Зала Слуг только и знали, что лицемерно хныкать насчет законности и чьих-то
там прав. Как будто она не заслужила право делать то, что делала, не
заработала его. Она представляла для мира несравненно большую ценность, чем
все те, кто услаждал ее своими воплями, вместе взятые. А Зал Слуг в своей
злобе и зависти попытался сбить с нее спесь. С нее!
попали к ней в руки. Имея время, она могла сломить самого сильного мужчину,
самую горделивую женщину, переделать их, вылепить по своему усмотрению, как
из глины. Возможно, этот способ не так скор, как Принуждение, зато он
доставляет несравненно больше удовольствия. И кроме того, едва ли Грендаль
смогла бы переиначить на свой лад тех, с кем поработала она, Семираг. Сети
Принуждения можно распутать, а вот ее пациенты... Они на коленях умоляли
предать их души Тени и покорно служили до последнего вздоха. Всякий раз,
когда очередной Советник Зала публично объявлял о своей верности Великому
Повелителю, Демандред пыжился от гордости, полагая, что сделан еще один
удачный ход. Для нее не было большей радости, чем видеть, как даже годы
спустя их лица бледнели и они раболепно спешили заверить ее, что остались
такими, какими она их сделала. Висящая в воздухе женщина всхлипнула,
всхлипнула в первый раз, но тут же усилием воли подавила рыдания. Семираг
бесстрастно ждала. Возможно, обстоятельства и требуют быстрых действий, но
чрезмерная поспешность могла все испортить.
Они становились все громче, громче и наконец перешли в истошный вой.
Обнаженное тело, конвульсивно содрогавшееся в невидимых путах, покрылось
потом, голова моталась из стороны в сторону, волосы развевались.
Душераздирающие вопли продолжались, пока пациентка не выдохлась, но
возобновились, как только она вновь набрала в легкие воздух. Голубые глаза
выпучились и остекленели, похоже, она ничего не видела. Вот теперь можно и
поговорить.
чем крики стихли и сменились тяжелым дыханием.
мог прозвучать по-другому. Частенько Семираг спрашивала: "Ты по-прежнему
противишься мне?
было времени задавать вопросы только для развлечения.
облизала губы, прокашлялась и наконец хрипло пробормотала:
человеческом мозгу имеются и центры удовольствия, и сейчас Семираг на
несколько мгновений возбудила один из них.
и утерла пот с ее недоумевающего лица.
положение. - Легким касанием она убрала с лица пациентки упавшие на него
влажные волосы. - Хочешь попить? - Не дожидаясь ответа, Семираг направила
Силу, и маленькая металлическая фляга взлетела со столика в углу и оказалась
в ее руке. Айз Седай не отрываясь смотрела на Семираг, но жадно припала к
горлышку. После нескольких глотков Семираг забрала у нее флягу и вернула на
стол. - Вот так-то лучше, не правда ли? Помни, что я сказала:
Кабрианы:
слышишь меня? Я...
узнать, что сопротивление пациентки еще не сломлено, значит, с ней можно
работать и работать. Какое блаженство медленно, шаг за шагом лишать человека
достоинства и собственной воли, видя, как он, чувствуя, что и то, и другое
покидают его, судорожно цепляется за последние жалкие остатки. Но сейчас
времени на это не было. Семираг старательно свила сеть, с тем чтобы болевые
центры Кабрианы испытывали постоянное воздействие, завязала потоки и,
направив напоследок Силу, чтобы потушить свет, вышла. Темнота тоже сыграет
свою роль. Эта упрямица останется в кромешной тьме, наедине с
непрекращающейся нестерпимой болью.
сейчас, недоставало утонченности. Она не любила спешить, и ей не нравилось,
что ее отрывали от дела. Девица-то попалась своевольная, а обстоятельства
довольно сложны.
мрачный тоннель, вырубленный в камне, с терявшимися во мраке поперечными
ходами, заглядывать в которые у нее не было желания. Отсюда были видны
только две двери, причем одна из них вела в ее нынешние покои. Достаточно
уютные комнаты, коли уж ей пришлось на время обосноваться здесь, но сейчас
она направлялась не к себе. Перед второй дверью стоял Шайдар Харан,
облаченный в черное и словно окутанный тенью. Пора бы привыкнуть, но она
всякий раз поражалась звучанию его голоса - будто мололи в пыль сухие кости.
Повелителя: повенуясь ШАЙДАРУ ХАРАНУ. ТЫ повенуешься МНЕ. НЕ повенуясь
ШАЙДАРУ ХАРАНУ... Как бы ни раздражало Семираг это предупреждение, повторять
его не требовалось.
больше.
статуи. Только что Мурддраал находился в десяти шагах - и вдруг в следующий
миг уже оказался рядом. Он возвышался над нею - она должна была или
отступить, или задрать голову, чтобы видеть его безглазое, бледное как
смерть лицо. Только не отступать - отступать нельзя.
капли, и перескажешь мне то, что узнаешь.
Повернувшись, он шагнул в тень и тут же бесследно исчез.
Мурддраалы не умеют направлять Силу, но обладают необычной способностью:
оказавшись на грани тени, там, где свет переходит в темноту, Мурддраал мог
мгновенно исчезнуть и появиться из другой тени, перенесшись в иное место,
причем довольно далеко. Давным-давно Агинор провел опыты более чем с сотней
Мурддраалов, уничтожил их всех, но так ничего и не выяснил. Семираг только и
удалось доказать, что Мурддраалы сами не знают, каким образом они это
проделывают.
желудку, где словно застрял ледяной ком. А ведь прошло много лет с тех пор,
как она в последний раз испытывала страх где бы то ни было, кроме Бездны
Рока, когда с трепетом предстала перед Великим Повелителем. Холодный ком
таял по мере того, как она шагала к двери. Впоследствии надо будет
проанализировать это ощущение. Конечно, Шайдар Харан отличается от всех
виденных ею Мурддраалов, но он все же не более чем Мурддраал.
мужчина с квадратной челюстью, одетый в зеленый кафтан и такого же цвета
штаны - подходящий наряд, чтобы прятаться в лесу. Световые колбы в этом
помещении едва мерцали, казалось, они могут потухнуть в любой момент.
Впрочем, то, что они еще горели, само по себе было чудом. К тому же особой
надобности в ярком освещении не было, ибо для ее целей Страж Кабрианы
никакого значения не имел. То, что требовалось, для какой бы цели это ни
предназначалось, находилось в голове Айз Седай, и Мурддраалам было приказано
ловить именно Айз Седай, но, по всей видимости, Айз Седай и Стражи казались
им неразделимыми. Впрочем, в известном смысле так оно и было. До сих пор ей
еще не представлялось возможности сломить одного из этих воителей, о которых
ходило столько толков.
одежду и сапоги, как и наряд Кабрианы. Его могучее волосатое тело,
бугрящееся твердыми мышцами, было покрыто шрамами. Он ни разу не вздрогнул.
И не проронил ни звука. В отличие от Айз Седай, он не пытался бросить ей
вызов, но спокойно и просто давал понять, что не сдастся. Расколоть этого
малого, наверное, потруднее, чем его хозяйку. При обычных обстоятельствах
работать с ним было бы куда интереснее.
что-то... Напряженный рот и такие глаза, словно он уже боролся с болью. Ну
конечно, осенило Семираг. Так оно и было. Сработала эта странная связь между
Айз Седай и Стражем. Как все-таки странно, что эти невежественные самоучки
сумели создать нечто до сих пор не понятое никем из Избранных. Из того
немногого, что Семираг знала об этой связи, следовало, что Страж, по всей
видимости, испытывал те же ощущения, что и ее первая пациентка. Или
приблизительно те же. В другое время это открывало бы интересные возможности
для исследований, сейчас же означало лишь одно: он уже знал, с чем ему
предстоит столкнуться.
Семираг. - Не будь она всего-навсего дикаркой, тебе не было бы нужды ходить
со всеми этими шрамами.
бросил: "Ну- ну".
воздействовать на них, мало-помалу наращивая интенсивность. Мужчина был
умен. Он нахмурился, покачал головой и вперил в нее взгляд темных, холодных
как лед глаз. Он понимал, что не должен испытывать все возрастающее
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Громыко Ольга