Чтение 49–й страницы книги ~Основание и Земля~

энергии в поместье прекращается. Если никакой преемник не берет этого на
себя, такая ненормальная ситуация замечается и принимаются корректирующие
меры. Уверяю вас, что наша социальная система работает гладко.

- Нельзя ли нам посмотреть некоторые из фильмов, собранных здесь? -
спросил Тревиз.

Бэндер замер, затем сказал:

- Вас извиняет только ваше невежество. Вы только что сказали
непристойность.

- Простите меня, - извинился Тревиз. - Я не хотел навязываться, но мы
уже объяснили, что очень хотим получить информацию о Земле. Мне пришло в
голову, что самые ранние фильмы относятся к временам, когда Земля еще не
была радиоактивной. Следовательно, она может упоминаться в них. Там могут
быть какие-то подробности о ней. Мы не хотели нарушать вашего права
собственности, но, может, вы сами просмотрели бы эти фильмы, или велели
сделать это роботам, а потом поделились доступной информацией с нами?
Конечно, если бы вы поняли наши мотивы и то, что мы уважаем ваши чувства,
вы могли бы позволить нам самим посмотреть эти фильмы...

- Я вижу, вы не понимаете, что становитесь все более и более
оскорбительным, - жестко сказал Бэндер. - Однако, мы можем закончить этот
разговор сейчас же, ибо я говорю вам, что фильмов, представляющих моих
получеловеческих предков, нет.

- Нет? - разочарованно спросил Тревиз.

- Когда-то они существовали, но даже вы можете представить, что на
них было. Два получеловека, интересующиеся друг другом и даже, - Бэндер
откашлялся и с усилием сказал: - взаимодействующие между собой.
Разумеется, все получеловеческие фильмы были уничтожены много поколений
назад.

- А как насчет записей других соляриан?

- Все уничтожены.

- Вы уверены?

- Было бы безумием не уничтожить их.

- Может оказаться, что некоторые соляриане БЫЛИ безумны, или
сентиментальны или забывчивы. Надеемся, вы не откажитесь направить нас в
соседние поместья.

Бэндер удивленно взглянул на Тревиза.

- Вы думаете, другие будут такими же терпимыми к вам, как я?

- А почему бы и нет, Бэндер?

- Этого не будет.

- Мы все-таки попытаемся.

- Нет, Тревиз, ни один из вас этого не сделает. Выслушайте меня. -
Вдалеке показались роботы, а Бэндер нахмурился.

- Что такое, Бэндер? - спросил Тревиз с внезапным беспокойством.

- Мне, - сказал Бэндер, - нравилось говорить с вами и наблюдать
вашу... э... странность. Это было уникальное переживание, которым я
наслаждался, но я не могу упомянуть о нем в дневнике или увековечить в
фильме.

- Почему?

- Мои разговоры с вами, выслушивание вас, привод вас в особняк, а
затем в комнаты смерти - все это постыдные поступки.

- Но мы не соляриане. Мы значим для вас так же мало, как эти роботы,
разве не так?

- Это может оправдать меня перед собой, но не перед другими.

- Что вас заботит? Вы абсолютно свободны делать то, что хотите,
верно?

- Даже для нас свобода не является абсолютной. Если бы я был
ЕДИНСТВЕННЫМ солярианином на планете, то мог бы абсолютно свободно
совершать даже постыдные поступки. Но на планете есть и другие соляриане,
и потому идеальная свобода, хоть и приближена, но еще не достигнута. На
планете живут двенадцать сотен соляриан, которые будут презирать меня,
если узнают, что я сделал.

- Им вовсе незачем знать это.

- Верно. Я понял это, как только вы прибыли, и знал все время, что
развлекал себя вами: другие не должны узнать ничего.

- Если вы боитесь осложнений из-за наших визитов в другие поместья в
поисках информации о Земле, мы, конечно, не будем упоминать, что первым
посетили вас. Это совершенно естественно.

Бэндер покачал головой.

- Я сам позабочусь об этом. Сам я, разумеется, не скажу ничего. Мои
роботы не скажут ничего и даже получат приказ забыть обо всем. Ваш корабль
будет убран под землю и изучен для получения информации, которую можно
использовать...

- Подождите, - сказал Тревиз, - сколько по-вашему, мы можем ждать
здесь, пока вы будете изучать корабль? Это невозможно.

- Все возможно, и вам ничего не нужно говорить. Мне очень жаль. Я
хотел бы говорить с вами и дальше и обсудить много других вопросов, но это
становится все более опасным.

- Это не так, - выразительно сказал Тревиз.

- Это так, маленький получеловек. Сожалею, но пришло время, когда я
должен сделать то, что мои предки сделали бы немедленно. Я должен убить
вас. Всех троих.

12. К поверхности

Повернув голову, Тревиз взглянул на Блисс. Ее лицо ничего не
выражало, но глаза смотрели на Бэндера с таким напряжением, что казалось,
она не видит ничего больше.

Пилорат широко раскрыл глаза, не веря услышанному.

Тревиз, не зная, что Блисс будет - или может - делать, старался
прогнать всепоглощающее чувство неудачи (не столько мысли о самой смерти,
сколько о смерти без знания о нахождении Земли, без знания, почему он
выбрал Гею как будущее человечества). Нужно было выиграть время.

Он заговорил, стараясь, чтобы голос его звучал ровно, а слова были
ясны и понятны.

- Вы проявили себя вежливым и мягким солярианином, Бэндер. Вы не
разгневались на нас за вторжение в ваш мир, а вместо этого показали свое
поместье и особняк и ответили на наши вопросы. Для вашего характера больше
подходит позволить нам сейчас уйти. Никому нет нужды знать, что мы были в
этом мире, и мы не будем возвращаться. Мы прибыли, ничего не зная, просто
в поисках информации.

- Все, что вы говорили, истинно, - легко сказал Бэндер, - и все-таки
я должен забрать ваши жизни. Вы потеряли их как только вошли в атмосферу.
Я мог - и должен был - убить вас немедленно, как только увидел. Затем
нужно было приказать специальному роботу анатомировать вас для получения
информации о колонистах, которая может пригодиться нам.

Этого я не сделал, потакая своей беспечной натуре - но теперь все.
Больше я не могу этого делать. Фактически я уже подверг Солярию опасности
и если сейчас, по некоторой слабости позволю себе разрешить вам уйти,
другие, подобные вам, пойдут по вашим следам, как бы вы ни обещали, что
этого не будет.

Однако, я кое-что сделаю для вас. Ваша смерть будет безболезненной. Я
просто слегка нагрею ваши мозги и приведу их в состояние бездействия. Вы
не почувствуете боли. Жизнь просто прекратится. Потом, когда
анатомирование и изучение закончится, я превращу вас в пепел и все
кончится.

- Если мы должны умереть, - сказал Тревиз, - я не возражаю против
быстрой и безболезненной смерти, но почему мы, никого не оскорбившие,
должны умирать?

- Ваше прибытие было оскорблением.

- Это нонсенс, ведь мы не знали, что это оскорбление.

- Каждое общество само определяет, что является оскорблением. Для вас
это может казаться нереальным и произвольным, но для нас это не так. Это
наш мир, на котором мы имеем полное право говорить, что в этом и том вы
вели себя неверно и заслуживаете смерти.

Бэндер улыбнулся, как будто ведя беседу, и продолжал:

- У вас нет никакого права жаловаться. Вы пришли с бластером, который
использует микроволновой луч, несущий убийственное тепло. Это именно то,
что я собираюсь сделать, но наверняка более грубое и болезненное. Вы не
колеблясь использовали бы его сейчас против меня, если бы я не выпустил из
него всю энергию и был бы настолько глуп, чтобы предоставить вам
возможность вынуть его из кобуры.

Тревиз заговорил с отчаянием, боясь даже глянуть лишний раз на Блисс,
чтобы не привлечь к ней внимание Бэндера:

- Я прошу вас из милосердия не делать этого.

Снова помрачнев, Бэндер сказал:

- В первую очередь я должен быть милосерден к своему миру, а для
этого вы должны умереть.

Он поднял руку, и темнота опустилась на Тревиза. На мгновение Тревизу
показалось, что темнота душит его, и он подумал: "Это смерть".

Тут же послышался шепот, как будто его мысли породили эхо: - Это
смерть? - Это был голос Пилората.

Тревиз тоже попытался шептать и обнаружил, что может делать это.

- Зачем спрашивать? - сказал он с чувством огромного облегчения. -
Уже то, что вы можете задавать вопросы, показывает, что это не смерть.

- Но есть древние легенды, в которых упоминается жизнь после смерти.

- Ерунда, - буркнул Тревиз. - А где Блисс? Вы здесь, Блисс?

Ответа не было.