второму туземцу, тому, который оседлал меня. А где же еще двое? Один,
вижу, подплывает к берегу. Четвертый, видно, упал в воду. Туземная
лодка покачивается у нашего борта. Беглец уже выкарабкался на берег и
скоро поднимет всех сородичей. Правда, лодок мы не видели, кроме
нашего трофея, но туземцы могли прятать их под нависающими у берега
ветвями. Если их стойбище расположено неподалеку, то они могут настичь
нас еще до сумерек. На душе у меня препаскудно - бок побаливает, время
потеряно, да еще эти трупы на плоту. Мне их жаль. Пошли по шерсть, а
вернулись стрижеными. Бедняги - потерпели полное разочарование. Сами
виноваты. Мы не хотели схватки, старались проскочить незамеченными.
Видно, не всякая зоркость к добру. А если бы они победили? Наверное,
волокли бы сейчас через заросли к своим старикам, женщинам и деткам
наши бездыханные тела. Телосложением наши враги не вышли. Тщедушные. А
туда же, в герои полезли! Надо сказать Ного, пусть сбросит их в воду.
Мне не нравится его плотоядный взгляд. А рыбки не хочешь, дружище?
Разрешаю отрезать у наших врагов уши и наживить их на крючок, - пусть
знают, как связываться с нами.
через три-четыре туземцы нас нагонят. Нагрянет целый рой пылающих
местью лодок. А стрел у нас маловато. И никакой защиты. Мог ли я
предвидеть это нападение? Нет, конечно. У меня до сих пор нет полного
представления, что являет собой дикая планета. Вначале думал, что
людей здесь нет, но появились плоскоголовые. Потом подумалось, что
плоскоголовые - это всЈ, - предел ее возможностей. Теперь возникли
глупые лодочники. Кто еще встанет на нашей дороге? Лодочники, как они
ни глупы, сумели нанести нам урон: и я, и Ного получили довольно
серьезные раны. Если бы знать, что встретятся дикари, вооруженные
луками и копьями, можно было бы связать из лозняка щиты. Знать бы, где
упадешь.
берегом. Но это отнимет больше времени, да и неизвестно, какие
сюрпризы ждут нас в джунглях.
ствола. Снаружи остругана. Видны следы топора. А внутри выжжена.
Неплохо. Плоскоголовые еще тысячу лет до такого не додумаются.
Интересно, рядом уживаются племена, принадлежащие к различным уровням
развития. На дне лодки лежат три весла, пучок стрел, два копья с
крючковатыми наконечниками. Даже черпак из высушенной оболочки
какого-то крупного плода. Словом, молодцы. Но все равно мерзавцы...
туземцы сделали нам прекрасный подарок! На плоту удобнее плыть, есть
где поваляться, даже походить, чтобы размять затекшие конечности. Но
лодка - это скорость! Выигрыш во времени! Более высокая управляемость!
будем чувствовать себя стесненно. Да, но с этим придется примириться.
Зато какая маневренность! На плоту мы боимся пристать к берегу главным
образом из-за того, что в случае опасности нельзя быстро удрать. А на
лодке два удара веслом - и мы уже вон где! Какие еще недостатки? Лодка
неустойчива, особенно эта, без киля. Мой приятель должен будет сидеть
прямо, как проглотивший шпагу. При любом неловком движении можно
перевернуться. Но он же дикарь! У него врожденное чувство равновесия!
Несмотря на громоздкость, он хорошо управляет своим телом!.. А чтобы
придать большую устойчивость, мы переделаем ее в катамаран. У нас есть
превосходные противовесы - бамбуковые стволы. Это мы сделаем позже, а
сейчас надо быстро переместиться с плота на лодку и уйти подальше от
этого места.
привязал их по бортам лодки. Прекрасно! Лодка сразу стала меньше
раскачиваться. В лодку положил несколько длинных жердей, "дерюгу",
стрелы и луки, топоры, дубины - все свое имущество. Своего приятеля я
усадил на нос, сам уселся на корму и взялся за весла. Река подхватила
разрозненные стволы плота и потащила их вниз по течению. Вначале я
греб не совсем уверенно, затем приспособился, и дело пошло на лад. Мы
быстро обогнали плывущие по течению бамбуковые стволы. Надо признать:
весла, изготовленные агрессивными туземцами, были лучше сделанных
мною. Я не склонен умалять заслуги и достоинства даже самых лютых
врагов.
зарослей выскользнули две лодки и устремились за нами. Близко не
подходили и вскоре направились к берегу. В небе высыпало множество
звезд. В прибрежных джунглях таилась темень, а на реке было достаточно
светло. Я думал, что стволы, привязанные к лодке, будут замедлять ее
скольжение, но ничего подобного - толкаемая вперед двумя парами весел,
она все время сохраняла приличную скорость.
весла, откинуться на спину и уснуть. Я приказывал себе не
останавливаться, потому что в каждом гребке пряталась маленькая доля
нашего спасения. Набрав черпаком из реки, я пил теплую воду и остатки
выливал на голову. Ного зачерпывал воду ладонью. Воду реки я сравнивал
с чистой прохладной водой горных ручьев. Конечно, никакого сравнения.
звездам? Тогда будем грести, пока не окажемся на Земле... Хорошо
сказано. А спина моя онемела. Мышцы плечевого пояса сводит судорогой.
В бедре ноет рана. Не пойму, где кончаются руки и начинаются весла...
Немножко осталось там, куда не дотянулась метла. Река в очередной раз
отодвинула в стороны берега. С правой стороны холмы куда-то исчезли.
Ландшафт приобрел новые черты. Хотя берега по-прежнему были
оккупированы джунглями.
произошла встреча нашей Большой Реки с рекой поменьше. Так и
оказалось. Воды реки-притока мощной струей врывались в лоно
реки-матери и какое-то время катились параллельно, не смешиваясь. Эта
напористая струя отодвинула лодку к противоположному берегу, и нам
стоило немалых сил вернуть ее снова на середину реки.
фиолетовой маской с глубоко провалившимися глазами:
шевелит. Лишнее подтверждение того, что он тоже человек.
озвучил натужный храп. Сил у меня практически не осталось. Шевелю
веслами механически и оправдываю себя - я ведь не железный! Пока Ного
отдыхает, я буду смотреть за тем, чтобы лодка шла посреди реки. Нельзя
же тратить больше, чем имеешь, - надорвешься и вообще будешь ни на что
не годен. Меня охватывает сладостное оцепенение. Хорошо лежать, не
двигаясь, и в то же время чувствуя, как тебя все дальше уносит река.
Радует само ощущение движения, не требующее затрат твоих истощенных
сил. Мы становимся маленькой частичкой Большой Реки и движемся, как и
любая капелька в ее огромном зыбучем теле.
полосы ранних облаков, карабкается на небо солнце. Темный лес горит
ровным зеленым пламенем. Множество птиц, радуясь утру, кружится над
рекой в прозрачно-голубом небе. Новое утро предвещает нам новый день.
Ного лежит на дне лодки. Я вижу, что с ним происходит неладное. Его
бьет безостановочная мелкая дрожь. В тот день, около полудня, нас
нагнала туземная лодка. Она шла не вслед за нами, а левее, метров на
тридцать. В лодке было человек пять. Разрисованные красными с синими
полосами, они подняли луки. Собственно, луки подняли двое. Остальные
делали угрожающие жесты и выкрикивали непонятные слова. Ного очнулся и
потянулся за своей дубиной.
первый. Стрела угодила в шею одного из лучников. Он захрипел и выронил
лук в реку. Прежде чем они опомнились, я послал вторую стрелу, затем и
третью. По-моему, ни одна не пролетела мимо цели. В их лодке поднялись
крик и визг, они стали загребать влево, в сторону от нас. Так,
наискосок, они ушли к берегу. Несколько их стрел на излете вошли в
воду в пяти-шести метрах от нас.
туземные лодки только вдали, у берегов. Река разлилась в этом месте на
несколько миль, и ни одна лодка, кроме нашей, не шла по стрежню. Мы
прошли широкий поворот к востоку, а через час-полтора берега вообще
просматривались с трудом. Я пробую воду на вкус, предполагая, что на
стыке с морем она приобретает соленый привкус. Я направляю лодку в
сторону правого берега, чтобы не терять его из виду. Теперь солнце на
востоке возникает из-за водного горизонта. Вода все еще пресная. Я до
рези в глазах всматриваюсь в горизонт, боюсь пропустить тот угол, на
котором берег реки превращается в берег моря.
падающей воды? Пытаюсь сосчитать - и не могу. Все время делится на две
равные половинки: бесконечная ночь и бесконечный день. Рана на
предплечье у Ного сильно воспалилась, приобрела мертвенно-сизый цвет.
Я иногда обдаю ее водой, чтобы смыть гной. Ни о какой стерильности и
мечтать нельзя. Раны перевязывать нечем. Если они заживают, так сами
по себе.
Курылев Олег
Дальский Алекс
Круз Андрей
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Посняков Андрей