стены не размыло! Быс-стро!

При чем здесь стены, я сам не знал, но это и не важно. В приказе главное не
содержание, а форма отдачи. Предложенная мной форма - напористая,
безапелляционная и даже чуточку нагловатая - соответствовала моменту и,
судя по коллективному топоту, возымела действие. Путь был свободен.

Пока они соберут тряпками и отожмут в ведра воду, пока обсудят
происшествие, я буду в семи кварталах отсюда, у объекта ' 5. А когда они
надумают обратиться в местный жэк и в милицию, и вовсе покину город. Уже на
подходах к ' 5 я почувствовал, что опоздал. От известных мне окон исходило
что-то нежилое, покинутое. Не грели они. Я не знаю, что это было -
воспитанная сверхчувствительность или справедливое, вызванное всеми
предыдущими действиями подозрение. Назовем это интуицией и не будем
углубляться в дебри парапсихологических изысков. Я чувствовал, что квартира
пуста. И все тут! Но, как говорится, чувства к отчету не подошьешь. Агент
не может доверять одному только своему внутреннему голосу, если не хочет
услышать встречный, все заглушающий глас начальства. Интуиция - фактическое
подтверждение - действие. Такова принятая в любой спецслужбе формула
разведывательной и контрразведывательной работы. Опустив ее середину,
рискуешь нарваться на неприятности даже в случае последующего триумфа.

Фактическую сторону я мог обеспечить либо продолжительным, тщательным
наблюдением, на которое у меня не было времени, либо рискованным, с прямым
выходом на противника, контактом. Выходить лично на искомую квартиру я не
отважился. Такой риск граничил бы с непрофессионализмом. Всегда, если есть
хоть малая возможность, надо стараться между собой и врагом запускать буфер
постороннего, не имеющего о тебе никакой информации человека. Такого я без
труда отыскал в ближнем жэке. Вначале я ему показал бутылку, потом липовое
капитанское удостоверение. Не знаю, что более возымело на него действие, но
подозреваю, что первое.

- После дела, - предупредил я. Агент-сантехник предложил не откладывать
операцию в долгий ящик. Его снедал горячий патриотизм и желание помочь в
благородном деле.

Я дал подробную информацию и запустил его в пустой подъезд. Он вышел через
пять минут.

- Никто не отвечает. Я звонил, стучал, слушал, в замочную скважину смотрел.
Нет там никого! - доложил сантехник, косясь на мой полукругло
оттопыривающийся карман. - Нижняя соседка говорит: жилец еще час назад со
своими дружками и сумками куда-то ушел.

Подтверждались мои худшие опасения. ' 5 оказался на редкость трусливым и
проницательным человеком. Только заслышав о первых смертях, он, не
раздумывая долго, решил сделать ноги из ставшего опасным города. Что это,
банальная вендетта, борьба за власть или роковое стечение обстоятельств,
можно выяснить потом, на досуге. А пока до добрых времен лучше отсидеться в
надежном логове. Наверное, так рассуждал он, спешно пакуя чемоданы.

Исчезновение пятого ставило под сомнение целесообразность четырех
предыдущих смертей. Французы мудро говорят: что знают двое, знает и свинья!
Здесь, кроме меня, владели запретной информацией еще по меньшей мере двое.
Один - очень хочется надеяться - заперся в своем доме-каземате. Второй -
ударился в бега. Где его искать?

Я прикинул все варианты и остановился на единственном, обещающем быстрый
результат. Или я отыщу его в течение одного-двух часов, или потрачу на
поиски всю следующую неделю. Я отправился к стоянке. Не может такой
фанатичный автолюбитель бросить свою любимицу-иномарку. Душа не стерпит!
Машина была на месте. В ближайшем переулке я устроил моторизованную засаду.
Проще говоря, подремывал, сидя в угнанных "Жигулях", удерживая в поле
зрения въездные ворота автостоянки. Я пытался восстановить столь
необходимые мне в скором будущем силы, набирая тридцати,
пятидесятисекундными урывками полноценные часы сна. Распахивались ворота -
открывались мои глаза.

Не то.

А вот это то, что надо.

За рулем сидел пятый, если считать от сегодняшнего утра, претендент на
смерть. Сейчас он выйдет на автостраду, я пристроюсь ему в хвост, а там
посмотрим. Но я недооценил своего противника! Я настроился на охоту и все
свое внимание посвятил гону. Я забыл, что загнанная дичь может очень
болезненно огрызаться... Иномарка выходила одна. "Хвоста" не было. Это
упрощало задачу. Я повернул в замке ключ зажигания.

- Эй, мужик, у тебя колесо сдуло, - радостно сообщил мне какой-то прохожий
парень.

-Где?

- Да вон же, вон. Правое заднее. Э-эх, дядя! Машина не жена, за ней пригляд
нужен.

Я наклонился к сиденьям, открыл ближнюю боковую дверь, высунулся наружу

В лоб мне уперся пистолет.

- Садись по-быстрому в машину. И без нервов! - На асфальте, вдоль борта
машины, лежал второй вооруженный "Макаровым" парень. Его напарник, уже
всунувшись в салон через опущенное стекло, хватал ключ зажигания.

Это ж надо так банально вляпаться! Мальчишки, сопляки завалили спецагента
чуть не с пятнадцатилетним стажем! Позор! Видно, у меня что-то в голове
повредилось от давешнего столкновения с "УАЗом", раз я такие дошкольные
промашки допускаю.

- Ну, - дуло пистолета недвусмысленно помассировало мой лоб.

Пришлось подчиниться. Между мгновенной смертью и компромиссом я всегда
выбираю компромисс. Запустить пулю в извилины я всегда успею.

- Выезжай и держись вон за той машиной, - приказали ребятки, указав на
иномарку.

Это можно. Я все одно собирался за ней ехать.

- Тише. Еще тише.

Я повиновался. А вы бы стали спорить, когда бы вам сверлило четвертый
позвонок дуло поставленного на боевой взвод девятимиллиметрового пистолета?

- Теперь чуть быстрее. Вот так.