Чтение 49–й страницы книги ~Звездный наследник~

Возможно, по дороге домой "Монстры" куда-то завернули, выполняли попутно
какую-то работу. Возможно, повреждения, которые "линкор" получил на Корриде,
оказались намного серьезнее, чем я предполагал.

Так или иначе, я оказался быстрее. И теперь смотрел на ненавистный
корабль, прожигая взглядом обшивку его корпуса. Пытаясь заглянуть внутрь -
хоть одним глазком! - и увидеть, что творится с моей несчастной дивой.

В тот момент я понял, что этой ночью выключу сферу "кармана" и выйду из
звездолета.

Чем бы мне это не грозило. Чего бы мне это не стоило.

"Линкор" опустился на космодром где-то в километре от меня, его
ромбовидная верхушка с габаритными огнями возвышалась над рядами космических
кораблей и служила мне прекрасным ориентиром.

Я еще раз оглядел видимое пространство вокруг моих звездолетов. Ни души.
Все было правильно: космодромы на Земле уже давно не патрулировались.
Периметры столь обширных охраняемых объектов, как стадионы, строительные
площадки, аэропорты и космодромы, контролировались лазерной сигнализацией.
Ясно, что и на Пифоне был установлен такой же порядок. Я всмотрелся
внимательнее в пространство над краем посадочной полосы и обнаружил
тончайшие, еле видимые красные нити лазерных лучей. Они тянулись плотными
горизонтальными рядами от земли до неба.

Вряд ли мне попадется кто-нибудь на пути к "лайнеру" в такое время,
подумал я. Если только какой-нибудь ночной мечтатель, вылезший из звездолета
смотреть на звезды. Но, как я видел, на Пифоне все мечтатели превращаются в
очень практичных людей...

Ночь есть ночь. Режим есть режим. Ночью нужно спать, так как завтра
предстоит много работы.

А если меня все-таки и увидит на экране внешнего обзора дежурный оператор
с какого-нибудь корабля... Он не сумеет определить, что я - враг. Я
землянин, я - на Пифоне. Следовательно, я свой. Мне надо только одеться в
форменный костюм.

Я стянул с себя пиджак и брюки, облачился в пилотный комбинезон, взял в
руки бластер и рацию. Скомандовал Ланцу:

- Прекратить работу встроенного обрудования!

- Команда выполнена, сэр, - хладнокровно ответил он.

И я сразу же почувствовал тошнотворное чувство тревоги. То самое чувство,
которое овладело мной на подлете к Пифону. Протоплазма взяла меня в свои
гипнотические объятия.

К счастью, они оказались не сильнее тех, в которые я попал в ста тысячах
километрах от планеты. Они были довольно деликатны, и несведущим человеком
подобное воздействие вполне могло быть списано на плохое самочувствие. Это
объясняло, как на удочку тривиального внушения попали первые жертвы
терракотовой плазмы - разведчики Дальнего Космоса.

Я энергично подышал, хлопнул в ладоши и стряхнул с себя липкие объятия
гипноза. И обратил внимание, что из динамиков Ланца доносится легкий гул и
далекий перестук механизмов. Звуки внешнего мира стали мне доступны.
Подпространственный "карман", ограждающий меня от них и от опасности,
перестал существовать.

В реальности Пифона появились два лишних звездолета. Вылупились из
пустоты.

Путь на космодром был свободен.

"Зачем он тебе нужен, этот путь? - вдруг спросил я себя. А может быть,
это спросила протоплазменная дрянь. - На что ты надеешься?" И я ответил: "На
удачу". А потом мысленно послал сам себя к черту, быстро прошел в
контрольную камеру, спустил трап и сбежал по нему на бетонное покрытие
космодрома.

Ночь на Пифоне была теплой и ясной. Неподвижный прозрачный воздух и
резкие контрасты света бортовых огней и ночной черноты под днищами кораблей
делали окружающую меня обстановку пугающе нереальной.

Я выпрямил спину, надел на лицо бесстрастную маску и неторопливо зашагал
на свет габаритных огней "линкора". Через триста метров, оказавшись в тени
корпуса соседского "тихохода", я оглянулся.

Звездолеты Ланца и Терминатора стояли рядышком, прижав амебообразные тела
к земле и задрав к небу курносые носы. На всем космодроме кораблей такого
типа днем с огнем не сыскать. К тому же верх моего звездолета украшала
массивная вытянутая фигура суперкибера. Его литая башка тускло отсвечивала в
свете бортовых огней "тихохода".

Зрелище было - нелепее не придумаешь. Любой обитатель Пифона, увидев эту
картину, в тот же миг поднял бы тревогу.

Я досадливо крякнул и упрямо продолжил свой путь.

Добраться до "линкора" оказалось проще простого. Я не обходил корабли, а
пробирался под их огромными выпуклыми, плоскими и вогнутыми днищами,
старательно перешагивая через толстенные направляющие посадочных опор. Через
несколько минут я остановился под корпусом "линкора" и замер, слившись со
стойкой шасси.

По моим предположениям, команда "линкора" должна была выйти из корабля и
проследовать с космодрома к жилому массиву. Обитатели Пифона не превратили
свои корабли в жилье. Я видел, что в конце дня все, кто работал на
космодроме, уходили на отдых за его пределы. В город, если можно было так
назвать скопление многоэтажек за технико-промышленной зоной.

Я задрал голову и прислушался. Серый корпус корабля с вмятинами и темными
следами от спекшейся глины Корриды не пропускал ко мне ни звука из своих
внутренних помещений. Я нашарил в кармане комбинезона заначку из двух
пересушенных сигарет в мятой пачке, сел на трубу опоры и закурил. Мне
оставалось только ждать. Соваться к входным люкам под объективы обзорных
видеокамер было глупо.

Через полчаса раздался рокот работающих механизмов, я поднял голову и
увидел, что с правого борта "линкора" в ста метрах от меня опускается
широкий трап. Есть! Я угадал! Вот он, счастливый случай!

Я, пригнувшись и таясь за стойками шасси и посадочных опор, прокрался к
основанию трапа и встал под его ступенями.

Наверху раздались слова команд: "Смирно! К выходу готовсь! В колонну по
трое - шагом марш!"

Голос, который отдавал команды, был естественно-будничным и усталым. Его
обладатель был в своей тарелке. Ничего необычного! Отработали, прилетели
домой, немного устали, сейчас пойдем спать...

По ступенькам застучали форменные ботинки, и я выглянул из-за трапа. Люди
в комбинезонах космофлота неспешно спускались на бетон космодрома и в
колонне по трое шли к зданию управления. По сторонам они не смотрели. И
ясновидящих "лиан" или каких-нибудь особо чутких инопланетных тварей с ними
не было. Видимо, их оставили на борту.

Я осмелел и отбежал немного в сторону, чтобы видеть лица, а не спины.

Ряд за рядом команда "линкора" покидала корабль. Среди людей я не увидел
ни одной женщины. И Ловуда, и Генри, или кого-нибудь из охранников с Версаля
я не видел тоже. Трое... Еще трое... Десятый ряд... Двадцатый...
Тридцатый...

Ловуд, его команда и Лотта вышли последними. Сердце мое занялось
восторгом и жалостью одновременно. Я миновал взглядом спокойные и
бесстрастные лица Ловуда, Маршалла и Генри и с немым криком, сжав кулаки и
зубы, смотрел на бледное лицо моей прекрасной амазонки.

Лотта шла в последнем ряду - легко, прямо и спокойно. В ее огромных
бирюзовых глазах бесстрастно отражались огни космодрома. Она была одета так
же, как и в момент пленения - в пилотный комбинезон. Но сидел на ней он
как-то не так: слишком уж по-дежурному, что ли. Я напрягся и понял, в чем
дело: пояс комбинезона, подчеркивающий сексуально-осиную талию Лотты, был
распущен. Озорная каштановая челка не спадала на глаза: волосы были стянуты
на затылке в тугой узел.

Боже, прошло всего пять дней с момента ее пленения, а что они с ней
сделали!

"Она идет последней. Хватай ее за руку и уноси ноги, - тихо сказал я
себе. - До звездолета - меньше километра. Вы успеете добежать и включить
сферу". Я всмотрелся в проплывающее мимо бледное лицо Лотты и опустил
взгляд.

Она не побежит со мной, понял я. Она узнает меня, даже обрадуется, но -
не побежит. А предложит идти с собой. В город. "Дела, Дэн. Время не ждет. А
чем больше работников, тем лучше. Пошли с нами".

А с ней на руках я далеко не уйду - догонят... Да и она не даст взять
себя на руки, вырвется. Не оглушать же ее...

Я смотрел в спину уходящей от меня Лотты, и сердце мое теперь сжималось
от страха за нее и тоски. "Счастливый случай! - горько подумал я. - Увидеть
свою женщину в двух шагах от себя, понять, как ей плохо, как обстоятельно ее
оболванила негуманоидная тварь, и не суметь ничего не предпринять!"

Во всяком случае, я теперь знал, что Лотта не заперта в "линкоре". В
охраняемый военный лайнер проникнуть чужаку практически невозможно. А вот в
многоэтажки, где Лотта отныне будет отдыхать после работы и ночевать, я
дорожку проложу...

Я бросил последний взгляд на крышу здания управления, к которому ушла
колонна команды "линкора", и отправился к своим звездолетам.

Когда я достиг днища пассажирского "тихохода"-соседа, то приостановился и
внимательно оглядел площадь перед своими звездолетами. Если мои враги
оказались бдительнее, чем я предполагал, и меня обнаружили и опознали как
противника, то...

Они могли вести меня по всему маршруту с целью выяснения моих намерений.
А вот "брать", скорее всего, должны были именно на подходе к звездолетам.

Вокруг не было ни души. Не раздавалось ни звука.

Я сделал шаг из тени в свет бортовых огней "тихохода" и услышал за спиной
хриплый насмешливый голос:

- Что ты тут делаешь, Дэн?

Меня как будто окатили ведром ледяной воды. Сердце бешено заколотилось.