Чтение 48–й страницы книги ~Опер против маньяка~

Он тут же набрал номер павильона. Трубку подняла мычащая Сонька.

- Соня, - крикнул Кострецов, - ты чего? Что еще стряслось?

- О-ох, Сере-ега... Вадик Ваха замочил, а я в крайняке - Вадика... Чего ж
делать?! Мне теперь и от Нодарика, и от Маэстро кранты...

- Жди меня. Я еду.

Кострецов выскочил из квартиры и ринулся вниз, перепрыгивая через
ступеньки.

***

Около дома Вахтанга капитан приказал оперативнику вызвать опербригаду и
ждать его указаний. Сам же взбежал на нужный этаж и зазвонил в дверь. Ему
открыла зеленая от пережитых кошмаров Нюська и махнула рукой в сторону
гостиной.

На залитом кровью ковре рядом, по-братски валялись трупы "режиссера", не
успевшего осознать свою гибель, и скрюченного киллера. Окровавленная Сонька
голышом сидела за столом, лихорадочно глотая водку.

Кострецов приземлился на диван, грустно усмехнулся:

- Конец твоей карьере, Соня.

Та закурила, дрожащими пальцами потрогала гири грудей в пятнах крови.

- Ой, Сереня, хоть живой осталась.

- С какой стати Вадик заявился? - спросил Кость.

- Маэстро начал разбор с Нодаром по нашей хате. Я на днях с его
человеком, Мадерой, стрелку имела. Объяснила политику Нодара и Вахтанга,
встала под руку Маэстро. Мадера намекнул: жди дел. Вот и дождалась.

- Что за Мадера? - уточнял капитан нового фигуранта.

- Цепной Маэстро, в авторитете. По банкам за коммерсанта выступает, вид
солидный, хотя канает как-то вприпрыжку. И лысый, уши торчат. Хороший вообще
мужик.

- Все мы хорошие пока зубами к стенке спим. А ты чего на Вадика напала?

- Я-я?! Он, псих, такое начал чудить! Махнул пером глотку Ваху и давай
над мертвяком измываться: глаза колоть, яйца резать. Меня заставил ему в
этот момент сосать. Ой, Сереня, не дай Бог кому даже это увидеть... А я-то в
самой кровище раком стою и чую: перекрывает бивень кислород, задыхаюсь.
Вот-вот амба... Ну и рубанула его каблуком в спину, у него там, видать, рана
кровянила. Он перо кинул, я за перо...

- Самообороной это называется. Так что по убийству Вадика можешь
оправдаться. Но на тебе и другие крутые дела.

- Ты это, Сергей, к чему? Какие дела?!

Кострецов достал свое удостоверение, показал издали Соньке. Та выронила
из зубов сигарету.

- О-о, легаш!

Усмехнулся опер.

- А ты говорила, что любого мужика можешь рассечь.

- О-о, то-то ты меня барать не стал... Я ж из-за этого сразу тебя
заподозрила, а потом, думаю, цену ты себе набиваешь... Все одно не верится.
Ну ты и легавый, Сереня!

- Прижми язык, сучка! На тебе соучастие в доведении до смерти Марины,
квартиру для которой Вахтангу ты сняла. И здесь вы с Вахтангом девиц не
щадили. Еще расскажешь, как убивали их.

Сонька ошеломленно смотрела на Кострецова. Он сказал:

- Одевайся, можешь помыться. Ты арестована.

Нюська, прижавшаяся в углу, спросила:

- Мне тоже с мамой?

- Ты оставайся, - ответил Кострецов. - Будем вызывать на допросы. И
постарайся вычеркнуть из сердца такую маму, она юность тебе изуродовала. Но
молодость впереди.

- Господи, спаси-и! - заголосила пьяная Сонька.

- Бог, Соня, - внушительно произнес Кость, - дарует спасение только души.

Сонька Медь встала, пошатываясь, из-за стола. Расставила точеные колонны
ног, затянутые в синее, заляпанное разводами крови. Тряхнув побуревшими
куполами бюста, погладила задорно торчащие рыжие кудри лобка и бойко
сказала:

- А в тюряге да на зонах не пропаду. Что, мужичков, вертухаев на такой
товар не найдется?! Проживу и там как-нибудь.

- Проживешь, - усмехнулся Сергей. - И можешь называть себя за сплошную
толоконность Сонькой Медной Ручкой.

Сонька, изогнувшись, показала ему голый зад и побрела в ванную.

В углу плакала Нюся. Она сидела на полу, поджав ноги, почти так, как
перед смертью Вадик. У нее тоже был располосован незримо живот. А то, что
между ног у девиц иногда считается веселым местом, было для Нюськи кошмаром,
никогда не чувствовала она ни возбуждения, ни наслаждения.

Кострецов вызывал по переговорнику бригаду снизу и думал о нелегком деле
милиционера, когда самым первым надо брать на себя грязь, кровь за все
общество, так любящее отделять себя от "ментов". Обычные люди,
налогоплательщики, обыватели чистенько держатся в стороне. А если случайно
или по материальной заинтересованности мажутся в гной, пованивают, все равно
живут в хате с краю.

Сидел опер Кость над трупами, слушая Нюськины всхлипы, Сонькино удалое
напевание в ванной, и ощущал, что среди людей "мент" особенно одинок.

***

На следующий день первым из "опекунов" на секс-хату позвонил Мадера.
Нюська, пришедшая в себя, подробно рассказала ему о случившемся.

Больше всего заинтересовал Мадеру Кострецов:

- Значит, подсадным был тот Серега? А много ль Сонька ему назвонила?

- Не знаю. Она с ним втихую от Вахтанга встречалась, сговаривалась вместе
хату вести. Серега должен был телок из своего ночного клуба поставлять.

- Какой там клуб?! Кого поставлять?! Маханшу твою мент этот на кичу
поставил. И ты, Нюся, ставь на мамке крест. Не скоро она волю увидит. Как
этот Серега выглядит?

Нюська подробно описала внешность Кострецова и спросила:

- А мне чего дальше делать?

- Пока жди. Сейчас высокие разборки пойдут, неизвестно чем кончатся. Сама
шевели умишком. Менты будут пытать, лишнего не базарь, а то мамке своей
довесишь. Толкуй лишь по завалу Вахтанга и Вадика. А так полную несознанку
лепи: мол, все дела у Вахтанга и мамки были, от меня все скрывали. Тебе
восемнадцать уже есть?

- Еще не исполнилось.

- Ну, Нюся, всухую отмажешься. Обрати внимание, что хату менты могут
прослушивать. И по телефону, и так говори с понятием. Бывай здорова.

***

Потом позвонили от Нодара.

- Нюся, это от старого друга Сони беспокоят. Знаем про ваши дела.
Приезжай в гостиницу "Кольцо" около Садового. Разговор будет.

Нюська собралась, оделась в строгое темное платье, превратившись со своим
бледным большеглазым лицом во взаправдашнюю гимназистку. Прибыла в "Кольцо",
где ее проводили в кабинет Нодара.

Пахан встретил ее, стоя посреди кабинета. Всплеснул руками, подошел и
обнял.

- Знаешь, кто я?

Нюська поглядела на грузина, о котором мать ей часто по-разному
рассказывала.

- Нодар.

Он провел ее, отцовски держа за плечи, к дивану, усадил.

- Кофе выпьешь?

Нюська кивнула. Подали кофе.

- Рассказывай с деталями, дэвушка, - проговорил Нодар, сочувственно щуря
лужицы черно-желтых глаз на усатом лице.

После изложения Нюськой кровавых событий пахан веско произнес:

- Теперь я тебе серьезный вопрос задам. Отвечай в масть, мне врать не
выйдет. Соня насчет завала Вахтанга с Маэстро сговорилась?

Нюська, несмотря на свои семнадцать, была не промах. Бомбя с матерью
будущих секс-узниц, она наловчилась быстро соображать и искусно подыгрывать
собеседникам. Несмотря на грозность Нодара, Нюся прикидывала, как ей лучше
себя вести. Решила, что от него нужно скрыть только то, как она предала
Вахтанга, и нынешний звонок Мадеры, пахан которого, как и Нодар, могли
пригодиться в ее дальнейшей жизни.

- Насчет завала не знаю, дядя Нодар, - светя своими чистыми глазами,
проговорила она. - Но то, что мать решила вести бизнес с Маэстро, это точно.
Она хотела помощи у него просить.

- И попросила! - злобно сказал грузин. - Отольются ей на нарах такие
дела. Я ж ей толковал, чтоб меня держалась. А что вышло?! Или она на того
мента, который под делового косил, надеется?

- Дядя Нодар! - искренне воскликнула Нюська. - Этот Серега сплошь темным
для мамы был. Вы не подумайте. Я ж при ее аресте была. Он только тогда ксиву
засветил. Мама сильно расстроилась.

- Такую блатхату спалили! - дернул усами Нодар и завращал на пальце
перстень. - Одно верно Соня доказывала: мудак этот Вахтанг. И бабу, и себя
распустил. Сам мента в дом привел!

Подробности о Кострецове его не интересовали, все внимание было обращено
в сторону Маэстро. Пахан спросил:

- От Маэстро звонили?

- Нет.

- На кого из шестерок Маэстро твоя мать выходила?

- Мадерой, вроде б, его звать.

- Ага-а, - протянул грузин, вспоминая это имечко по киданию