знаешь, что порядки у них здесь как в гареме.
для этой черной обезьяны, и даже пальцем не пошевелишь, чтобы помочь
матери? Нет уж, уволь! Я с тобой не останусь!
день буду посылать тебе по тому Британники. Если ты не будешь переводить,
я постараюсь сделать так, чтобы Мемток не узнал об этом. Но скорее всего,
у него всюду есть осведомители.
помогал ему. Но скука сделала свое дело там, где не помогли доводы. Дьюк
не выдержал ничего неделания в запертой комнате. В принципе он мог бы
выйти из нее, но всегда была возможность того, что он наткнется на Мемтока
или на кого-нибудь из старших слуг с хлыстами, которые могут
поинтересоваться, что он здесь делает и почему. Слуги всегда должны были
казаться занятыми каким-нибудь делом, даже когда и бывали свободны - от
утренней молитвы до вечерней.
недостаточный запас слов. Хью прислал ему помощника-клерка, который имел
отношение к юридическим делам Их Милости.
необходимости постоянно спорить с ним. Производительность Дьюка после
первой недели стала возрастать, но зато ухудшилось качество работы - Дьюк
обнаружил чудодейственные свойства Счастья.
потом решил не вмешиваться. Если Дьюку нравилось принимать его, то почему
он должен удерживать его от этого? Качество переводов Дьюка мало волновало
Хью. Ведь Их Милость не имел возможности судить о нем... разве что Джо мог
волей-неволей открыть ему глаза, но это было маловероятно. Да он и сам не
особенно старался. "Сойдет", считал он. Отсылай боссу побольше и пояснее,
а трудные места можно и пропустить.
прекрасно скрашивает остаток дня. Счастье давало ему возможность
прочитывать очередное письмо Барбары в состоянии какого-то теплого
радостного опьянения, затем сочинять прочувствованный ответ, который
предстояло отнести Киске, затем отправляться в постель и крепко засыпать.
размышлял он, есть преимущество - он ядовит. И когда человек начинает
злоупотреблять спиртным, он это сразу чувствует. Счастье же никак не
давало о себе знать. Оно просто превращало в радостное теплое сияние
счастья все тревоги, подавленность, беспокойство, скуку, одним словом, все
неприятные ощущения. Уж не было ли Счастье в основном мепробаматом,
размышлял Хью. Но он слишком плохо знал химию, да и то что он знал,
относилось ко времени двухтысячелетней давности.
получать практически все, что угодно. Но со временем он заметил, что
Мемток был не единственным из старших, кто умеренно потреблял напиток.
Никто не смог бы пробиться наверх, одурманивая себя наркотиком. Иногда
даже случалось, что человек, скатывался обратно на дно, не будучи в силах
справиться с благосостоянием, выраженном в неограниченных количествах
Счастья. Хью даже не представлял себе, что с такими людьми бывало потом.
это решило проблему Киски.
наводить его на мысль о том, что использует дитя только в качестве
связующего звена между женскими помещениями и Департаментом Древней
Истории. Вместо этого он велел девушке каждую ночь устраивать себе постель
на диване в его жилой комнате.
мог бы воспользоваться ею не только в качестве согревательницы постели, и
считала, что он лишает ее возможности создавать мужчине комфорт и
приносить ему утешение. Это даже пугало ее. Если она не по душе хозяину,
она вскоре может потерять самое лучшее из всех когда-либо имевшихся у нее
мест. (Она не осмелилась доложить Мемтоку, что Хью не пользуется ею в
качестве согревательницы постели. Она докладывала обо всем, кроме этого).
даже вида женских слез. Он усадил ее на колени и объяснил, что она ему
очень нравится (правда), что ему очень жаль, что он слишком стар, чтобы
оценить по достоинству подругу по постели (ложь), и что присутствие
кого-либо еще в его постели мешает ему спать (полуправда) - и еще: что он
очень доволен ею и хочет, чтобы она продолжала служить ему.
жевательной резинки - это в самом деле была жевательная резинка, в которую
был подмешан порошок. Многие слуги предпочитали Счастье именно в таком
виде, потому что это позволяло им целый день проводить в приятном
полуопьянении, жуя резинку за работой. Киска все свои не занятые дни
проводила у Хью, дожевывая очередную порцию жвачки, когда узнала, что Хью
не возражает. Поэтому он не колеблясь предложил ей напиток.
хозяин захочет избавиться от не е. Таким образом прецедент имел место.
После этого каждый вечер за полчаса до того, как ложиться спать, Хью давал
ей немного Счастья.
бывала у него, когда он сам отсутствовал, и он знал, как она любит зелье.
Замков у него в помещениях не было, хотя он, как один из старших слуг имел
на них право. Но Мемток не удосужился сказать ему об этом.
украдкой, он перестал беспокоиться. В самом деле, Киску ужасала даже мысль
о том, что она может что-нибудь украсть у хозяина. Самосознание ее было
настолько невелико, что впору было бы маленькой мышке. Она была меньше чем
ничего и знала об этом, и у нее никогда ничего не было, даже имени, до тех
пор, пока Хью не дал ей его. Благодаря его доброте она начинала
становиться личностью, но этот сдвиг все еще был едва заметен и все что
угодно могло свести на нет все его усилия в этом направлении. Поэтому она
не стала бы рисковать красть у него, равно как не рискнула бы, например,
убить его.
опытной женщиной. В конце концов он сдался и разрешил ей тереть ему спину
и готовить воду для мытья, одевать его и беспокоиться о его одежде. Она
была еще и опытной массажисткой. Иногда ему даже приятно было чувствовать,
как ее маленькие ручки разминают ему шею и голову, затекшие после целого
дня, проведенного над книгами или у просмотрового экрана для свитков.
Одним словом, она старалась делать все, чтобы не быть бесполезной.
работает, если у них есть ночная работа. Поскольку я каждую ночь занята,
мне разрешают до полудня оставаться в спальном помещении. Обычно я так и
делаю, потому что наша начальница очень любит давать тем, кого она видит
шляющимся без дела, какую-нибудь работу. После полудня... Ну, в основном я
стараюсь не попадаться на глаза. Это самое лучшее. Безопасное.
можешь.
время еще нет передач. Ммм... ты ведь не умеешь читать? Или умеешь?
Мемток. Такое дело требовало вмешательства самого Их Милости, да и то
обязательно проводилось расследование причин такой необходимости. Более
того, все его такого рода противозаконные поступки, еще более утончали и
без того очень тонкую нить, связующую его с Барбарой и могли окончательно
лишить его надежды на воссоединение с ней.
маленький язычок за зубами - я научу тебя. Чего ты так испугалась! Можешь
ничего сразу не решать. Скажешь мне, когда надумаешь. ТОлько никому не
говори об этом.
самосохранения подсказывал ей, что если она доложит и об этом, то ее
безоблачное счастье может кончиться.
работу, вечером с улыбкой встречала, разговаривала с ним, если ему
хотелось поговорить и никогда не заговаривала первой. Вечера она обычно
проводила перед телевизором - вернее так называл его Хью - это и в самом
деле было телевидение - цветное, трехмерное, и без привычных строк,
работавшее на принципах, которых он не понимал.
до отбоя. Большой экран был расположен в холле, где собирались слуги, а
несколько малых экранов располагались в комнатах старших слуг. Хью
несколько раз смотрел передачи, надеясь лучше понять общество, в котором
ему предстоит жить.
можно стараться понять жизнь Соединенных Штатов по многосерийному фильму
"Пороховой дымок". Передача оказалась крикливой мелодрамой со
стилизованным действием, как в китайском театре, а обычным сюжетом,
похоже, было то, как верный слуга славно гибнет, спасая жизнь своему
Конюшевский Владислав
Конюшевский Владислав
Березин Федор
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Куликов Роман