во дворах. У почты - той, где наш абонентский ящик. Можешь
пользоваться машиной все выходные.
Первой Маевки, это на окраине Кускова. Посадишь в машину
нашу последнюю клиентку. Отвезешь ее к себе на дачу...
как дорогую гостью. Если что-то вдруг случится до вашей
встречи - я дал ей свой мобильный, сможешь ей позвонить. Со
мной связь - только по пейджеру. Все поняла?
повторила. Она была девчонкой исполнительной, хотя и
балованной.
внимательно слушала наш с Римкой диалог.
разговор.
непринужденно, как и она, переходя на "ты"), - не только за
то, чтобы не попасть в тюрьму, но и за то, чтобы остаться
живой.
Римки, дачи и прочего - просто сейчас ей пришла охота по-
бабски покапризничать. Она, видать, была из тех дамочек,
которые не позволяют, чтобы их чувства взяли верх над
рассудком. Теперь она своим непослушанием компенсировала то
минутное восхищение, которое испытала по отношению ко мне.
гонорар.
лес) не спеша.
обстоятельства - мягким солнечным вечером.
знакомства я несколько раз наблюдал за ее превращениями. Она
уже представала передо мной: богатой молодой леди;
перепуганной до смерти девчонкой; уверенной в себе сыщицей.
Теперь же она выглядела скромной девушкой, пришедшей в парк
на первое свидание. Шагала босиком по пыли. Доверчиво
опиралась на мою руку, когда надо было перепрыгнуть канаву.
молчали.
тихой улочке, окаймляющей лес, катилась на малой скорости
моя "восьмерка". За рулем сидела Римка.
абсолютно естественным. Лихая погоня и последовавшая за ней
неспешная прогулка сблизили нас.
приключений. Не вылезай хотя бы в выходные. А там
созвонимся.
смиренность выглядела подозрительной. Она повернулась ко
мне. Приподнялась на цыпочки. Положила одну руку на плечо. И
поцеловала в губы.
между друзьями.
воспринимал под старо-новым названием Большая Дмитровка) я
добрался около восьми.
город.
/`.*c` bc`k. Когда семь лет назад мы с Ириной въезжали сюда,
она шутила, что скоро мне будет совсем близко ходить на
работу - только улицу перейти.
Генеральной, а в районной прокуратуре. Ездил на работу
навстречу ежедневному людскому потоку из центра на окраину.
Возвращался я домой, как правило, за полночь. А Ирка к моему
возвращению готовила ужин и поджидала меня за вязанием...
Вскоре меня стал встречать один только ужин, накрытый
тарелкой - Ирина уже спала.
получаю и уделяю ей совсем мало внимания. Не знаю, обрела ли
она все это с французом - агентом по недвижимости, к
которому сбежала. Из Парижа она мне не пишет.
подъезд с высокими окнами. Мне хотелось в холодный душ и
холодного пива. Кроме того, у меня появились кое-какие
мысли, которые - после определенной проработки - способны
были, если даст бог, ускорить ход нашего расследования.
оставалась единственной в подъезде еще не расселенной. Со
мной жили еще две семьи. Во всех шести комнатах собрались
патриоты старой Москвы, ни за что не желающие отбывать ни в
какие Переделкино-Жулебино.
адвокатского дома благотворно влияла и на меня - неофита,
пришельца с рабочих московских окраин.
тихо. Жильцы разъехались по дачам и отпускам. По прохладному
сумеречному коридору я прошел в свою комнатуху. Отворил
дверь, сделал шаг внутрь.
расколола голову.
- высокого бритого парня, зачем-то роющегося у меня на
книжной полке.
водой.
лицо мне светила лампа.
было невозможно.
прикручены к подлокотникам.
наотмашь ударили по лицу. Не больно, но обидно.
ему затолкаем - живо все вспомнит.
куча друзей и подружек...
Последнее, учитывая мое положение, удавалось убедительнее
всего.
Ничего! - продолжал я. - Это объявление - блеф. Она просто
хотела выйти на вашего босса.