Чтение 49–й страницы книги ~Кто есть кто?~

- Ах, ну да... Значит, Шелест знает. И вы... А еще кто?

- Не знаю. Шелест, по-моему, созывает небольшое совещание по этому
поводу.

Он Чернышева при мне вызывал и еще кого-то. Но пока у него ученый совет
заседает. Кстати, надо его известить, что вы здесь, а то он вас ждет не
дождется...

- Я опять не понимаю, - тоскливо проговорил Борис. - Как это он может
меня ждать? И вы тоже, говорите, звонили, искали... Ах, ну да! Вахтер
сказал, наверное? И вы догадались? Неужели можно было догадаться...

- С вахтером я потом поговорил... Сначала Шелест подсчитал по расходу
энергии, что камера не только ушла в прошлое, но и вернулась назад с
полной нагрузкой... примерно соответствующей вашему весу.

- Понятно... - протянул Стружков. - А вы, значит, в хронофизике
ориентируетесь?

- Пришлось отчасти разобраться, - суховато ответил Линьков, слегка
обидевшись. - И ваши лекции не пропали даром...

- Мои лекции? - искренне удивился Борис. - Я никогда лекций не читал!
Ах да, вы, наверное, имеете в виду разговоры... - Он осекся и замолчал.

"Да что ж это с ним? - недоумевал Линьков. - Может, все же при переходе
что случилось? Все-то он перезабыл..."

- Не кажется-ли вам, - светским тоном сказал Линьков вслух, - что вести
разговор в коридоре несколько неудобно? Почему бы нам не посидеть в вашей
лаборатории? Ведь у вас есть ключ.

Борис явно не пришел в восторг от этого предложения.

- Мне бы надо к Шелесту... а потом... - пробормотал он.

- Так ведь Шелест сейчас занят, - возразил Линьков. - Я звонил Тамаре:

ученый совет непредвиденно затянулся, там какое-то каверзное дело...

- Каверзное дело? А, это, наверное, они с Туркиным возятся... -
задумчиво отозвался Борис, - Ну, ладно... только действительно сообщить
надо Шелесту...

- Да, я сейчас же из лаборатории позвоню! - заверил Линьков.

В лаборатории окно было распахнуто, ветер шелестел бумагами на столе и
в выдвинутом ящике.

- Это я тут хозяйничал... - смущенно пояснил Борис.

"Интересно, почему это он сначала сюда кинулся, а потом только к
Шелесту собрался? - раздумывал Линьков. - Про записку спрашивал... Что ж,
он только теперь сообразил, что ее лучше бы ликвидировать?"

- У меня к вам целая куча вопросов накопилась, - сказал он, положив
трубку после разговора с секретаршей Шелеста. - Можно я по порядку?

- Пожалуйста, - досадливо морщась, сказал Борис. - Только я вряд ли
смогу...

Лучше бы с Шелестом сначала... Вам трудно будет понять...

- А я все же постараюсь, - невозмутимо возразил Линьков. - Да и вопросы
будут не такие уж сложные. Значит, вопрос первый: вы говорили с Берестовой
о том, что она видела вас в окне лаборатории вечером двадцатого мая? И что
вы ей сказали на это?

- Что же я мог сказать? - смущенно проговорил Борис.- Я... ну, я ведь
там действительно был...

Линьков даже растерялся - очень уж легко и просто Борис признался, что
лгал все эти дни, лгал изощренно, артистически.

- Выходит, что о смерти Левицкого вы знали еще двадцатого мая? - жестко
спросил он.

- Ну... можно сказать, что двадцатого...- подумав, ответил Стружков.

- И знали, почему он... умер?

- Да... знал... Поэтому я и... - Он осекся и замолчал.

Линьков ошеломленно уставился на него. Да что ж это, он теперь во всем
сознается, и без особого смущения, словно это был дружеский розыгрыш! С
ума он сошел, что ли?

- Тогда уж давайте по порядку, - мрачно предложил он, протирая очки. -
Как вы попали в лабораторию? Неужели через проходную?

К его удивлению, Борис вяло улыбнулся, словно услышал не очень удачную
шутку.

- Нет, через проходную мне было бы трудновато, - с оттенком юмора
сказал он.

- Я прямо сюда, в лабораторию...

- Как это прямо в лабораторию? - удивился Линьков.

Борис посмотрел на него тоже с удивлением.

- Да вот... - Он кивнул на хронокамеру. - Как же еще?

Линьков совершенно сбился с толку. Не зная, как дальше вести разговор,
он уцепился за хронофизические проблемы:

- Но ведь если вы путешествовали в прошлое, вы не могли вернуться
назад! То есть если вы там выходили из хронокамеры. А вы, я знаю, выходили!

- Выходить-то я выходил, - сказал Борис. - Но тут есть одна закавыка...

боюсь, что вы не поймете, это уже тонкости... Лучше бы нам сразу к
Шелесту, и вы бы тогда послушали...

- Воля ваша,- сдержанно сказал Линьков, уязвленный этим упорным
пренебрежением к его способностям в области хронофизики. - Но Шелест вам
тоже вряд ли поверит. Всего час назад он втолковывал мне элементарную
хронофизичесную истину, что раз вы вернулись, значит, из камеры не
выходили и никаких действий в прошлом не совершали.

- Что касается действий, - медленно проговорил Борис, - то действий я,
пожалуй, никаких особых не совершал... Мне кажется, я и не должен был
отклонить мировую линию... Хотя... ах, я, дурень! Ну, конечно...

У Линькова в голове какая-то неприятная пустота образовалась от всей
этой дикой путаницы, от этих нелепых ответов, совершенно между собой не
согласующихся. О каком двадцатом мая, собственно, говорит Борис? Ведь если
он попал туда через хронокамеру, то речь идет уже не о том "нормальном"

двадцатом мая, с которого начинается в здешнем мире дело Левицкого, а о
возвращении в прошлое. А это совсем другой коленкор! Но как же тогда могли
его видеть Нина и Чернышев? Видели раньше, чем он там побывал? Опять
нарушение причинности! Линьков рассердился и решил взять быка за рога.

- Вот что, - сухо сказал он. - Расскажите, пожалуйста, что конкретно вы
делали вечером двадцатого мая?

Борис вздохнул и досадливо поморщился.

- Н-ну... что... - Он запинался на каждом слове. - Увидал Аркадия... на
диване... Хотел вызвать "Скорую помощь:

- Почему же не вызвали?

- Телефон, понимаете, не работал, - растерянно сказал Борис. - Я
побежал в зал хронокамер...

- Лаборатория Чернышева ближе... - заметил Линьков.

- Я не знал, что Чернышев еще в институте... - пробормотал Борис. -
Вернее, не сообразил, растерялся.

- Ну, хорошо, побежали вы в зал, - скептически сказал Линьков, - и что
же дальше?

- А там телефон тоже не работал! - криво усмехаясь, ответил Борис, -
Представляете мое положение? Я совсем растерялся!

- Так растерялись, что на все махнули рукой? - с нескрываемой уже
насмешкой спросил Линьков.

Его злила эта бездарная, нелепая ложь. Злила - и опять-таки удивляла.
Три дня Борис Стружков лгал виртуозно, ни на секунду не вышел из роли, а
теперь не может сочинить хоть относительно правдоподобную версию,
путается, противоречит себе самому...

Но Бориса возмутила эта насмешка, и он заговорил без прежней вялости.

- То есть как это махнул рукой?! - почти крикнул он. - Да вы что? Я
затем, что ли, в прошлое лез? Я обратно побежал, в лабораторию. Мне вдруг
страшно стало, что, пока я бегаю, Аркадий умрет... Он ведь совсем как
мертвый был! - упавшим голосом сказал Борис. - Я пульс никак не мог
нащупать... и дыхания не слышал... И вот тут я голову совсем потерял!
Сначала решил в проходную бежать... Потом в окно высунулся: думал, может,
кто пройдет по улице, я закричу, мне уже все равно было, пускай меня
видят, пускай что угодно! Но никого не было...

- А Нина? - невольно спросил Линьков.

- Нину я не видел... может, она раньше проходила, еще до того, как я
бегал вниз... Ну, в общем, я начал бестолково метаться из угла в угол...
Стыд и позор, конечно, что я так растерялся... Но, понимаете, я-то
рассчитывал, что попаду туда часов в шесть-семь вечера, а почему-то меня
перебросило так поздно, почти в одиннадцать... и Аркадий уже умирал! Я к
этому не подготовился как-то... и потом телефоны эти проклятые... ведь
надо же!

- Действительно... - отозвался Линьков, уже без насмешки.

Он не знал, что и думать: рассказ Бориса звучал теперь гораздо более
правдоподобно... "Э, за счет интонации! - вдруг обозлившись, решил он. -
Опять он в роль вошел, вот и все. А сочиняет по-прежнему чушь. Взрослый
парень, и знал ведь все это заранее, - с чего бы он так уж растерялся?"

- Ну вот... И я сам не понимаю, чего меня туда понесло... - уныло
сказал Борис.

- Куда именно? - изумленно осведомился Линьков.

- Да в хронокамеру! - Борис с ожесточением махнул рукой. - Понимаете,
глянул я туда случайно и вижу: стоит там подставка, здоровенная такая! А я
твердо знаю, что никакой подставки у меня в камере не было! И я вот так,
ничего толком не сообразив, сунулся туда... Мне бы, дураку, подумать хоть
минуточку, но где там! Совсем я был не в себе. Такой идиотизм - с ума
сойти!

Но мне, конечно, и в голову не пришло, что она на автоматику
включена... Я только здесь понял, в чем дело. В общем, сунулся я туда -
меня и швырнуло...

- Почему же вы обратно не отправились?

- Я... ну, просто я никак не мог разобраться, что произошло. Я не мог
понять, почему меня швырнуло... и куда я попал...